Гарольд Роббинс - Надгробие Дэнни Фишеру
— Дэнни, — спросила Нелли, — это правда, что ты взял у Филдса деньги и согласился проиграть тот бой?
— Кто тебе это сказал? — хрипло ответил я вопросом на вопрос.
— Ко мне прибегала тогда Мими. Мы с Зепом отвели ее к мистеру Готкинсу, и тот сообщил, что об этом рассказал ему Филдс. Ты так и не ответил на мой вопрос. Так это правда?
Я молча кивнул.
Она порывисто схватила меня за руку.
— Зачем ты это сделал, Дэнни? Почему ничего не сказал мне?
— У меня не было другого выхода. Мне нужны были деньги. Я хотел помочь отцу купить аптеку и вновь встать на ноги. К тому же Филдс давил на меня и мог добиться своего не так, так эдак… Из двух зол я выбрал меньшее. А потом получилось так, что я не мог проиграть бой, как ни старался. Эх, да что теперь об этом говорить. Сделанного уже не исправишь.
— Мими сказала, что отец выгнал тебя из дома. Почему ты не пришел ко мне? Вместе мы бы что-нибудь придумали.
— Мне нужно было как можно быстрее убраться из города. Люди Филдса шли за мной. Страшно подумать, если бы я их привел к тебе…
Нелли устало потерла глаза.
— Все это настолько ужасно, что я не могу поверить. Два года — и ничего, ничего от тебя, ничего о тебе!
— Может быть, мне вообще не следовало возвращаться? — с горечью спросил я. — Ты бы постепенно забыла обо мне, и все бы стало на свои места…
Ее глаза испуганно расширились.
— Как ты можешь такое говорить, Дэнни! Я так беспокоилась за тебя… Ну уж теперь я тебя никуда не отпущу. Отныне все беды мы будем делить поровну.
Я благодарно посмотрел ей в глаза. Так оно должно быть. Так оно и будет!
— А ты похудел и возмужал, Дэнни, — прервала она мои мысли.
— Всего на пять килограммов и несколько лет.
— А что сказали твои родители, когда увидели тебя?
Я склонился над тарелкой, чтобы Нелли не заметила той боли, которую мне невольно причинила.
— Я еще не был у них.
— Не был? — искренне удивилась она. — Но почему, Дэнни?
— Не уверен, что они жаждут видеть меня. После всего, что произошло…
— Нет, ты все-таки большой ребенок, Дэнни, — укоризненно произнесла она. — Я уверена, что они будут рады.
— Ты так думаешь? — недоверчиво спросил я, хотя ее уверенность обнадежила меня.
— Мими очень обрадуется, не говоря уже о матери, — улыбнулась Нелли. — Да, ты знаешь, что они с мистером Готкинсом поженились? И что у Мими родился сын?
Еще один сюрприз.
— О женитьбе я прочел в газете, но я не знал, что у них родился малыш. Когда это произошло?
— В прошлом году. А скоро у них будет второй.
— Откуда ты знаешь такие подробности?
— Время от времени мы с Мими болтаем по телефону, вдруг у кого-нибудь появятся новости о тебе.
— То сообщение в газете было для меня большой неожиданностью. Кто угодно — только не Сэм.
— Он очень хорошо к ней относится, — быстро сказала Нелли. — Кроме того, он многое сделал для твоих родителей. Помог отцу наладить дело.
Я облегченно вздохнул — словно тяжелая ноша свалилась с моих плеч. Судьба отца очень меня беспокоила последние годы. Ему нужен был кто-то, кто бы мог помочь ему вновь встать на ноги. Теперь с таким зятем, как Сэм, он вновь воспрянет духом. Интересно, что Сэм думает обо мне? Злится ли он на меня за то, что я наделал? Наверное, злится, его вполне можно понять.
— Когда ты зайдешь к ним?
— Не знаю. Может быть, никогда.
— Дэнни, ты должен! Ведь это — самые близкие тебе люди!
Я с горечью усмехнулся.
— Отец сказал, что у меня больше нет дома.
— Чего не скажешь в запале. Я знаю, что они не одобряли твои встречи со мной, но на твоем месте я бы все-таки проведала их.
— Мне нечего там делать, — отрезал я. — Я вернулся не к ним, а к тебе. Отныне ты — мой дом, моя семья.
Глава 8Солнце протянуло ко мне свои ласковые лучи и заставило открыть глаза. Первое, что я увидел, — улыбку Нелли, которая лежала рядом и рассматривала меня.
Какое-то время я изумленно глядел на нее, не веря своим глазам. Она была здесь, рядом! Постепенно вся эта ночь, в которую мы стали мужем и женой, вспомнилась мне. Слов не было, чтобы выразить переполнявшие меня нежность и благодарность. Я приподнялся и поцеловал ее.
— Доброе утро, любимая.
— Доброе утро, муж мой.
— Утром ты выглядишь еще прекраснее.
