Джордж Бейкер - Тюряга
На этот раз друзья решили устроить себе небольшое развлечение после обеда. Они сидели и пили чай, думая, что бы такое-эдакое сотворить, как вдруг Даллас сказал:
— А почему бы нам не устроить тараканьи бега?
— А что? — рассмеялся Здоровяк. — Неплохая идея.
— Вот там, за стеной, — подхватил Джон, — в раздевалке, где мы хлеб иногда оставляем, они и пасутся.
— А где будем пускать? — спросил, смеясь, Фрэнк.
— Да хоть вот здесь, — показал Даллас на длинный короб с гайками и болтами. В нем как раз два отделения.
— Идет! — захохотал Здоровяк.
Даллас и Джон отправились в раздевалку на лов тараканов, а Фрэнк и мулат ссыпали гайки и болты по другим ящикам и установили коробки на пустые бочки, сняв кусок плексигласа, который обычно служил им поверхностью стола.
— Ну! — закричал, выходя из раздевалки Джон. — Делайте ваши ставки.
Он потряс литровой банкой, в которой копошилось несколько насекомых. Следом за ним вышел Даллас, в его руках была такая же банка.
— Куда вы столько наловили? — засмеялся Фрэнк.
— А вдруг кто-то из них не добежит и подохнет, — засмеялся в ответ Даллас.
Здоровяк достал две склянки поменьше, в которые и перекинули первую пару. Теперь склянки стояли в одном из концов короба вверх дном, а испуганные насекомые бегали по кругу, пытаясь залезть на стекло и снова сваливаясь.
— Делайте ваши ставки! — кричал Джон.
— Как ты назовешь своего? — смеялся Даллас, обращаясь к Леоне.
— Известно как, по названию клуба, за который я играл, — Фаст Дог.
— Итак! — картинно обратился Даллас к воображаемой публике. — По первой дорожке побежит Фаст Дог! Интересно, удастся ли ему добежать до финиша?
— Пока вы здесь забавляетесь, — пробасил Здоровяк.
— Они расползутся.
И в самом деле один из тараканов нашел трещину в доске и попытался выбраться из-под банки. Щелчком пальца Здоровяк снова отбросил его под стеклянный колпак.
— Делайте ваши ставки! — снова провозгласил Джон.
— На две получаете три, а на три получаете пять.
— Я ставлю все, что у меня есть, на своего — сказал Фрэнк.
— А я ставлю три вот на этого, — Даллас постучал пальцем по соседней банке. — Я назову его…
— Да это же мой! — с шутливым возмущением прервал его Джон. — Я должен и называть!
— Ну ладно, — сказал Даллас. — Тогда я тоже ставлю на насекомое Фрэнка, на Фаст Дога.
— А я на своего, — сказал Джон. — Боб его будут звать. Я два на Боба.
— И я два на Боба, — засмеялся Здоровяк.
— Ну, начали! — крикнул Джон.
Они открыли банки, выпуская тараканов на лоток. Насекомые испуганно побежали.
— Пошел!
— Давай!
— Ну же!
Громко улюлюкая друзья, подбадривали тараканов и направляя их пальцами, когда те пытались перелезть через бортик. Джон подтолкнул своего к финишной черте, но таракан перевернулся на спину и теперь беспомощно перебирал ножками, пытаясь снова перевернуться и побежать.
— Ага, хотел поджулить! — смеясь, выкрикнул Даллас. — Вот и получил.
— Нельзя подталкивать, — сказал Здоровяк. — Можно только поправлять.
— Смотрите, смотрите, куда Фаст Дог полез! — захохотал Фрэнк, глядя, как перепуганный таракан залезает на вбитый вертикально в стенку лотка гвоздь.
Так развлекались они, не заметив, как дверь гаража незаметно открылась и в помещение вошел Палач, боязливо вращая своими поросячьими глазками. Но в следующий момент, взглянув на видеокамеру, замаскированную под потолком, он взялся за козырек своей фуражки и опустил се пониже на глаза, отчего его белобрысые сальные волосы на затылке раздвинулись, обнажая розоватую с перхотью плешь.
— Ну-ка ты, — ткнул пальцем в Джона Палач вдруг вырастая за его спиной.
Друзья замолчали, оглядываясь на охранника.
— Ты, надеюсь, не забыл, что за тобой должок? — продолжил Палач, по-прежнему наставив палец на Джона.
Джон и в самом деле вчера провинился, опоздав на проверку, и капитан Майснер назначил ему наряд вне очереди, сказав, что завтра объявит, что ему надо сделать, но так и не объявил.
— Иди вымой пол в спортзале! Это приказ Майснера! — рявкнул Палач.
Джон недовольно поднялся, но вскоре веселая улыбка снова озарила его лицо.
— Вы тут моего не защелкайте смотрите, — сказал он. — Пусть полежит пока на спине, отдохнет.
— Тебе бы не мешало и расплатиться, — засмеялся Даллас.
— Я потом расплачусь, — сказал Джон. — Я отдам, правда.
— Хорошо, — хлопнул товарища по плечу Фрэнк.
