Анатолий Сарычев - Тактика захвата
Через пять минут, когда вода стала опять глубокого зеленого цвета, Клим постепенно сбросил скорость, и катер легко заскользил по поверхности воды.
Оглянувшись назад, Клим в бинокль увидел задранный нос сторожевика, стоявшего посередине банки.
Толстяк опять навалился на спину Клима и заорал несмотря на то, что сейчас говорить можно было спокойно:
– Правь левее! Вон на тот остров! Сейчас будет буря, по сравнению с которой вчерашний шторм – легкий ветерок!
– Афганец идет? – проорал вопрос Клим, толком не понимая, на каком языке он кричит.
– У нас по-другому называют! Это самум! – рявкнул в ответ толстяк.
Впереди показался каменный островок.
– Обходи слева! Сразу снижай скорость! Там фарватер извилистый! – командовал толстяк, дополняя свои крики тычками в нужную сторону тела Клима.
Остров был небольшой, весь сложенный из каменных глыб, которые неведомый великан взгромоздил в беспорядке одну на другую в хаотическом беспорядке.
Великан, наверное, был пьяный, когда складывал остров. Маленькая глыба внизу, потом на нее поставили большую, потом снова маленькую и снова большую. Следующая глыба поставлена вертикально, рядом еще одна, а сверху на нее установлены сразу две – размерами с футбольное поле каждая.
Заложив вираж, Клим обошел слева остров, как говорил толстяк, и за нависшей над морем каменной платформой увидел узкий проход между двумя желто-черными каменными великанами.
Климу пришлось до минимума снизить скорость катера, буквально протискиваясь между камнями. Ширина канала была явно не приспособлена для такого судна, как их катер.
Толстяк и Малыш встали по бортам катера, отталкиваясь от стен руками.
Неожиданно потемнело. Было такое ощущение, как будто сразу выключили свет.
От неожиданности Клим начал правой ногой нащупывать тормоз, стремясь остановить катер, как простой автомобиль. Это была естественная реакция водителя со стажем, попавшего в условия недостаточной видимости.
Сказав какую-то длинную фразу на своем языке, которая полностью характеризовала Клима как рулевого катера, толстяк перегнулся через спинку сиденья и щелкнул тумблером. По бокам катера вспыхнули мощные фары, которые с трудом пробивали белесую тьму, полностью создав имитацию автомобиля, едущего по узкой дороге в горах.
Ветер завывал все сильнее и сильнее, бросая в лицо острые песчинки.
– Лево руля! – заорал толстяк, хлопая довольно ощутимо по левому плечу Клима.
С трудом различая проход, Клим держал катер строго посередине фарватера, двигаясь скорее на ощупь.
Еще поворот вправо, потом влево – и катер ткнулся носом в песчаный берег.
– Давай привязывай катер. Вода скоро поднимется и его унесет! – командовал толстяк, полностью позабыв о своей роли пленного.
Едва Малыш привязал катер к стоящему вертикально камню, как толстяк снова начал командовать:
– На голову намотайте все тряпки, которые у вас есть! Девушку отстегните и оденьте!
Клим на ощупь отстегнул наручник от катера и, подхватив безжизненное тело девушки на руки, выскочил вместе с ней на берег. Несмотря на свою миниатюрность, девушка оказалась довольно тяжелой.
– Всем вместе держаться! – заорал толстяк, накидывая на голову Клима вонючее одеяло. Одеяло противно пахло бензином, козлом и застарелым человеческим потом.
В пещере совсем потемнело и, если бы не лучи фар катера, желтыми лунами светившие влево от него, то он наверняка потерял бы ориентировку.
Подмяв девушку под себя, Клим сдернул с себя куртку, начал в нее укутывать верхнюю половину тела девушки, справедливо полагая, что нижней половине песок не страшен. Девушка слабо отбивалась от него, стремясь сбросить куртку с головы.
– Цыц, стерва! – рявкнул Клим, прижимая к груди девушку левой рукой, сам одновременно накидывая на обоих выданное толстяком огромное одеяло.
Ветер задул еще сильнее, став из просто теплого обжигающе горячим.
Так продолжалось много времени. Сколько, Клим не мог определить. Ему хотелось сходить в туалет, но кто-то огромный и тяжелый навалился на него, давя на грудь и ноги.
Рядом лежащее тело начало извиваться и отталкиваться от него руками. Маленькие ладошки оказались неожиданно жесткими и больно давили на грудную мышцу.
– Да отпусти же! Я сейчас описаюсь! – заверещала девушка.
– Я сам хочу! – откликнулся Клим, пытаясь открыть глаза.
Ничего не получалось. Под веки, на лицо насыпали мелкого песка, который прилип к потной коже и не желал с нее скатываться.
