Олег Алякринский - Охота вслепую
— Сашка! — внезапно рявкнул громила-водитель. — Спереди кто-то еще прет! Смотри! Вон две тачки!
И точно: от федеральной трассы «Россия» им навстречу мчались два серых уазика с синими фонарями-мигалками на крыше. Еще несколько минут — и джип будет взят в «клещи»… По обеим сторонам дороги тянулись густые кусты, сквозь которые даже такому стальному бегемоту продраться не было никакой возможности.
— Что делать-то будем? — спокойно процедил Варяг, нахмурившись.
— Ща в «гейм оф чикен» сыграем! — ухмыльнулся водила, врубив пятую скорость.
Сержант тоже невольно ухмыльнулся. Это была любимая забава американских лихачей: когда навстречу друг другу мчатся на предельной скорости две машины — кто струсит, кто проявит свою «цыплячью» сущность и свернет, побоявшись врезаться лоб в лоб, тот и проиграл. Ну-ну… Зарецкий повернул к пассажирам чуть побледневшее лицо.
— Не боись, мужики, — хрипло произнес он. — Журик свое дело знает. Вы запомните на будущее: Шурик Журбин по кличке Журик нас везет… И вывезет!
Джип уже почти летел, стрелка спидометра ушла до упора вправо и легла у отметки 200. До головного уазика оставалось метров двести, но Журик держал машину ровно посередине дороги и не думал ни снижать скорость, ни сворачивать. Уазик истерически загудел, но водитель только хмыкнул:
— Лишь бы из «калашей» не удумали стрелять — а так ниче… Прорвемся.
Когда «лэндкрузер» и уазик разделяли метров пятьдесят и столкновение должно было неминуемо произойти через две-три секунды, у ментовского водилы не выдержали нервы: уазик резко ушел влево, пропуская джип. Но шедший за ним почти вплотную второй уазик врезался ему в задний бампер. От сильнейшего удара первый уазик подпрыгнул и перевернулся набок, вылетев в придорожный кустарник. А второй уазик закрутило на месте.
Журик элегантно крутанул руль вправо и снова влево, джип лихо обогнул по кривой изуродованный уазик и продолжал лететь на всех парах вперед.
— Масло загорелось! — прокомментировал Журик, поглядывая в боковое зеркало. — Им бы лучше убраться из машины на дорогу, а то как бы не рвануло!
И точно: через несколько секунд, когда джип уже был далеко, позади него раздался глухой взрыв. Но что там произошло, никто из пассажиров джипа уже не видел…
* * *Убийство в Петербурге двух авторитетных предпринимателей мгновенно стало сенсацией всероссийского масштаба. Не только питерская, но и столичная пресса целую неделю муссировала эту новость, ее обсуждали на совещаниях именитые предприниматели и депутаты Государственной думы, а в теленовостях на всех каналах по нескольку раз на дню показывали кадры с телами погибших — распластанный на мосту труп Валерия Кудряшова в спортивном костюме и труп Якова Сазонова в нелепой позе у гроба с телом Кудряшова рядом со свежевырытой могилой. Вскоре после этих шокирующих убийств группа видных российских промышленников и предпринимателей выступила со специальным заявлением, осуждающим экономический терроризм в России, и пообещала выплатить сто тысяч долларов за любую информацию о заказчиках и исполнителях этих дерзких убийств. В криминальных сводках воровские клички погибших упоминались редко: для большинства населения и Молчун, и Сиплый были преуспевающими «новыми русскими», которые хоть и сколотили свои состояния сомнительными путями, но давно уже ходили в щедрых меценатах прозябающей российской культуры и в хлебосольных друзьях влиятельных российских политиков, объявивших их «локомотивами» возрождающейся отечественной экономики. При жизни для этих двоих не было ничего невозможного — будь то полет на вертолете вокруг Кремля, или званый ужин в банкетном зале парижского отеля «Ритц», или приватная встреча в Белом доме с президентом США. Поговаривали, что оба покойника даже получили статус почетных консулов какой-то микроскопической латиноамериканской страны, что позволяло им с легкостью обходить таможенные рогатки и торговые барьеры во всем Западном полушарии… И только узкий круг посвященных, куда входили высокопоставленные чины Министерства внутренних дел и Федеральной службы контрразведки, знали, что Валерий Аркадьевич и Яков Николаевич топтались на самой вершине гигантского айсберга российской преступности и были уважаемыми ворами в законе, столпами, на которых держались устои старого, так называемого «нэпмановского» воровского мира… Но это были данные оперативных разработок, а они, как известно, не имеют юридического смысла и не могут служить ни уликами для следствия, ни доказательствами для суда…
