Михаил Серегин - Стриптиз на дорогах
Саша едва удержалась от того, чтобы выкрикнуть: заберите ваши поганые деньги, отпустите нас с Эльвирой Максимовной…
Спустя секунду она осознала, что бандиты деньги-то, конечно, заберут, но немедленно пристрелят и Сашу, и – потом уже – Эльвиру Максимовну.
Зачем им свидетели?
Саша снова заглянула в щель. Эдик и бармен-буфетчик отошли от своего «Мерседеса» и направились куда-то в сторону – их скрыла черная туша автофургона. Саша успела еще услышать, что Эдик окликает какого-то Васю.
Дальнейший план действий сложился с голове Саши в течение одной или двух секунд. Она больше не раздумывала о том, что ей дальше делать.
«Сколько они, интересно, будут разговаривать со своим Васей, – думала Саша, яростно сдирая с себя рюкзак, – хорошо бы подольше. Чтобы я смогла успеть…»
Оставив рюкзак под автомобильным скелетом, Саша выползла в пустую темноту и стала осторожно – вдоль стены сарая – пробираться к двери.
Получилось – приоткрыв дверь, она выглянула наружу. Эдика и бармена-буфетчика все еще не было видно из-за фургона.
«Отлично, – подумала Саша, – значит, им меня тоже не видно».
Разговор с Васей продолжался уже на повышенных тонах. Саша успела уловить только то, что Эдик требовал, чтобы Вася о чем-то никому не рассказывал, угрожая неминуемой расправой. Вася говорил мало и, судя по заискивающе вибрирующему тембру голоса, в чем-то отчаянно оправдывался.
Саша выскользнула из сарая и, пригибаясь к земле, побежала в направлении черного «Мерседеса».
Через несколько секунд она была уже рядом с багажником машины, и когда только замерла, коснувшись щекой нагретого солнцем металла, осознала, что секунду назад видела очень странную картину – неподалеку от «Мерседеса» сидел на земле в какой-то луже человек, одетый в телогрейку и ватные штаны. Он тупо смотрел прямо перед собой, как будто только что перенес одну из самых страшных минут в своей жизни; а рядом лежал другой человек – одетый только в семейные трусы, с разбитым лицом – глаза его были закрыты.
Саша не успела подивиться необычным людям – у нее не было на это времени. Она открыла багажник – к счастью, он оказался незаперт и пуст – и, прыгнув на дно, нашупала рукой ребристую складку вдоль крышки багажника с внутренней стороны, уцепилась за эту складку и с силой потянула на себя.
Крышка багажника не захлопнулась.
«Ага, – поняла Саша, – она просто-напросто неисправна. Вот, – она увидела, – замок искорежен. А крышка багажника держится плотно, потому что… А-а, вот тут какая конструкция! Фрагмент изуродованного замка на крышке – длинный штырь, обточенный уже явно после поломки – входит вот в эту дырку, специально для него просверленную… Понятно. Должно быть, Эдик или как его там… не разобрался в конструкции замка старинной модели "Мерседеса" и починил замок по-своему. А что – дешево и сердито, а воровать тут нечего – пусто… Так, нужно сильнее надавить вот сюда, чтобы штырь смог войти…»
Саша закрыла крышку багажника – штырь вошел куда нужно – и снова оказалась в полной темноте.
«Даже хорошо, что замок багажника оказался сломанным, – подумала она, устраиваясь удобнее, – а то иначе бы – захлопнуться-то я захлопнулась бы, а вот открыться… Здорово! – Саша улыбнулась в темноте. – Вот подарочек получился бы – в упаковке. Бандиты бы точно из меня вытрясли – где деньги… Да и сейчас – особенно радоваться не надо – как я смогу помешать им убить Эльвиру Максимовну?.. Конечно, мой план, который уже успешно начал осуществляться, мягко говоря, – неосторожный, но… другого выхода у меня нет. Иначе я их потеряю, и они… убьют Эльвиру Максимовну…»
Тут Саша вдруг подумала о том, что она могла бы спокойно пересидеть какое-то время в сарае, а ночью спокойно удрать со всеми деньгами.
И через несколько дней она была бы уже в каком-нибудь более или менее крупном городе – прекрасно одетая и, может быть, с новыми уже документами.
Саша замотала головой, стараясь прогнать эти мысли, теперь ненужные.
* * *
Они ехали примерно час. Все это время Саша тряслась между пластиковым покрытием днища багажника и металлической крышкой, пытаясь расположиться так, чтобы не очень сильно биться о невидимые в темноте, выступающие отовсюду какие-то вообще непонятные углы, которых в любом другом багажнике быть не должно.
Наконец машина остановилась. Хлопнула дверца, простучали удаляющиеся шаги, потом что-то громко лязгнуло впереди, и машина снова тронулась, медленно проехала несколько метров и остановилась.
Опять послышалось то же самое лязганье, только на этот раз – позади машины, совсем рядом с Сашей.
