Сергей Соболев - Кремлевский сыщик
– Саныч, а почему я не в курсе этой важной детали? То есть не знал, что этот молодой человек имел судимость? Пусть даже условную?
Тихомиров пожал плечами:
– Наверное, потому, что не спрашивали. Если человек не будет задавать вопросов, он не получит и ответов на них... Почаще спрашивайте у окружающих – будете больше знать.
– Спасибо, я постараюсь запомнить этот ваш мудрый совет. – Краснов вновь посмотрел на криминалиста: – Роман Витальевич, чьи еще отпечатки пальцев вы смогли идентифицировать? Речь о тех гражданах, которые находились здесь, во флигеле, в период после полуночи. Ну и вплоть до момента, когда Вербинина подняла тревогу.
– Думаю, что все, – серьезно сказал тот. – Уточню только, что четыре комплекта пальчиков под вопросом.
– Чьи именно? Это не так уж и мало – отпечатки четырех участников событий. Вы не находите?
– Два комплекта отпечатков принадлежат официанту и стюарту. Но после полуночи проход на втором этаже заперли, в том числе и изнутри.
– Понятно, – сказал Краснов. – По этим двум – вопросов нет. Пока нет. Чьи еще отпечатки вы не смогли идентифицировать?
– Актрис, а именно «Цезонии» и второй... забыл, как ее звать.
– «Друзилла», – подсказал Тихомиров.
– А где они были в момент ЧП? Чем вообще здесь занимались?
– Предположу, что сначала развлекались в «малом» зале вместе с остальной компанией. Выпили много... очень много шампанского! Потом, уже после трех ночи – время даю предположительно, – отправились во вторую спальню, где имеется ванная комната с джакузи. Я пока детально это помещение не исследовал. Буду готов доложить, когда осмотрю остальные помещения второго этажа, а также чердачные комнаты.
– Добро, продолжайте свою работу. Очень надеюсь на вас, Роман Витальевич. Придется совершить настоящий подвиг – учитывая, что времени у нас с гулькин нос. Нужна «карта» оттисков по помещениям флигеля. Такие-то были там, таких-то там и не стояло. Я понимаю, что это фантастика, что тут работы на день целой бригаде...
– Сделаю, что смогу, – сказал Клинцевич. – По всем помещениям, конечно, не успею, но по банкетному залу и этому будуару – сделаю.
– Мы здесь пробудем еще минут десять или пятнадцать, – сказал криминалисту Краснов, чтобы тот был в курсе и общего замысла, и тактики нового старшего следователя. – Потом отправимся беседовать с персоналом, охраной и непосредственными участниками вечеринки. Надеюсь, что до полудня получим сведения от медика и результаты экспресс-анализов по пробам. Затем еще раз соберемся, но уже всей командой. И попытаемся сложить картинку из всех этих фрагментов, осколков и обрывков воедино.
– Хороший план, – ободряюще сказал криминалист. – Лучшего и не придумаешь. Кстати, чуть не забыл сказать.
– Что-то важное?
– Пожалуй, что да. Отпечатков жмура в малом банкетном зале, где праздновала после полуночи birthday Мельникова молодежная компания, я не обнаружил...
ГЛАВА 20
Осмотрев помещения флигеля, Краснов переместился в сам замок. «Тень» последовала за ним. Юрий Александрович по-прежнему следил за каждым действием своего протеже, отслеживал все его реакции, слова и поступки.
Краснов провел несколько минут в «штабе», выслушивая доклад Ирины. Заодно осмотрел интерьер большого каминного зала, расположенного на первом этаже замка. Его внимание, помимо всего того, что он услышал от помощницы, привлек гобелен на тему Великого потопа (предположительно, работы Бенуа). Окружали гобелен вензеля, на одном из которых по-латыни было написано Diluvium («потоп»), а на другом – H и X – «Дом Икскулей». Майендорфы, как пояснила Ирина, проследив за его рассеянным взглядом, вели свою историю от этого старинного рода. Сергей мрачно подумал, что он сам оказался в роли человека, на глазах которого поднимается девятый вал. В данном случае – информации. И этот вал самых разнообразных сведений, хлынувший на него, уже вскоре поглотит его с головой.
Дав ЦУ помощнице – следовало прояснить биографиижмуров и выяснить, кто конкретно пригласил их или через кого они достали пригласительные билеты на это мероприятие, Краснов поднялся по лестнице на второй этаж замка. И сразу же услышал громкие крики, которые доносились через запертые двери одного из помещений.
– Кто это там разоряется? – спросил он у дежурящего в коридоре сотрудника ФСО. – Как будто в «обезьянник» попал...
– Один из молодых людей. А именно Игорь Полянский.
– Дверь заперта? Отоприте, хочу на него взглянуть.
Фэсэошник открыл ключом дверь. Краснов вошел в помещение; следом за ним туда же прошел и Тихомиров. Это была бильярдная. На столе для русского бильярда валялись обломки сломанного кия. На полу – пластиковая бутылка; ее содержимое вытекло, образовав лужицу воды.
