Сергей Соболев - Зашифрованная жизнь
А при «англике» все переменилось.
Пространство ангара разделила сдвижная гофрированная перегородка. Бригада индусов – повара и стюарды – теперь накрывают два стола отдельно для старших сотрудников. Оба стюарда должны прислуживать «белым сахибам». Они принимают заказы и таскают подносы. Или возят туда-сюда тележки с пищей. И пока кто-нибудь из старших находится за столом, кто-то из индусов должен стоять поблизости и следить, не нужно ли еще чего «сахибу», не будет ли еще каких пожеланий…
Козак, взяв поднос, направился к раздаче. Поприветствовал легким кивком повара. Выбрал овощной салат, кусок вареной говядины, парочку «наан»,[60] которые хорошо идут вместо хлеба. Составил пластиковые одноразовые тарелки на поднос и направился к ближнему столику.
В соседнее кресло опустился О’Нил. Вообще-то, место ирландца – за одним из двух «командирских» столов. Но О’Нил по какой-то причине проигнорировал инициативу «англика». И, как и прежде, демократично питался в компании рядовых сотрудников филиала.
– Эй ты… щенок! – крикнул ирландец, обращаясь к младшему стюарду. – Слышь, пидарок индусский? Быстро ко мне!
К ним подошел младший стюард. На парне не было лица. Глядя куда-то в сторону, ломким голосом спросил:
– Что изволите, сэр?
– Где мой стейк, мать твою?! Тащи быстро! И если я унюхаю запах вашего индусского дерьма типа карри… Прибью нах!
Юноша, крутанувшись на каблуках, метнулся к старшему повару, лично сегодня стоявшему на раздаче. Козак, промокнув губы салфеткой, сказал:
– Напрасно вы так, босс. Парнишка-то при чем? Не он ведь готовит пищу.
– Тебя не спросил, Kozak! – огрызнулся ирландец. – Смотри в свою тарелку и не лезь, куда не просят!
Иван поднялся, прошел к кофейному автомату. Нажал нужную кнопку на передней панели. Струйка горячего напитка полилась в двойной пластиковый стаканчик…
Взяв стаканчик с кофе, Козак направился обратно к столику. Одновременно с ним – и туда же, к этому же столу – от раздачи двинулся юноша-индус. Поднос с тарелкой, на которой дымится парком стейк из говядины, он держит впереди себя в левой руке. А правая… Правая за спиной, как у вышколенного официанта из какого-нибудь фешенебельного ресторана.
Что-то не понравилось в этой картинке Козаку. У индуса, изображавшего из себя официанта в каком-нибудь элитном заведении вроде парижских «Ritz» или «Maison Prunier», было странное выражение лица.
Стюард поставил поднос на стол перед ирландцем. Затем, оскалив зубы, замахнулся правой рукой, которую он до поры прятал за спиной!
Козак свободной левой рукой успел схватить его за запястье. Горячий кофе из стаканчика тут же пролился, попал на спину и загривок ирландца. Тот взревел, вскочил на ноги. Иван ударил локтем правой руки в челюсть парнишке, затем выкрутил ему руку. На пол, звякнув, упал длинный и острый кухонный нож…
– Эй, эй! – донеслось от входа. – Что здесь происходит?! А ну прекратите!
К ним подошли «англик» и Сэконд. Подбежали и еще трое или четверо сотрудников, оказавшихся свидетелями случившегося. Ирландец, утробно рыча, попытался вырвать парнишку из «объятий» Козака, но на нем самом тут же повисли сразу несколько человек. Их стали растаскивать в стороны. В столовой едва не затеялась драка. Ушло минут пять, чтобы утихомирить разбушевавшегося ирландца и спасти не только младшего стюарда, но и других индусов от скорого и беспощадного самосуда.
– Сэконд, свяжитесь по рации с «фобовцами»: пусть немедленно пришлют своих «ЭмПи»,[61] – распорядился босс. – Всю поварскую бригаду – задержать! В наручники всех четверых и в «контейнер» под замок! Я прозвоню в наш багдадский филиал и поставлю руководство в известность о ЧП.
Он посмотрел на часы.
– Джентльмены, заканчивайте с завтраком! Оружейники! После брифинга выдать оружие и снаряжение! Сами задержитесь на базе. Дождетесь ЭмПи и передадите им всех четверых. А затем приберете здесь на скорую руку. – Он кивнул в сторону двух опрокинутых столов и остатков пищи на полу. – И тоже отправляйтесь в город!
Иван наведался в арсенал. После, уже в экипировке, направился в гаражный бокс – за пикапом.
В гараже он столкнулся нос к носу со Шкляром. Тот, кстати, в последнее время входил наряду с мулатом в экипаж Сэконда, заняв место погибшего в засаде возле моста водителя.