«Куда-то заехали, – догадалась Саша, – наверное, гараж. Двери гаража металлические могут так лязгать… О черт – они сейчас оставят меня здесь вместе с машиной, закроют гараж, а сами пойдут – убьют Эльвиру Максимовну… Нет, все-таки, видно, этот мой план был не из лучших. Да и не было никакого плана – спонтанно все получилось. Лежала бы сейчас себе в сарае спокойно. Скоро бы стемнело, и тогда…»
Саша снова яростно замотала головой, прогоняя последнюю мысль.
«Нет, – подумала она снова, – если бы хотели оставить тут машину, а сами уйти, они бы двери гаража, сразу, после того как сюда въехали, не закрывали. А они их, похоже, еще и заперли…»
Саша замерла, приоткрыв рот – до нее стали долетать какие-то звуки. Она прислушалась – это Эдик и бармен-буфетчик разговаривали.
Некоторые слова разобрать было можно.
– Открывай, – это проговорил Эдик. -… замок заело, – ответил ему бармен-буфетчик.
Эдик длинно выругался – Саша из всей фразы разобрала только два слова – «сука» и «блядь».
«Что это они собираются открывать? – подумала она, и, как только в ее голове прозвучала эта фраза, Саша поняла – что.
– Эльвира Максимовна… – беззвучно зашептала она, – ее здесь держат…
Бармен-буфетчик и Эдик какое-то время наперебой матерились. Потом довольно громко что-то загремело, и кто-то из них облегченно выдохнул.
– Открыли, – послышался голос бармена-буфетчика, – теперь… замок менять придется – ты его ломом этим… совсем свернул… Ну, чего, давай… вытаскивай ее сюда…
«Они открыли, – лихорадочно думала Саша, – они вытаскивают… Что мне делать? Выскочить сейчас и… А дальше что?»
Внезапный стук в железные ворота гаража прервал ее мысли. Эдик и бармен-буфетчик, видимо, тоже не ожидали, что им помешают, они отбежали подальше от ворот гаража – ближе к машине. И теперь Саша слышала все, что они говорят – до слова.
– Кто это может быть? – захрипел Эдик.
– Митенька-а! – долетел далекий голос, по всей видимости, из-за ворот гаража. – Это ты там в гараже? Митенька-а!..
– Кто-кто! – сдавленным голосом отвечал Эдику бармен-буфетчик. – Жена моя – кто! Мы же у меня дома находимся – в моем гараже!
– Ты же говорил, что она только через неделю вернется! Ты что – не понимаешь, что она нам все дело может порушить? Испугается – и донесет… Она ведь ничего про тебя не знает?
– Ничего такого…
– Митенька-а! – в железную дверь снова забарабанили. – Я же видела – на машине заезжали. Ну, открывай, что ли, чего ты?..
– Придется открыть, – хрипнул Эдик, – а то она заподозрит что-нибудь… Эх… придурок. Ты же говорил, что не будет твоей жены две недели!
– А я знал, что она раньше припрется?! Надо погреб опять закрыть и на крышку навалить чего-нибудь…
– А если эта… шуметь начнет и твоя жена услышит? – предположил Эдик.
– Не-ет, – бармен-буфетчик Митенька рассмеялся, – она вчера у меня выть пробовала с вечера – я ей пасть кляпом заткнул…
Сашу передернуло – почти сутки Эльвира Максимовна находилась с кляпом во рту – да жива ли она после этого? Легко могла задохнуться.
– Митенька-а!! Ну ты чего не открываешь-то?! Не слышишь, что ли?
– Ладно, иди открывай… – вздохнул Эдик, – подольше возись, я пока навалю чего-нибудь на крышку погреба… Чтобы эта… сдуру не пыталась выбраться…
Минуты две Саша слышала только лязганье, громыхание и шуршание перетаскиваемых по полу тяжелых вещей. Потом скрипнули открываемые ворота гаража.
– Людми-ила! – закричал бармен-буфетчик Митенька. – Ты уже приехала, дорогая моя! Я так рад! А мы тут с Семеном Борисычем заработались – и не сразу услышали, что ты стучишься, – машину мы чинили.
– Здрасте! – услышала Саша голос Эдика.
– Пойдемте чай пить… – начала Людмила, но захлопнувшиеся створки ворот гаража отрезали окончание фразы.
Несколько минут Саша просидела в полной тишине. Потом открыла багажник и, растирая затекшие ноги, выбралась наружу.
* * *
Эльвира Максимовна была жива, но слаба настолько, что не могла самостоятельно выбраться из погреба. Саша вынесла ее на руках. Так что зря Эдик боялся, что Эльвира Максимовна может решиться на побег – у нее даже на крик не было сил.
Первым делом – еще в погребе – сыром каменном мешке с холодными стенами и кучей тряпья на полу – Саша освободила Эльвиру Максимовну от кляпа.
