Сергей Зверев - Особо сильный противник
– Как успеют… но не раньше, чем мы. Можно связаться по рации и переиграть.
– Подожди, – майор поднял руку, призывая старлея к молчанию, – значит, они с того конца начнут, а мы отсюда… Мы же на одной линии окажемся, перестреляем друг друга.
– Своих от чужих отличат.
– Все правильно. Ничего не переигрываем. Идем первыми, – решился Лавров, – в салоне восемь человек – один у двери, а остальные дальше, в глубине салона, ближе к хвосту. Первый мой, а остальных как-нибудь поделим.
«Только бы Ларису не задеть», – подумал Лавров.
– В левом ряду женщина, так что поосторожнее.
«Обстановка вряд ли поменялась – почти все боевики были в полусонном состоянии, одурманенные наркотиком».
Задача упрощалась тем, что отсутствовала необходимость брать всех живыми.
– Пока по салону будем продвигаться, людей за собой не оставлять.
– Ну, это само собой, – прошептал старлей, – здесь не Москва – за трупы никакой прокурор мозги вставлять не будет.
– Постараемся управиться до входа второй группы, – сказал Лавров.
Барханов оглянулся на сержанта, тот покачал головой.
– Справимся.
Майор сделал движение по направлению к занавешенному проему, но протянутая рука застыла на полпути – Лавров почти на подсознательном уровне почувствовал движение в салоне, хотя как он ни напрягал слух – не смог уловить ни звука.
Сделав предупредительный жест рукой, он замер. Барханов тотчас же направил ствол автомата на проем, но Лавров отрицательно покачал головой и дал знак отступить к багажному стеллажу. Сам прижался к перегородке рядом с проемом.
Тяжелая штора чуть заметно качнулась.
«Если он один, убрать надо тихо – хоть несколько секунд выиграем, чтоб остальные сориентироваться не успели», – только и успел подумать Лавров, а его рука уже автоматически тянулась вниз, где на поясе висел нож.
Штору чуть отвел в сторону ствол автомата, но тот, кто стоял по другую сторону, видел лишь открытый люк и больше ничего. Если бы противник был один, майор, не задумываясь, втащил бы его за ствол оружия в «предбанник», но этот вариант не подходил. Пальцы Лаврова сомкнулись на обтянутой резиной, чтоб не скользила, рукоятке ножа. Ствол автомата неторопливо пошел к командиру десантников, все больше и больше показываясь из-за шторы. Майор решился и, перехватив ствол, рванул его на себя, второй рукой одновременно вытаскивая клинок, удерживая в руке прямым хватом…
Штора качнулась, закрывая проем. Перед Лавровым оказался охранник в камуфляже. Талиб попытался удержать равновесие. Этого времени майору хватило для замаха.
Афганец не успел ни удивиться, ни испугаться. Повинуясь рефлексу, рука с автоматом только начала подниматься, когда молниеносный удар, нанесенный снизу, угодил чуть ниже кадыка, пробив яремную вену. Тугая струя крови брызнула Андрею на грудь и лицо, заставив на мгновение зажмуриться.
Долее прятаться не имело смысла. Молниеносное исчезновение «камуфляжника» из салона вряд ли осталось незамеченным. Отбросив в сторону бесполезный на длинных дистанциях нож, майор переступил через неподвижное тело и, оказавшись за шторой, в салоне, тут же метнулся вправо, освобождая пространство для остальных. Вскидывая оружие, он краем глаза заметил, как заскочивший следом за ним Барханов ушел влево.
Первая пуля досталась боевику, который, видимо, будучи более трезвым, чем остальные, после исчезновения охранника в камуфляже выбрался на середину прохода. Он даже не предпринял попытки напасть или хотя бы укрыться. Выстрел прозвучал неожиданно тихо для замкнутого пространства, и коническая пуля, выпущенная майором, угодила точно в висок боевику.
– Всем лежать, морды в пол!!! – Андрей, надрывая голосовые связки, заорал традиционную в таких случаях фразу.
Надежды на то, что боевики его поймут, не было никакой. Но в данном случае был важен не смысл приказа, а его внезапность. Надо было деморализовать талибов.
Враг ожидаемого мужества не проявил, и высунувшиеся было из-за спинок кресел головы тут же исчезли.
«Где Лариса? – на прежнем месте ее не было. – Спряталась за спинку? Сейчас опомнятся…»
– Вперед! – рявкнул майор, но, уже опередив командира, мелькнул сержант.
Майор рванулся за ним, благо проход был достаточно широк для двоих. Салон после секундной тишины, показавшейся вечностью, заполнили гортанные выкрики, лязг подбиравшегося в спешке оружия.