– Слухай сюди, москаль! – процедил Шкляр. – Ти в позапрошлу нiч за малим не вбив Бойко!
– Ну так не убил же.
– Якщо ти ще раз цибнеш на Петра…
– Вы мне пох – оба.
– …то будеш тодi мати дiло уже зi мною!
– Как страшно! Отвали. Нет времени на эти идиотские базары.
Ровно в шесть утра открылись створки «северных» ворот «Кемп Уорхорз». Ирландец, усевшийся в кресло пассажира, бубнил под нос ругательства. Иван, дождавшись, когда вся колонна, кроме «Дефендера» Ричи Доккинза, следующего обычно замыкающим, проедет мимо их «Тойоты», выехал вслед за транспортами с охраной за ворота базы.
Погода стояла сырая, ветреная. Фары мощных автомобилей упирались, поглощаясь, рассеиваясь, в упругие клубы предрассветного тумана. Усыпляюще шоркали щетки дворников, собирая конденсат на лобовом стекле. День только начинается. Очередной, пятнадцатый по счету для Козака и некоторых других контрактников день в Песочнице.
Глава 19
Иван почти ничего не понял из того, что говорилось на брифинге. Возможно, из-за эмоционального стресса, который он пережил за несколько минут до начала инструктивного совещания. Но – вряд ли. Новый босс – «англик» – мало того, что говорил так, как будто во рту у него была горячая картофелина, так еще и как-то умудрился, проговорив четверть часа у демонстрационного экрана с выведенными на него проекциями электронных карт Баакубы и окрестностей, так толком ничего и не сказать.
Козак понял только две вещи. Первое: сегодня они не будут протаскивать конвои, не будут весь день охранять строителей, а потом сопровождать технику и людей на пригородные базы и лагеря. И второе: местная «стройка века» завершена. Какие-то доделки-переделки, понятно, еще будут производиться, но в целом свою работу строители сделали. Как сказал ирландец – «бюджеты освоены».
Не далее как сегодня, какие-то большие шишки прибудут в столицу провинции Дияла и в торжественной обстановке откроют сразу несколько местных объектов, среди которых самыми важными являются комплекс больницы «Красного Полумесяца» и Дворец правосудия. А также две новые школы на пятьсот мест каждая, комплекс торгового центра, возведенный вместо – и на месте – старого рынка, и еще новая тепловая электростанция.
В девять утра «Тойота» припарковалась с тыльной стороны новой мечети, возле башенного крана. Козак и ирландец вышли из машины. Закурили.
От недалекой отсюда иранской границы дул свежий ветерок. Кучковатые облака, подобно стаду овец, направляемых и подгоняемых пастухом, сгрудившись, потянулись на запад, очистив часть небосклона. Тут же выглянуло солнце; низкое, ноябрьское светило зависло в аккурат над стрельчатой башней минарета… Небо рассекают винты патрулирующих над городом и окрестностями вертолетов. С раннего утра, с шести часов, над трассой, над южными и центральными кварталами города то и дело проносятся винтокрылые машины. На пригородных дорогах, на тегеранском шоссе много военной техники. Соседи по «кемпу», военнослужащие батальона Первой кавалерийской дивизии армии США, обуздав своих современных бронированных лошадок, тоже с утра пораньше выдвинулись из расположения ФОБа. Возле каждого перекрестка, возле блокпостов и пропускных пунктов, стоят «Страйкеры» и «Хамви». Посты хаджисов также усилены. Проход в центральные кварталы только по пропускам, и исключительно пешком – через пропускные пункты, оборудованные металлодетекторами. Возле каждого прохода, напоминающего бутылочное горлышко, дежурит кинолог с собакой, натасканной на обнаружение взрывчатых веществ.
Меры безопасности действительно носят беспрецедентный характер. В Баакубе и пригородах одновременно осуществляются мероприятия контрпартизанского и антитеррористического характера. Накануне также была проведена масштабная полицейская операция. В Баакубе и в пригородных деревнях задержаны и отправлены в фильтрационный лагерь несколько десятков иракцев. В отношении этих хаджисов существовали какие-то подозрения на предмет связей с «муджами» и прочими инсургентами.
Все это, вместе взятое, говорит о серьезности и важности предстоящего мероприятия. Пару дней назад О’Нил, когда рядом не было свидетелей, сказал, что в восстановление инфраструктуры провинции и особенно Баакубы только за этот год вбухано около пяти миллиардов долларов!.. Правда, это лишь на бумаге, по отчетам подрядчиков. То, что Иван видел своими глазами, навевало мысли о сооруженной наспех «потемкинской деревне»…
Интересно, захочет ли, решится ли кто-нибудь из тех высоких чинов иракского правительства и представителей инвесторов, что должны появиться здесь с минуты на минуту, проинспектировать те «компаунды»,[62] те кварталы города, где проживает большинство населения?
