Александр Тамоников - Дистанция смерти
Из-за соседнего валуна подал голос Дрозденко:
– Может, это просто стоянка каких-нибудь местных мелких торговцев? Переночевали – и пошли себе дальше…
– Куда?
– А хрен их знает. У «духов» дорог много. И шарится их по горам немало. Выживать как-то надо…
– Может, и случайные торговцы.
– Разве бойцы просыпали бы насвай? Или сломали бы ветку при отходе? Профессионалы ушли бы чисто, не оставив ни малейшего следа.
– Я, конечно, к Дрейку отношусь хреново, но считаю, что нужно сообщить ему о том, что мы обнаружили в ходе марша, – посоветовал Шепель.
– Ну, сообщу, и что? Дрейк посмеется, скажет, мол, мы своей тени скоро пугаться будем… «Духов» кто-нибудь видел? Нет. След? Насвай? Сломанная ветка? Да это кто угодно мог сделать, и необязательно сегодня… Нет, ребята, Дрейк в нашем деле не советчик. Продолжаем марш. Возможно, дальше обстановка прояснится… – Тимохин включил станцию и вызвал майора Гарина: – Третий! Десятый пойдет по вершине южного склона, к тебе я отправлю Девятого.
– Понял!
Командир «Ориона» приказал Чернову идти по вершине и предупредил об этом майора Макарова, после чего отдал команду Шепелю:
– Вперед, Миша!
Передовой дозор вышел на середину ущелья. Группа продолжила марш. У поворота Шепель вновь остановил дозор:
– Дрозд! Давай к южному склону и глянь оттуда, что за утесом.
Дрозденко, используя складки местности, направился к южному склону. Оттуда подал знак рукой – все чисто.
Шепель взглянул на Кима:
– Мы идем до следующего изгиба, Дрозд прикрывает. Ты шарманку свою не выключай, мало ли что… Выходим.
Шепель и Ким под прикрытием Дрозденко вышли на середину ущелья, делавшего здесь два изгиба – вправо и влево, осмотрели скалистые склоны.
– Хорошее место для засады, а, Леня? – проговорил майор.
– Неплохое, – согласился Ким. – Но слишком маленькое. Тут от силы отделение можно накрыть, и то если оно кучей выйдет на этот серпантин.
– Что показывает аппаратура?
– Мин нет.
Михаил повернулся, подал знак Дрозденко. Капитан перебежал к правому северному склону. Шепель и Ким прошли до правого поворота. Из-за утеса они увидели довольно длинный широкий участок ущелья с кустарниковой растительностью вдоль подножий обоих склонов.
– Так, – проговорил майор, – и что мы имеем? Место для засады еще лучше, но «душков» не видать… – Он вызвал на связь Тимохина: – Первый, это Четвертый!
– Слушаю!
Шепель доложил командиру отряда об обстановке на серпантине и об открытом, длиной с километр, участке ущелья. В ответ командир группы приказал:
– Занять позиции и наблюдать за обстановкой!
Бойцы передового дозора укрылись за валунами, внимательно осматривая через оптику ущелье и особенно кусты у подножий склонов.
Тимохин тем временем вызвал Макарова:
– Пятый, это Первый. Ты где?
– Прошел изгибы, сейчас нахожусь над подгруппой Четвертого.
– Что видишь?
– Прямой участок ущелья длиной примерно в километр.
– А что на твоей вершине?
– Голый камень. Дальше невысокая гряда; севернее, метрах в пятистах, роща, за ней крупный лесной массив. «Духов» не наблюдаю.
– Десятого видишь?
– Да, он только что прошел изгибы, на той вершине рельеф местности сложнее.
– Хорошо. – Тимохин переключил станцию на всех бойцов группы: – Внимание, «Орион»! Продолжаем движение. Подгруппе Четвертого идти в контакте с Пятым и Десятым. Третьему повышенное внимание собственной зоне ответственности. Вперед!
И группа российского спецназа продолжила марш.
Несмотря на частые остановки, страховочные мероприятия и разведку отдельных участков ущелья, «Орион» в 19.40 вышел к утесу, за которым на расстоянии в восемьсот метров лежал брошенный кишлак Ханбак. Рассредоточив бойцов вдоль северного склона, Тимохин с Соловьевым и Шепелем вышли к утесу, залегли за небольшой грядой, откуда просматривался весь кишлак. Стемнело, и офицерам пришлось использовать приборы ночного видения. Они разглядывали Ханбак в течение пяти минут. Наконец Тимохин поднял «ночник» на лоб и откинулся спиной на валун.
– Ну, что интересного видели, ребята?
– Да ничего, в общем-то, – пожал плечами Соловьев. Развалины. Только вдоль северного склона две коробки домов да фрагменты дувалов.
– Дома явно нежилые, но и не разрушены, – добавил Шепель. – На пологой крыше второго здания лежит куча какого-то хлама. Склоны «чистые», в развалинах признаков наличия людей и животных нет. С виду пустой брошенный кишлак.