Прошло еще несколько недель, по усопшим справили сороковины, и потихоньку с оборотной стороны биографии обоих питерских предпринимателей негласное табу было снято. Сначала робко, со ссылкой на «хорошо информированные источники» и «оперативные данные», а потом уже смелее многие газеты, телевидение и радио стали наперебой обнародовать шокирующие факты из их жизни. Зоны, надолго становившиеся для них родным домом, а также статьи уголовного кодекса, по которым оба тянули свои немалые сроки, стали предметом живейшего обсуждения. Правда, недолго — потому что вскоре вопрос о киллере, убившем обоих, выполз на острие общественного интереса. Не находя ответа на вопрос о причинах гибели бизнесменов, пресса пустилась обсуждать личность самого убийцы — причем речь шла именно об одном убийце, потому что баллистическая экспертиза выявила полную идентичность найденных на месте преступления пуль. Это и позволило сделать предположение, что в обоих случаях действовал один и тот же человек, а то и одна и та же группа, хотя специалисты по заказным убийствам чуть ли не со стопроцентной уверенностью заявляли, что стрелять из одного и того же оружия два разных человека вряд ли станут… Высокие милицейские чины, скупо комментировавшие эти убийства, вынуждены были признать, что убийца Кудряшова и Сазонова является профессионалом высочайшего класса и обладает завидным хладнокровием и дерзостью…
А Варяг между тем не дал Степану Юрьеву долго прохлаждаться. Он вызвал его к себе на дачу в подмосковный поселок Никитина Гора уже через неделю после успешного завершения его особой миссии в Петербурге.
Смотрящий спешил воспользоваться благоприятной ситуацией: после убийства Молчуна и Сиплого в рядах нэпмановских воров воцарилось смятение и растерянность, и, как говорят шахматисты, необходимо было стремительно развивать темп атаки…
…Они сидели на застекленной веранде за круглым дубовым столом. Степан украдкой оглядывался: это был двухэтажный бревенчатый особняк старой, еще довоенной, постройки, с виду очень похожий на типичную «академическую» дачу. Да и сам этот дачный поселок, насколько успел заметить Сержант из окна черного «мерседеса», в котором его на Никитину Гору доставил Ангел, явно уже много лет находился на балансе Академии наук. Но он, понятное дело, не стал задавать хозяину' вопросов — не его это ума дело, на чьей даче живет крупнейший криминальный авторитет России. После визита Варяга в тренировочный лагерь под Тулой, когда смотрящий своими глазами увидел, каких потрясающих достижений добились курсанты под руководством умелого инструктора, его отношение к Степану Юрьеву переменилось. Не то что он раньше не доверял его репутации или опыту, но все же какое-то опасливое, настороженное недоверие к Сержанту испытывал. А после той поездки окончательно убедился, что не зря платит заезжему снайперу огромный гонорар и что сам этот снайпер не зря ест свой аппетитный кусок хлеба с маслом и с черной икрой… Впрочем, до настоящей дружбы им было еще ой как далеко. И дело тут было не в Варяге, а скорее в Сержанте: во-первых, не спешил Степан сближаться с новым своим хозяином, потому как не имел привычки корешиться с работодателями, а во-вторых, он еще Варяга не раскусил до конца, а не раскусив человека, он не мог до конца доверять и довериться…
Владислав веером разложил на столешнице восемь фотографий одинакового формата 10*15, причем в левом верхнем углу каждой из них внутри белого квадратика был впечатан номер — шестизначный, с трехбуквенным кодом.
— Прямо из ментовского досье вытащено, а, Владислав Геннадьич? — усмехнулся Степан, ткнув пальцем в код.
— Угадал, Степан Юрьич, — совершенно серьезно ответил Варяг. — Из эмвэдэшного спецархива фотки. Это люди, которые нам сильно мешают развивать бизнес. Мы пытались договориться с ними по-хорошему, но ничего не вышло. Придется договариваться по-плохому. Как с Молчуном и Сиплым.
— Провести в жизнь окончательное решение? — ухмыльнулся Сержант.
— Что-то в этом роде, — криво усмехнувшись, кивнул Варяг. — На обороте тут… вот, смотри… написаны адреса, где этих гавриков можно найти. Эти в Москве. Этот в Минводах… Этот в Ставрополе, этот в Иркутске, во Владивостоке, в Южно-Сахалинске… Как видишь, надо будет немало поездить по стране. Так что тебе понадобится помощь твоих курсантов. Можешь взять в подмогу любого, кого сочтешь нужным. И вот еще что… Раньше я платил тебе, Степан, за каждую голову. Теперь предлагаю расчет по оптовой цене. Миллион за восьмерых.
