Максим Шахов - Мы ударим первыми
– А как с саперами? – поинтересовалась Алексеева.
– Серж уже отзвонился, что они прибыли на борт и начали свою работу. Сказал, что их так приодели, что даже он не сразу отличил их от моряков. Результатов пока нет. Знаешь ведь, Галчонок, как эти специалисты боятся выносить категоричные вердикты.
Вадик безапелляционно заявил:
– Только, командир, не надо привлекать к захвату возможного наблюдателя ни из каких спецподразделений. Пришлют какую-нибудь «Альфу», «Бету», «Гамму»... Знаю я весь их греческий алфавит! Только и могут, что крушить всё и вся в указанном радиусе. А здесь надо аккуратно, тонко, незаметно. Я прав, Толик?
Его друг степенно согласился:
– Тут я, пожалуй, согласен с нашим циркачом. Одного или даже двоих лучше взять самим.
– Утверждаю. Вот только... Вадим, у тебя будет другое задание. Ты поработаешь в подземных коммуникациях. Никто, кроме тебя, не обладает такой феноменальной гибкостью и ловкостью, способностью пробраться в абсолютно недоступные места. Причем быстро сориентироваться и принять логически правильное решение.
После такого заявления все слова протеста Вадика остались невысказанными.
– Смотрите, что я думаю. – Журналист развернул на столе несколько больших чертежей, которые успел по пути получить в заводоуправлении. – Это схемы всех подземных и подводных коммуникаций завода. Подводные нам ни к чему – это преимущественно электрические кабели. А вот подземные... Конечно, это не Московский метрополитен, но свободных объемов вполне достаточно, чтобы передвигаться или затаиться. Правда, меня предупредили, что чертежи давно не корректировались, хотя строительные и ремонтные работы проводились, коммуникации пускали в обход, прерывали, закапывали глубже... В общем, придется работать методом научно-практического «тыка». Но у тебя, Вадик, будут целых два помощника. Один – заводской – уникальнейший специалист с банальным прозвищем Крот, по имени Петрович. Все вот это, – Гера потряс кипой чертежей, – у него в голове. Со всеми дополнениями, изменениями и модификациями за последние лет тридцать.
Я не сомневаюсь в том, что террористы после минирования не покинули город: это сейчас было бы слишком опасно. Возвращаться в свои временные пристанища они, конечно, тоже не рискнут, особенно после взрыва у Мизиной. Значит, велика вероятность, что где-то тут, – он опять потряс чертежами, – они оборудовали схрон и намерены пересидеть опасное время. Кроме того, такое укрытие очень поможет в плане безопасности после теракта: радиацию пересидеть. Я понимаю, что невозможно прочесать всё за какие-то 3 – 4 часа, да это и не надо: мы знаем, что их усилия были направлены в район 10-го причала, значит, схрон неподалеку.
Кроме того, мне пришла еще одна мысль. Почему среди работников обоих заводов мы смогли отыскать только одного подозрительного человека? Да потому, что больше их и не было! Остальные проникали на территорию по надобности, пользуясь все теми же коммуникациями. Не может не существовать связи между заводскими «подземками» и городской системой. Ее надо определить здесь, на Яграх. Вот для этой работы у тебя будет второй помощник. Точнее, помощница...
– А-а-а!!! Опять происки! Она не просто хочет отравить мне жизнь, она мечтает вообще сжить меня со свету!!
– Да кто она-то?
– Ой-ой-ой, будто ты не знаешь! Лань эта... грациозная. Озноб души моей. Порок сердца моего и цирроз печени...
– Стоп! Ниже не надо анатомировать. Действительно, Гюльчатай поработает наверху. Не обсуждается! Галя, надо обратить внимание на ближайшие к заводу улицы. Поговори с участковыми – может, какие-нибудь несуразные случаи, которые не стали подавать в сводках. Я распорядился, чтобы их собрали в ближайшем опорном пункте у проходной. Вероятность невелика, но... Не теряй связь с Вадимом; если что определишь, скорректируй его действия. Давайте, ребята, вперед!
Талеев отодвинул чертежи в сторону Вадима, а на освободившееся место водрузил ноутбук.
– Смотри, Толя, я перегнал сюда план-карту завода с графическим расчетом мест, откуда может вестись наблюдение за подлодкой. Оказывается, что таких мест удивительно мало: всего три. Потому что высокие цеха заканчиваются метров за сто до причалов, а в зону наших интересов попадает лишь одноэтажный пакгауз, два склада и длинный цех какой-то электрической фирмы – «Эра», кажется. Дальше – участок болотистой топи и воды залива. Пакгауз отпадает сразу: его высота на всем протяжении не более пяти метров. Один склад – тоже: там куполообразная крыша и ни малейшего намека на окна или чердак. А вот над цехом имеются две надстройки, примерно на высоту 4 – 5 этажей. Вроде прямоугольных башен. Второй склад, в форме буквы «П», тоже подходит: там удобная плоская крыша. Но наши объекты могут просматриваться лишь с его самой северной оконечности. Видишь, оттуда и лучи ведут к причалу.