– Лежи спокойно! – приказал Клим, наваливаясь на девушку всей своей тяжестью.
Девушка слабо ойкнула, но не стала вырываться.
Расставив руки и ноги над девушкой наподобие краба, Клим попробовал подняться, и это ему немного удалось.
Казалось, сверху на него навалена машина, которую надо поднять.
«Так я не встану, – понял Клим и, перевалившись с девушки, лег на спину рядом с ней.
Опять кто-то навалился на него.
Приподняв руки в локтях, девушка ехидно спросила:
– Не понравилось на мне лежать?
– Собираюсь с новыми силами! – огрызнулся Клим и, подтянув ноги к груди, стал поднимать их вверх, справедливо рассудив, что ноги человека во много раз сильнее рук.
Новая попытка сначала не принесла успеха.
Собрав все силы, Клим резко толкнул ногами, испустив при этом звук, который свойственен штангистам, поднимающим тяжесть, и пробил песок.
Ноги вместе с одеялом выскочили наружу, заставив кучу песка разойтись в стороны.
Перевернувшись на грудь, Клим отжался на руках, наполовину высунувшись кормой из песка.
Он перегруппировался и, поджав под себя ноги, начал вставать, чувствуя на себе неимоверную тяжесть.
На тренировках Клим садился и легко вставал с весом штанги до трехсот килограммов. Однажды на спор он сел и встал с полутонной веса на плечах, но тут было неизмеримо больше.
Снова раздался штангистский звук, и Клим встал, высунув голову, закутанную в одеяло, из кучи песка.
Не мудрствуя, Клим достал водолазный нож и, прорезав одеяло, высунул голову.
Проморгавшись, несмотря на резь в глазах, он увидел, что стоит в каменной пещере, почти доверху засыпанной песком. Слабое подергивание за штаны внизу дало ему понять, что он не один и надо помочь девушке, которая волей случая оказалась засыпанной вместе с ним.
Сунув вниз правую руку, он начал, не торопясь, подтягивать девушку, таща ее по своему телу. Сказать, что это было приятным, не смог бы даже заядлый мазохист. Это здорово напоминало обработку наждачной шкуркой открытой раны.
Девушка была довольно сильной, и через минуту ее голова оказалась на уровне живота Клима, о чем она немедленно уведомила его, укусив за него.
Первым делом Клим вложил нож в ножны, для чего ему пришлось поднять ногу почти до пояса, а уже потом начал вытаскивать одеяло.
Все его попытки вытащить тело из песка, упираясь в его сыпучую поверхность, ни к чему не приводили. Ладони проваливались в сыпучий песок, как в глину.
Оторвав кусок от одеяла, Клим начал откидывать им от себя песок. Мелкий песок не желал выпускать от себя жертву и все время сыпался обратно.
Примерно через час Клим понял тщетность своих попыток и остановился передохнуть. За час непрерывной работы он откопал только свою голову, которая торчала из песка наподобие головы профессора Доуэля.
Маленькие ручки вцепились ему в плечи, и тело девушки начало извиваться наподобие змеи, используя Клима как точку опоры.
Через минуту девушка уже сидела рядом с головой Клима, с ног до головы облепленная песком.
– Бррр! Никогда больше не буду играть в песочек! – выдала она первую фразу, зябко передернув плечами.
Она звонко хлопнула ладонью Клима по лбу, объяснив свой жест:
– Это вам за испорченный воздух!
– Это нечестно! Я сейчас беспомощный, а вы меня бьете! – пожаловался Клим, внимательно прислушиваясь к звукам голоса, в которых слышались знакомые нотки.
– Я встану вам на плечи и осмотрюсь! – объявила девушка и начала взбираться на плечи Клима, расшвыривая ногами песок.
Посмотрев минуту, она села на шею Клима и, повернув его голову градусов на двадцать, заявила:
– Если толкнете песок в ту сторону, то есть шанс быстро освободиться!
Клим не стал спорить, а, наклонившись, как ему было указано, стал толкать песок, упираясь изо всех сил ногами в твердое каменное дно.
«Если не чувствовать твердого дна под собой, то можно запросто утонуть в песке, несмотря на всю его кажущуюся мягкость и податливость!» – промелькнула у него в голове печальная мысль.
Через минуту песок стал поддаваться и вдруг потек, освободив фигуру Клима до пояса.
Дальше все пошло быстро. Разгребая песок, как воду, Клим выбрался из кучи песка высотой около трех метров. Куча возвышалась над ним, превышая его рост больше чем на метр.
«Если бы не девушка, вполне могла эта гора песка стать погребальным курганом», – констатировал про себя Клим, осматривая этот песчаный холм, занесенный за одну ночь в середину моря.