Она вся зарделась и тряхнула копной распущенных, сверкающих в солнечном свете иссиня-черных волос, прикрывших ее до пояса.
— Ты очень красив во сне, Дэнни, — тихо сказала она. — Я наблюдала за тобой. Ты похож на маленького мальчика.
— Ты хочешь сказать, что я подурнел, когда проснулся?
Она рассмеялась и, наклонившись, провела пальцем по моим выступавшим ребрам:
— Ты совсем дошел, Дэнни. Придется тебя откармливать…
— Добрый петух жирным не бывает. Или я недостаточно хорош? — Она потупила глаза. — А впрочем, я согласен, — продолжал я, целуя ее. — Можешь начинать прямо сейчас!
Мы оба рассмеялись, потом она взяла мою голову в свои ладони и серьезно заглянула в глаза.
— Дэнни, — тревожно спросила она, — ты меня любишь?
— Ну конечно же. Разве ты этого не чувствуешь? — рассмеялся я.
— Скажи мне… Я так люблю, когда ты мне это говоришь.
— Я люблю тебя, Нелли. Люблю! Люблю! Люблю!
Когда чуть позже мы проходили мимо открытых дверей церкви, Нелли неожиданно остановилась и взяла меня за руку.
— Давай зайдем, Дэнни.
— О'кей, — согласился я, и мы вошли в прохладный, торжественный покой зала, в глубине которого виднелся алтарь.
Она опустилась на колени, а я встал позади нее. Через несколько минут она поднялась и посмотрела на меня своими лучистыми глазами.
— Теперь я чувствую себя спокойнее, — призналась она, когда мы вышли из церкви.
— Я рад, дорогая, — с пониманием сказал я. — Мне бы не хотелось, чтобы на душе у моей невесты было неспокойно.
Тут же я поймал такси, и мы доехали до Сити-холла.
В небольшой комнате ожидания скопилось несколько пар молодоженов, которые бросали нервные взгляды на массивную дверь с золотой табличкой «Зал бракосочетаний». И ниже помельче: «Без приглашения не входить».
Я взглянул на часы, пора бы им и открывать. Здесь было не так уж и страшно. Во всяком случае, не страшнее, чем в брачном агентстве, где мы с трудом получили разрешение на бракосочетание. Там задавали слишком много вопросов, и нам пришлось немного солгать. Наконец двери распахнулись, и на пороге появилась женщина, похожая на серую мышь. Она окинула строгим взглядом выжидательно уставившихся на нее молодых людей и, сверившись со списком, торжественно пропищала:
— Мистер Фишер и мисс Петито. Пожалуйста, входите!
Я встал, подошел к Нелли, взял ее под руку. Чопорная женщина сухо кивнула нам, и мы прошли вслед за ней в небольшой зал с возвышением посредине.
— У вас есть разрешение на брак, молодой человек? — спросила женщина.
— Да, мэм, — поспешно ответил я, протягивая ей разрешение.
Из боковой двери бесшумно вышел высокий статный мужчина с добрыми, внимательными глазами и с достоинством поднялся на возвышение.
— Не надо так нервничать, молодые люди, — начал он. — Это займет не более минуты. Вы привели с собой свидетелей?
Я смущенно помотал головой и облизнул пересохшие губы. Нелли покраснела.
Седовласый ободряюще улыбнулся.
— Ничего страшного. Мисс Шварц, не будете ли вы так любезны пригласить сюда на минутку мистера Симпсона?
— Да, конечно, мистер Киль.
— Ваше имя — Дэнни Фишер? — спросил он.
— Да, сэр.
— Возраст?
— Двадцать три. Точно, как там записано.
— Элеонора Петито?
Нелли молча кивнула, и он вновь уткнулся в лицензии. В этот момент вернулась его строгая помощница, ведя за собой маленького человечка с птичьей головой, одетого в темный костюм.
— Ну вот, теперь можно начинать, — улыбнулся мистер Киль и пододвинул к нам лицензию. — Распишитесь, пожалуйста, вот здесь. И здесь.
Дрожащей рукой Нелли поставила свою подпись. Потом по очереди расписались: я, свидетели и наконец сам мистер Киль.
— Пожалуйста, возьмитесь за руки, — торжественно произнес мистер Киль. — Согласна ли ты, Элеонора Петито, взять в законные мужья Дэниеля Фишера?
— Да, — тихо, но твердо произнесла Нелли.
— А ты, Дэниель Фишер, согласен ли взять в законные жены Элеонору Петито?
— Д-да, согласен, — сорвавшимся голосом подтвердил я.
— Властью, вверенной мне городом Нью-Йорком, объявляю вас мужем и женой. Живите в мире и согласии. Желаю вам счастья и много здоровых детей. А теперь, молодой человек, поцелуйте свою жену, заплатите два доллара и можете быть свободны!
Мы неловко поцеловались и поспешили к выходу. Насмешливый голос мистера Киля заставил нас вздрогнуть и растерянно обернуться.