– Патрон, по этому рисунку трудно понять, как лучше и незаметнее к этим точкам подобраться.
– Авторам такая задача и не ставилась. Но я сам видел эту территорию. Там почти идеальные условия для захода с тыла. Разделяться не будем. Обойдем точки вдвоем последовательно, начиная с ближней к нам башни. Заскочим сейчас в местное УВД – это по дороге – там нам, по моей просьбе, подобрали подходящую одежду. Замечаешь, Толя, что я даже не спрашиваю об оружии?
– И правильно, патрон! Не надо спрашивать.
Талеев кивнул, и они стали собираться в дорогу.
* * *11.00. Кортеж президента приближается к Центру детского и юношеского технического творчества.
* * *Когда все мысли и устремления человека оказываются связаны с одной главенствующей идеей, то часто самые незначительные факты и отвлеченные признаки помимо воли подгоняются именно под эту идею. Безусловно, подобное может привести к непоправимым ошибкам. Но в таком состоянии есть и свой большой плюс: ни одна мелочь уже не ускользает от внимания, а заставляет с предельной дотошностью разбираться во всех хитросплетениях обыденных на первый взгляд событий.
Так произошло и с Гюльчатай. Собранные в опорном пункте милиции участковые инспекторы сначала настороженно помалкивали, не переговариваясь даже между собой. Но быстро освоились, поняв, что обещанное им «высокое и строгое московское начальство» – и есть эта красивая девушка с нежным голосом, готовая доброжелательно и понимающе выслушивать любые их сообщения, часто похожие на байки и анекдоты из серии «будни милиции». Рассказы о событиях посыпались нескончаемым потоком – смешные и печальные, курьезные и деловые; у каждого участкового их было по десятку на день.
– Валера, Валера! – перебивая чей-то монолог, закричал молодой лейтенант. – Ты бабку вспомни! Та еще старуха! Мне всю плешь проела, пока я ее Тимофеичу не сплавил: обращайтесь, говорю, по месту проживания. А она – ни в какую! «Здесь преступление, тут и расследуйте!» Хорошо, наши участки граничат, уговорил ее все-таки. Расскажи, Валера!
Валерию Тимофеевичу, капитану милиции, было лет под сорок.
– Ни бабкой, ни старухой ее никак не назовешь. Она – дама! Тебе, сосунок, этого не понять. Понимаете, – он всем корпусом повернулся к девушке, – по телевизору недавно сериал показывали о милиции. Так вот, там было одно дело, когда злоумышленники воровали крышки от люков и сдавали их в металлолом. Валентина Игнатьевна – любительница сериалов, можно сказать, профессионал; все смотрит. Ну, посмотрела, пошла на прогулку, а тут из люка на улице ей прямо под ноги мужики вылезают. Дело к вечеру, люк этот в самом начале улицы Мира, за всеми жилыми домами. Пожилая дама испугалась открыто вмешаться, но решила последить. И через день снова мужиков застала. Теперь они внутрь влезали. Вот тогда она и пришла к лейтенанту.
– А люки-то все на месте! – радостно известил тот.
– А вы, Валерий Тимофеевич, разобрались? – Галина была серьезна.
– Я в районной мэрии попытался выяснить, там знать ничего не знают о таких работах. Посоветовали мне в городскую управу обратиться, в коммунхоз. Эти мне даже ответ на официальном бланке прислали, а там таким языком написано, что понимай как хочешь: мол, плановые работы не ведутся, но осуществляется периодический надзор...
– Простите, а почему вы решили в коммунальные службы обратиться?
– Как это «почему»? Не понял!
– Так, может, это бомжи какие или просто великовозрастная молодежь по своим тайным делам...
– А, в этом смысле! Так мужики же в форме были. Я-то сам не видел, но Валентина Игнатьевна хорошо запомнила желтые жилеты.
– Ясно. Где эта дама проживает?
– В другом конце улицы Мира.
– Это далеко?
Участковый усмехнулся:
– У нас, на Яграх, все близко.
– Спасибо всем, господа, вы свободны. А с вами, Валерий Тимофеевич, мы зайдем к пожилой даме, а потом вы покажете мне люк.
– Так точно! Я готов.
* * *Крот – Петрович – оказался тщедушным на вид мужичонкой с хриплым, но громким, пропитым голосом. На вид лет 70, хотя на самом деле едва перевалило за 50. Увидев его, Вадим сразу настроился на весьма непростое сотрудничество, но, на удивление, Петрович оказался очень понятливым, а главное, знающим и думающим человеком.
