Кирилл Казанцев - Народный мститель
– У тебя же диплом есть. Ты почему за ум не возьмешься? Долго тебя еще ко мне приводить будут за распитие в общественном месте? – допытывался участковый. – Чего молчишь?
– Все мужики убежали, а я не успел. Почему они только за мной гоняются? Расисты, да? – Африканец покосился на милиционеров, притащивших его в опорняк.
Как раз происходила смена. Милицейские наряды переодевались, передавали друг другу дела. Попискивали рации. Перевернутые фуражки лежали на скамейке, как тарелки супа на раздаче в столовой.
– На хрена вы мне его притащили? – возмутился участковый.
– Вот и я говорю, хватают и тащат только потому, что я негр, – подхватил задержанный.
Мирное течение людного в пересменку опорняка нарушило появление журналиста Пашки. Участковый с удовольствием прервал составление протокола.
– А, Павел. Наконец-то пожаловали. Я уже заходил к вам вчера вечером, но вас дома не оказалось. У меня две новых заметки есть.
Павел не стал уточнять, что через глазок видел, кто к нему пожаловал, и просто не стал открывать дверь. Он присел к столу и положил на краешек компакт-диск в бумажной обертке.
– Новые заметки, шериф, это хорошо… – Журналист обычно называл участкового на американский манер, что тому, естественно, льстило. – Правда, пока у нас материала хватает. Шеф своих штатных авторов и то не всех публикует. А вот у меня есть к вам дело. Понимаете, в почтовый ящик мне кто-то компакт-диск с записью бросил. Я его в компьютер воткнул, а там очень странные вещи записаны по вашей милицейской части. Я даже до конца не досмотрел, времени нет. Наверное, человек думал, что раз я журналист, то опубликую. Но тут налицо правонарушение. Двое сотрудников ГИБДД взятку получают.
Последние слова Паша произнес намеренно громко, так, чтобы слышали и другие милиционеры. Сообщение их явно заинтересовало.
– Не знаю, что с этим и делать. Вы в таких делах больше меня соображаете, – и он пододвинул запись к участковому.
Тот пожал плечами, вставил компакт в компьютер. Вскоре уже все находившиеся в помещении сгрудились возле экрана. Некоторые из пэпээсников уже слышали о случившемся в баре «Вечерний», были в курсе и истории с «дьявольским «мерсом». Если в начале еще следовали комментарии милиционеров, то под конец в опорняке воцарилось полное молчание. Тишину нарушали лишь звуки, доносившиеся из колонок. У каждого из милиционеров за душой имелись собственные грешки – у кого больше, у кого меньше. И каждый из них невольно примерял ситуацию на себя. Ведь и те, кто мелькал на экране, носили милицейскую форму. Их служба, в общем-то, не сильно отличалась от патрульно-постовой.
Африканец первое время посматривал на экран, а затем, поняв, что о нем забыли, тихо прокрался к выходу и убежал. Участковый обнаружил пропажу лишь тогда, когда запись, длившуюся около десяти минут, просмотрели второй раз.
Паша первым нарушил тишину:
– Вот и я не знаю, что с этим делать, – произнес он, глядя на участкового, – журналистам часто всякий компромат подбрасывают. Но тут дело серьезное. Полная жесть.
Участковый учащенно задышал:
– Начальству звонить надо. Пусть оно и разбирается, – предсказуемо решил он.
И Паша понял, что расчет прожженной журналистки Марии Сайковой сработал на все сто процентов. По-другому и быть не могло.
Запущенный по воле Сайковой маховик завертелся именно так, как она того и желала. Ведь, что бы ни случилось, люди в погонах никогда не станут нарушать субординацию. Иерархия в МВД – это святое. Если вовремя и грамотно доложил наверх, ответственность за последствия автоматически переходит к начальнику. Никто через ступеньку прыгать не станет. И прежде чем о существовании диска с записью узнал генерал Матюков, тот успел пройти через десяток рук. Десяток раз его просмотрели. И что бы теперь ни предпринял генерал, утечки информации невозможно было избежать.
Руки у Марии Сайковой оказались развязаны. Ведь в ее профессии одно из главных умений – вовремя перевести стрелки с себя на кого-нибудь другого. К вечеру она уже действовала. На страничке ее ЖЖ, куда потоком стекались отзывы на статью о «мстителе», среди прочих появилось и небольшое послание, отправленное якобы анонимным правдоискателем из МВД. Через него в открытый доступ Мария выложила то самое видео, что передал журналистке Ларин. Заметать следы в Интернете и путать айпишники она умела. Новую статью Сайкова написала загодя, лишь для приличия выждала с часик и вывесила на сайте «Свободы. нет», обильно пересыпав ее цитатами и стоп-кадрами из записи. Обвинить ее в пропаганде насилия и жестокости было невозможно. Фрагменты для публикации она подбирала, тщательно фильтруя их на предмет соответствия журналистской этике. Зато каждый желающий благодаря ее статье мог самостоятельно отыскать ссылки на полный вариант видео. А тот, хоть и исчез с ЖЖ Сайковой, но уже успел размножиться методом почкования на других страницах Всемирной паутины.
