Фридрих Незнанский - Черный пиар
— Светлана, сделайте нам два кофе. Мне, как всегда, а моему гостю… — он многозначительно посмотрел на Балаша.
— Если можно, чай, — ответил тот. — Не сладкий и с лимоном.
— Один кофе для меня и несладкий чай с лимоном, — повторил Ершов. — Сигару?
— Я не курю, и вы это прекрасно знаете. И все равно почему-то в каждый мой к вам визит предлагаете мне сигары.
— Забыл, простите, — растерялся Ершов.
С минуту они сидели, молча глядя друг на друга. Наконец тишину нарушил Балаш.
— А дела-то наши не слишком хороши.
— Да, — Ершов сразу так все и понял. — В чем же наши проблемы?
— Ваши, — уточнил Балаш.
— Но ведь вы работаете на меня, значит, наши, — решил взбрыкнуть Ершов.
Балаш приподнял бровь:
— Я работаю на вас, но я не ваш раб. Сегодня на вас, завтра на другого.
— Да, это я понимаю. Но я плачу вам деньги. И вы работаете на меня.
— Вот именно. Приоритетную роль играет ваша личность. И с тем, что народ вам не слишком, мягко говоря, доверяет, я ничего поделать не могу.
— Что вы имеете в виду?
В этот момент вошла, призывно виляя бедрами, Светлана с подносом в руках. Она поставила его на стол перед Балашом, нагнувшись настолько, чтобы тот видел ее чувственно вздымавшуюся грудь в разрезе обтягивающей ее стройное тело кофточки (надо сказать, что при всем сходстве с Памелой Андерсон грудь Светланы, к сожалению, порядком отставала от размеров сексуальной американки). Своим наметанным глазом Светлана давно уже оценила Балаша как интересного и, главное, состоятельного кавалера. Однако Балаш оставался холоден как к самой Светлане, так и ко всем ее попыткам привлечь к себе его мужское внимание. Видимо, у него были совсем другие идеалы в этой жизни. «А может быть, семья? — подумала Светлана, выходя из кабинета. — Да нет, о какой семье может идти разговор в моем присутствии. Может быть, он извращенец какой-нибудь? Педик? О боже! Как мне не везет в этой жизни!»
— Плакаты, листовки — все это очень хорошо, — продолжил Балаш, взяв в руки чашку чая. — Но, видимо, мало…
— Мы же раздаем гуманитарную помощь малоимущим, проводим встречи с ветеранами, помогаем инвалидам…
— Вы всегда это делаете… исключительно перед выборами. А в остальное время, согласитесь, вам плевать на ваших избирателей. И они об этом прекрасно знают. Что же вы делаете еще?
Первую часть высказывания Балаша Ершов оставил без комментариев.
— Еще? Что-то еще… Забыл… Студенты раздают мою программу…
— Сами-то эти студенты за вас голосовать будут?
— Мы же платим им деньги за это. Обеспечиваем их бесплатными билетами в кино и всякие концерты.
— Угу. Охота этим студентам идти на концерт какой-нибудь… не знаю… Кто к нам недавно приезжал?
— Людмила Зыкина, — понуро ответил Ершов.
— О! На концерт Людмилы Зыкиной им, по-вашему, охота ходить?
— Ну, во-первых, я не виноват, что к нам так редко приезжают настоящие рок-звезды, а во-вторых, ну и что же! Людмила Зыкина — очень хорошая певица. Не они, так их родители или бабушки с дедушками сходят. А если нет, то они эти билеты продадут кому-нибудь и будут иметь лишние деньги.
— Деньги лишними не бывают, — заметил Балаш. — Ну ладно. Это я так.
— Объясните же уже наконец, в чем дело. Мой рекламный ролик постоянно крутится по телевизору. Победа практически гарантирована. Вы мне сами об этом говорили.
— Есть один кандидат, который теперь может составить вам серьезную конкуренцию.
— Кто же это?!
— Господин Зайцев.
Ершов нервно хмыкнул.
— Вы шутите? Зайцев за решеткой! Как он может составить мне конкуренцию!
— А теперь тот факт, что он за решеткой, работает на его популярность.
— Что за глупости… Он убил девочку!
Балаш покачал головой:
— События вокруг Зайцева не утихают уже длительное время. В каждых новостях его не оставляют в покое. И это создает ему рекламу.
— Да вы издеваетесь! Какой нормальный человек будет голосовать за убийцу! Да и, слава богу, его кандидатуру сняли с выборов!
Ершов встал и начал ходить по офису туда-сюда, как тигр в клетке.
— И тем не менее. По данным опроса населения большинство людей отдали бы свои голоса за Зайцева.
— Но это же маразм! Они что, все ненормальные?!