«Нет, не добежим. Не успеть», – Лавров, напрягая все силы, пытался в несколько рывков преодолеть разделявшее его и боевиков расстояние в полтора десятка метров. Чуть впереди него мчался сержант, непрерывной очередью поливая пространство перед собой, не давая возможности противнику поднять головы.
«Сейчас рожок кончится, – подумал Лавров и не ошибся, сержант нырнул между кресел, чтобы перезарядить автомат.
В хвосте самолета мелькнула тень, и майор, прежде чем отметил это разумом, инстинктивно упал плашмя. Как оказалось, не напрасно – раздалась автоматная очередь.
«Успел ли укрыться старлей? Он шел за мной…» – промелькнула мысль.
Автомат не умолкал, пули вспарывали обивку стен и кресел.
«Высоко взял, специалист херов, – пули свистели над головой, Лавров, уже не раз обстрелянный, лежал достаточно спокойно, хотя и помнил ощущение – при обстреле новичку всегда кажется, что каждая пуля летит в тебя. Затрещали еще два автомата.
В грохоте выстрелов, под выкрики афганцев Лавров даже не расслышал выстрела из-за спины. Зато вполне ясно прозвучал звук падающего тела.
«Барханов, наконец-то».
Андрей поднял голову и увидел спину убегающего боевика, но сам выстрелить не успел – добежавший до шторы в конце салона талиб остановился, точно наткнулся на невидимую преграду и рухнул на пол.
«Вторая группа. Их работа», – Лавров успел заметить за дверью несколько фигур в бронежилетах и при полной амуниции, отчего бойцы казались в два раза толще своих настоящих размеров. Лавров уже укрылся между рядами кресел.
В левом ряду раздались выкрики с командной интонацией.
«Явно командир, отдает распоряжения».
Приподнявшись на одно колено, майор поставил автомат с режима одиночных выстрелов на стрельбу очередями и послал несколько пуль на голос, прямо в спинку сиденья. Команды оборвались на полуслове.
– Правый ряд не трогать, – крикнул Лавров, заметив между сидений Ларису. Женщина, в ужасе закрыв голову руками, лежала на полу.
Определив дальнейшую тактику ведения боя, майор принялся прошивать короткими очередями кресла в соседнем ряду, за которыми с большой долей вероятности могли скрываться боевики. Бандиты тут же поняли его замысел, вслед за воплями боли послышались крики отчаяния и страха. Смертоносные пули с легкостью пробивали тонкий пластик и металл, материю, обтягивавшую спинки кресел, и находили успокоение в живой человеческой плоти.
Реакция противника последовала незамедлительно – два бандита, видимо, от безысходности с громкими криками выскочили в проход. Это было полным безумием, так как они сразу же оказались на линии огня. Андрей, чуть поведя стволом в сторону, без труда поймал в прицел одного из талибов. Барханов успел позаботиться о втором.
Майор еще какое-то время продолжал хладнокровно, методично расстреливать патроны, пока не раздался характерный щелчок. Стрельба смолкла. Больше никто не желал выдавать своего присутствия.
Быстро сменив рожок, Лавров дал отмашку лейтенанту и зафиксировал уголком сознания неподвижное тело сержанта, но отвлекаться было нельзя. В конце салона показался десантник из второй группы и тут же скрылся. Лавров выполз в проход. Под локтями хрустел мусор, которого две минуты назад еще не было, перекатывались гильзы. Салон заполнил запах пороховой гари, раскаленного металла и сладковато-приторный – свежей крови. Продвигаясь, Андрей все явственнее слышал тихие всхлипы, и тут раздался осторожный шорох, который заставил насторожиться.
Неожиданно совсем рядом из-за кресла показалась окровавленная рука и схватила за ствол лежащий в проходе «калашников» одного из убитых бандитов. Лихорадочно дергая рукой, боевик пытался завладеть автоматом, но его попытки были тщетны – труп крепко держал лямку и не желал отдавать оружие живому товарищу.
Лавров замер, нацелив ствол на самый край кронштейна сидения. Раненый талиб выглянул в проход, на мгновение их взгляды встретились. Глянув десантнику в глаза, бандит понял, что обречен. Лавров не колеблясь выстрелил в голову.
Из-за перегородки в конце салона вылетел какой-то предмет, похожий на вытянутую консервную банку, описал кривую дугу в воздухе и упал в проход.
«Светошумовая граната! Мать твою…»
Майор успел прижаться к полу, отвернул голову, зажал ладонями уши и приоткрыл рот. Несмотря на все предосторожности, раздавшийся следом хлопок больно ударил по барабанным перепонкам.
«С той стороны свои…» – только сейчас Лавров до конца осознал, что граната оказалась своей, родной, спецназовской.