Мария сидела в опустевшем под вечер офисе перед включенным монитором. Ее новая статья побила рекорды предыдущей. Информационная лавина нарастала. И теперь уже не было разницы – существует на самом деле отец погибшей девочки или нет. Однажды материализовавшись, он уже стал реальностью, куда большей, чем обычный живой человек. И, судя по отзывам пользователей, в него верили, ему желали удачи.
– Да, не позавидуешь теперь генералу Матюкову, – Сайкова выпустила струю дыма в зарешеченное окно. – И на старуху бывает проруха. Я-то, что бы со мной ни случилось, все равно остаюсь журналисткой с именем. Меня любое издание с руками и ногами оторвет. Мне писать не запретишь. А вот генерал – это звание и прилагающаяся к нему должность. Погоны сорвут – и будет фамилия твоя «никак». Турнут со службы – и ты никто.
Сайкова редко ошибалась. Матюкову в одночасье пришлось вспомнить о том, что мир, на который он привык смотреть через стекло служебного автомобиля, существует в реальности и способен сопротивляться. До этого ему казалось, что досадное происшествие с сынком ему удалось удачно замять. Но теперь ситуация однозначно вышла из-под контроля. Пока он еще мог полагаться на приятелей-сослуживцев, на доступ к властным рычагам. Но все это могло обломиться в любой момент. Из «бойца невидимого фронта» Матюков стремительно превращался в публичную фигуру – мальчика для битья. Наверху ему могли простить многое: и жульнический бизнес жены, и проделки сыночка-наркомана, и покупку судей и лжесвидетелей. Это не считалось в кругу подобных ему чем-то зазорным. Но в этом же кругу существовало и жесткое правило – не выносить сор из избы. А генерал Матюков его нарушил.
Выход ему виделся в одном – отыскать и уничтожить мстителя. Уже просматривались различные базы данных, биографии бывших и действующих сотрудников силовых структур. Опрашивали близких и дальних родственников погибшей девочки. Проверяли всех мужчин, с которыми встречалась ее мать. Но – ни одной зацепки. Никто из них не подходил на роль смельчака, вышедшего на тропу войны с могущественным ведомством. А тем временем система координат, в которой привык существовать Матюков, уже трещала по швам. Не только сверху, но и снизу. Вот уже и судья Кривошеев, вынесший приговор по делу о «дьявольском «мерсе», потребовал от него охраны, опасаясь за свою жизнь. А тут еще жена то и дело доставала просьбами быть поласковее с сыном. Мол, нельзя обходиться с ним так жестоко, ему же и учиться надо, и с друзьями встречаться, ты ему и так в жизни мало внимания уделял, без мужской руки вырос, вот отсюда и все беды…
«Раз ты его таким воспитала, то сама теперь с ним и разбирайся. Мне уже надоело», – так ответил Валерии Никодимовне муж.
«А если с ним что случится?» – забеспокоилась женщина.
«На это у тебя Базанов есть и вся служба безопасности твоего чертова холдинга».
* * *Скромный «Пежо» мчался по ночной дороге. На горизонте россыпью огней сияла Москва. У заправки Базанов чуть сбавил скорость, чтобы рассмотреть время на придорожном табло.
– Половина второго ночи, – покосился он на сидевшего рядом с ним Алекса.
Молодой человек вел себя развязно. Сидел, забросив ногу за ногу, мешая переключать скорости.
– Что, чекист, хочешь сказать – не детское время? Так это и хорошо. Моя мамашка по ночам никогда меня не проверяет. Разбудить боится, – хихикнул Алекс.
Он явно был под воздействием кокаина. Когда только успел? Ведь Базанов как мог следил за ним последние часы. Но свинья всегда грязь найдет, хоть ты ее на поводке води.
Майор ФСБ уже проклинал тот день, когда согласился на предложение генерала Матюкова. Уж лучше было тянуть лямку опера. Спал бы сейчас в своей постели. А так связался на свою голову… Базанов подавлял в себе желание остановить машину и выбросить молодого наглеца на обочину. Удерживало его от этого поступка лишь одно обстоятельство. Сделай так – и не видать ему в будущем счастливой жизни на берегу теплого моря.