– А полуразрушенный сарай на западной окраине бывшего селения?
– А что сарай? – Шепель посмотрел на Тимохина. – Одни стены, да и те наполовину сохранившиеся.
– Странно… В начале кишлака два практически неразрушенных дома, в конце – сарай, а между ними – сплошные развалины…
– Да и сам кишлак небольшой. Тут и было-то всего не более десяти-двенадцати дворов. Центр разбомбили, с окраины люди ушли…
– Пятый! – вызвал Макарова Тимохин. – Ответь Первому!
– Пятый на связи!
– Что у тебя?
– Местность плохая. К ущелью почти вплотную, где-то над вторым уцелевшим зданием, подходит овраг, который тянется из довольно крупной рощи.
– Далеко от ущелья до рощи?
– По дальномеру восемьсот двадцать метров, но это по прямой. Овраг тянется где-то на километр.
– Он должен обрываться в ущелье… Что ж это получается, во время дождей водный поток падал прямо на крышу второго дома?
– Нет. Перед ущельем овраг запружен; от каменной дамбы отходит арык, он тянется на северо-запад. Видимо, вода падает в ущелье где-то на приличном расстоянии от кишлака.
– Дамба в хорошем состоянии?
– Внешне – да, я не подходил к ней.
– Понятно. Что в кишлаке?
– Ничего. Точнее, никого. Обычный брошенный кишлак. Есть черные дыры среди фрагментов зданий и заборов – подвальные проломы. Но сейчас что-либо рассмотреть в них невозможно.
– Осмотрись еще раз. Найди подходящее место, которое видел бы и Десятый, и отдыхай. На отдых тебе четыре часа. В 0 часов подъем!
И командир «Ориона» переключился на прапорщика Чернова, вышедшего на рубеж подготовки зачистки объекта по южной вершине.
– Десятый, это Первый! Тяжело дался крайний участок марша?
– Ничего, рельеф вершины очень сложный. Но с другой стороны, на данном участке также чрезвычайно сложно рассредоточить банду для ведения огня сверху. Так что в принципе для нас этот рельеф в плюсе.
– Хорошо! Что видишь слева от ущелья?
– Плато.
– Балки, крупные овраги, «зеленка»?
– По-моему, метрах в пятистах есть что-то, похоже на овраг. А так плато довольно ровное, хорошо просматриваемое; «зеленка» далеко, километрах в трех.
– Как кишлак?
Прапорщик Чернов доложил то же самое, что и майор Макаров. Выслушав дозорного, Тимохин приказал:
– Пятый до 0 часов на отдыхе. Тебе наблюдать и свой сектор, и противоположный. С 0 часов меняетесь. Как понял?
– Понял хорошо.
Александр отключил станцию, повернулся к бойцам группы:
– Старшему лейтенанту Колданову, прапорщику Санееву и сержанту Крофт до 0 часов осуществлять охранение позиций группы. Остальным – спать. В 0.10 я, Гарин, Шепель и Ким пойдем в кишлак. Дрозденко – на прикрытие и при необходимости на поддержку. Вопросы?.. Нет? Ну и хорошо… Разведи, Слава, охранение и обеспечь мне связь сначала с Крымовым, затем с Дрейком. Все по местам!
Офицеры группы быстро расстелили спальники, подобрав удобные места, Колданов выставил Санеева восточнее рубежа подготовки активных действий прикрывать тыл, а Крофт оставил у утеса смотреть за кишлаком. Развернув спутниковую систему, вскоре доложил:
– Командир, полковник Крымов на связи!
– Добрый вечер, Крым! – принял у него трубку Александр.
– Ты уверен, что он добрый?
– Да, пока интуиция меня подводит. Впрочем, все еще только начинается. Группа «Орион» вышла к кишлаку Ханбак. С 0 часов проведем ночную разведку объекта.
– Какое-то мутное решение принял Дрейк… Ночью идти в кишлак, а в 5.00 отрабатывать его в случае обнаружения противника?
– А что здесь мутного? Ночью мы посмотрим на Ханбак. Если в кишлаке действительно находится база, то мы ее обнаружим, а уж работать по ней будем тогда, когда решу я, а не Дрейк.
– А что сейчас на объекте?
– Сейчас все тихо. Ты мне скажи, разведенных по Ханбаку так больше и не поступало?
– Нет, Саня. Ревунов работает, но не все в его силах.
– Это понятно… Что ж, будем действовать втемную.
– А не отложить ли тебе все мероприятия до рассвета?
– С рассветом, Крым, нас из развалин будет видно гораздо лучше, чем нам – «духов». Но атаковать объект, если придется, мы сможем только днем. Ночью же просто пощупаем кишлак.
– Посмо́трите – и пойдете на соединение с группой Дака.
– Если нам дадут выйти из ущелья…
– Кто?
– А вот это я тоже хотел бы знать… Но ладно, еще Ревунов своего последнего слова не сказал. И у нас еще есть время разобраться с обстановкой. Всё, я на отдых!