— Ну, во-первых, еще не доказано, что он убийца.
— Ничего, докажут!
— Даже если и докажут, как вы говорите… Слушайте дальше. Опять же по опросу… Настроения народа перед выборами изменяются чуть ли не каждый день. Цитирую некоторые новые высказывания, — он достал из сумки скрепленные между собой листы бумаги. — «Генерал Зайцев — достойнейшая из всех кандидатура в губернаторы области», «Если бы не дело об убийстве, голосовал бы за Зайцева». Так вот, большая часть населения вообще не собирается идти на выборы. В это число входят и те, кто, во-первых, не собирался туда идти, и, во-вторых, те, кто собирался голосовать за Зайцева. Военные просто совсем категоричны. Это, в основном, те, кто прошел Афганистан и Чечню. Цитирую: «Либо генерал Зайцев, либо никто». Дальше… Более двадцати процентов населения собираются прийти на выборы только для того, чтобы проголосовать против всех. Итак, что мы имеем. Подавляющее большинство голосов люди готовы отдать за Зайцева и не верят, что обвинения в убийстве маленькой девочки имеют существенные основания. Множество людей не хотят голосовать вовсе либо собираются голосовать против всех. Осталась небольшая группка людей, собирающихся прийти на выборы. Из них, опять же по результатам опроса, множество людей еще не знают, за кого они будут голосовать. Их легко могут переманить на сторону Зайцева. Кстати, были и такие довольно оригинальные ответы: «Воспользуюсь детской считалочкой. На чьей фамилии она закончится, за того и отдам свой голос». А кроме вас, господин Ершов, есть и другие кандидаты. Нет, это не означает, что у вас совершенно нет избирателей. Но настроения, согласитесь, действительно упаднические! — Балаш поставил на стол остывший, так и не выпитый чай.
— Но как же…
— Конечно, некоторое количество голосов мы сможем скорректировать… Но это не добавит вам больше пятнадцати процентов…
Ершов был в шоке. Чего он не ожидал от жителей Андреевска, так это такой фанатичной преданности Зайцеву. Их не останавливает даже совершенное им убийство маленькой девочки! Ершов закурил третью сигарету. Он ходил по комнате, время от времени хватаясь за голову. Ах, как же ему не хотелось терять свое место. Балаш с интересом наблюдал за мечущимся губернатором. В уголках его глаз образовались надменные морщинки. Казалось, Балаша веселит создавшаяся ситуация и сам губернатор, поставленный им в тупик. Да, Балашу удалось. Он поставил Ершова в тупик, довел почти что до паники. Теперь ему оставалось сделать решающий ход конем, и он терпеливо ждал, когда губернатор спросит его о том, что же делать.
— Но что это значит? Ведь это еще не стопроцентная уверенность, что я не пройду? — спросил Ершов.
— Девяностопроцентная, — «успокоил» его Балаш.
Ершов беспомощно упал в кресло.
— Неужели ничего уже нельзя сделать?
Вот он — наступивший час Балаша. Балаш поднялся со своего места и подошел к Ершову.
— Можно, — бархатистым голосом произнес он.
Ершов отнял руки от лица и посмотрел на Балаша. Тот нежно ему улыбнулся.
— Выход есть всегда. И у меня есть по этому поводу вполне спасающие положение мысли и действия…
— Так говорите же!
— Зачем же сразу говорить. Вам, депутатам, все бы только говорить попусту. А нужно действовать…
Ершов согласно кивал.
— А для того, чтобы действовать, нужны средства… материальные. Деньги, короче говоря. Что же вы все киваете, как китайский болванчик. Я вам говорю — деньги, и очень большие деньги!
Ершов был в таком состоянии, что не слишком воспринимал все происходящее. Так, он пропустил мимо ушей явное издевательство над собой в сравнении его с китайским болванчиком. Продолжая по-прежнему бестолково качать головой, он произнес:
— Деньги? Да. Хорошо.
— Отлично, — произнес Балаш и написал на листочке бумажки нужную ему сумму.
Эта цифра, вероятно, и вывела из шока Ершова, поскольку, по известной пословице, клин клином вышибают. Или, если обращаться к медицинской сфере, из шока выводят оказанным на пациента повторным шоком. Нечто подобное случилось сейчас и с Ершовым. Ученик средней школы, посмотрев на Ершова, сказал бы примерно следующее: «Хлебало отвисло».
— Это что? — спросил Ершов.
— Я вам сразу сказал, что денег потребуется много.
— Так это сумма?! А я-то сначала подумал, что вы пишете мне номер своего мобильного телефона.
— Приятно видеть, что в данной ситуации вы не потеряли чувство юмора, — усмехнулся Балаш.
Ершов задумался.