Молодой человек, едва открылась дверь, набросился на Краснова. В буквальном смысле. То есть попытался вцепиться в него, в лацканы его пиджака – сразу двумя руками. Глаза у Полянского красные, как у наркомана, а лицо цвета авокадо. Он что-то нечленораздельно вопил... На одной высокой ноте: «Ааа-а-ао-о-оу-у-у-ую-ю!!!»
Краснов аккуратно перехватил обе руки. Осторожно встряхнул обезумевшего молодого человека, от которого остро пахло алкоголем, духами и потом. Так же осторожно, словно перед ним не парень лет двадцати шести, а фарфоровая статуэтка, пронес его некоторое расстояние по воздуху – тот продолжал вопить и дрыгать ногами. И усадил в кресло.
– Прекратите! – громко сказал Сергей. – Замолчите! Ведите себя подобающим образом, иначе на вас наденут наручники!
Парень вдруг расхохотался. Ему было так смешно, что он даже скорчился в кресле, схватившись за живот. Краснов, тряхнув молодого человека за плечи, сурово произнес:
– Или вы успокоитесь... немедленно, или я прикажу не только надеть браслеты, но и засунуть вам кляп в рот!
Парень несколько секунд таращился своими красными глазищами на «следователя». Выражение лица у него стало почти осмысленным, хотя цвет кожи с зеленоватого на нормальный так и не поменялся.
– Ты кто такой? Ты откуда такой борзый взялся, а?!
– Во-первых, не тыкайте мне. Во-вторых, я – старший следователь по особо важным делам. Моя фамилия...
– Иванов, – опередив младшего по возрасту коллегу, сказал Тихомиров. – Иванов Иван Иванович. – Он неодобрительно посмотрел на сидящего в кресле парня. – Молодой человек, вы нарываетесь на неприятности.
– Ха! – Полянский попытался вскочить, но Краснов удержал его в прежней позиции, положив руку на плечо. – Это вы нарываетесь, уроды! Вы кто? Менты? Прокурорские? Fuck... да мне без разницы! Вас все равно уволят!
Тихомиров, покосившись на сломанный кий, покачал головой:
– Нехорошо, молодой человек. Вас пустили в приличное место, а вы ведете себя как вандал.
– Чего-о? – Полянский вскинул голову. – Да я... я этот fucking castle могу хоть завтра купить! И вы у меня тут – оба! – будете говночистами работать... Дайте телефон! Где мой сотовый, я спрашиваю?!
– Право на звонок вам будет предоставлено, но несколько позже, – сказал Краснов.
– А сейчас вам следует успокоиться.
– Да пошли вы! Fuck off!
Тихомиров подошел ближе к сидящему в кресле взъерошенному и очень сердитому парню.
– Полянский, когда в Лондоне вас в ночном клубе арестовывала британская полиция, вы и тогда вели себя столь же вызывающе?
Отпрыск нефтяного олигарха бросил на него ненавидящий взгляд.
– Не ваше дело! Дайте позвонить!
– Есть вещи, которые нельзя купить ни за какие деньги, – сказал Тихомиров. – Даже у вашего отца не хватит денег, чтобы их приобрести.
– Бред! Все имеет свою цену! Что нельзя купить за деньги? For example?
– Репутацию. Настоящих друзей, которым веришь, как себе, и которые пойдут за тебя в огонь и в воду. Кстати, этот замок, обстановке которого вы уже нанесли определенный ущерб, тоже нельзя купить.
Краснов взял со стола половинки поломанного Полянским кия, поднял пустую пластиковую бутылку с пола и передал это все наблюдавшему за ними через дверной проем сотруднику ФСО.
– Если Полянский будет и далее буянить, наденьте на него наручники!
Сотрудник ФСО открыл последнюю по коридору дверь. В помещении «тужильной» комнаты находились трое: сам юбиляр, Лариса Алексахина и составивший им временно компанию врач (он приехал на объект примерно два часа назад и все это время неотлучно находился при Мельникове).
У юбиляра красные глаза и почти такой же нездоровый цвет лица, как и у его приятеля Полянского. Он устроился на кожаном диване – полулежал, подоткнув под голову принесенную кем-то подушку. На молодом человеке новенький спортивный костюм, поверх которого был еще надет и домашний халат. Ноги прикрыты одеялом. Рядом, держа его за руку, сидела девушка примерно его возраста. Это Лара Алексахина, дочь вице-премьера. Она тоже переоделась, сменив парадное вечернее платье на более удобный наряд. Но на ней, в отличие от молодого человека, не спортивный костюм, а джинсы и свитерок. Лицо у Алексахиной опухшее, несвежее, цвета оконной замазки. Глаза тоже красные, как и у всей этой компании. Без косметики, в своем нынешнем простом наряде, зареванная, не совсем еще трезвая, она выглядела как девушка из провинции, попавшая в Москве в нехорошую компанию и проведшая несколько ночей подряд на вокзале.