— Давай быстрее, — грубо потянул Джона за рукав Палач.
— Слушай, ты, не надо меня тащить, понял? — обернулся на него Джон.
— Быстрее, — процедил Палач, поставив на Джона свои маленькие злобные глазки.
— Ладно, — сказал Джон, делая вид, что не обращает внимания на Палача, и пожимая руку Фрэнку. — Увидимся позже.
— Давай, — ответил, дружески улыбаясь, тот. Джон пошел вслед за Палачом к двери.
41.— Вот, — сказал Палач, оставляя Джона в спортзале. — Убери все вон в том углу и вымой пол.
— Ты же говорил, что только пол? — возмутился Фрэнк.
— Опять пререкаешься? — как-то странно хмыкнул Палач. — Смотри, как бы тебе не пришлось заплатить подороже.
Он смерил Джона уничтожающим взглядом и направился к двери. Звук его шагов гулко отдавался в пространстве спортзала. Наконец дверь громко хлопнула, и Джон остался один.
Прежде, чем взяться за уборку, Джон решил немного побродить. Ведь не так часто остаешься один там, где обычно слышится шум и гам, где толкутся без конца, мешая друг другу люди. «Что-то есть завораживающее в этой тишине, — подумал Джон. — Дома я часто любил оставаться один». Он подошел к рингу и потрогал канаты. Пустой, обтянутый канатами квадрат, казалось, мирно приглашал его в свою середину. Джон улыбнулся, вспоминая отца, который в детстве иногда брал его с собой, посмотреть на соревнования. Потом он перешел в другое помещение, где стоял бильярдный стол. В комнате не было окна, и Джон включил лампу, висящую над столом. Сноп света выхватил из полумрака зеленое сукно стола, и Джон снова почувствовал какое-то умиротворение на душе. Сейчас, без людей, эта комната казалась такой уютной, и Джон почему-то вновь вспомнил свой дом. «Да, да, — улыбнулся он, — ведь в спальне у нас было зеленое покрывало, и на нем были вышиты яблоки, совсем как эти желтоватые, с выбоинами шары». Джон словно наяву увидел, как мать наклоняется над покрывалом, расправляя его и взбивая подушки, вот она обернулась и погрозила ему пальцем, улыбаясь своим маленьким кукольным ртом. Где-то хлопнула дверь, Джон оглянулся, но больше никаких звуков не доносилось. Он выключил свет и прошел в следующее помещение. Это был гимнастический зал. Здесь тоже никого не было, снаряды тускло и одиноко поблескивали — брусья, перекладина, несколько гирь, штанга и два велотренажера. Шторы на окнах были опущены, и потому в гимнастическом зале тоже был полумрак, как и в бильярдной. Но это был совсем другой полумрак. Джон вдруг почувствовал какую-то холодную враждебность во всех этих металлических предметах, они словно с каким-то порочным любопытством разглядывали его маленькое хрупкое тело. Он решил не включать даже в этом помещении свет. «Здесь нет ничего, что бы навеяло мне хоть какие-то воспоминания», — грустно усмехнулся он про себя, и хотел уже выйти в боксерский зал и приняться наконец за уборку, как вдруг чья-то тень на полу заставила его вздрогнуть и обернуться. Огромный негр загородил ему выход в бильярдную. Джон инстинктивно посмотрел на другую дверь, ведущую в коридор, но и там стоял какой-то парень. «Это же люди Грейвса» — вдруг осознал Джон. И словно в продолжение его мысли из-за спины парня вышел медленно и сам Грейвс.
— Ну что, маленький пидор, пришла пора разобраться? — спросил он без тени усмешки.
Джон снова оглянулся, рядом с негром стояли еще двое. Он понял, что дело — серьезное.
— Ну! — вскрикнул Джон, отскакивая к стене. — Давайте. по одному!
Но на него бросились сразу четверо. Он попробовал было ударить наскочившего на него первым негра, но тот сразу перехватил его руку, заламывая ее ему за спину. Остальные повалили Джона на пол, и негр засунул ему в рот кляп, скрученный из обрывков полотенца.
— Сюда, — показал Грейвс на помост рядом со штангой.
Они отволокли Джона к помосту и распяли его, навалившись по одному на руку и на ногу. Джон несколько раз дернулся, пытаясь вырваться, но это было бесполезно. Грейвс подошел и с отвращением посмотрел Джону в глаза, как будто тот был уже мертв.
— Ну что, маленький пидор, скоро и твой приятель Фрэнк последует за тобой.
Он подошел к штанге и с трудом ее приподнял. Потом, короткими шагами, неуклюже он поднес штангу к распятому Джону и с высоты своего роста отпустил огромный снаряд на грудную клетку лежащего. Что-то хрустнуло, хрякнуло, зашипело. Они отпустили тело, которое еще несколько раз дернулось и затихло. Кровь пропитала рубашку на груди и теперь обильно вытекала из-под врезавшейся в грудную клетку ручки штанги на черный помост, а по нему — вниз на пыльный, так и оставшийся невымытым пол.
