Юрий Гаврюченков - Ландскнехт
Забор был близко, но, предчувствуя какую-то хит-рость, Мельник не стал спешить. Он откатился со своей позиции, прикрыл глаза, чтобы адаптироваться к темноте, и потихоньку пополз к ограде, контролируя пространство перед собой.
Стрелок появился из-за теплиц. Черт знает, как он туда попал, Мельник его обнаружил, когда он оказался совсем рядом и держал перед собой на вытянутых руках автомат. Он тоже не видел Мельника – во всем черном тот сливался с темной землей – и, двигаясь по касатель-ной, мог вполне пройти мимо, но Мельник не стал испы-тывать судьбу. Получив пулю в живот, незадачливый Рэмбо крутнулся на месте и повалился, дико крича и посылая во все стороны очереди из своего "АКМ", пока не выпустил весь рожок. Мельник терпеливо лежал, вжима-ясь в землю, потому что пули иногда свистели над голо-вой. В доме рейнджера горестно заорали. Мельник убе-дился в том, что его не видят, и осторожно отполз под прикрытие садового домика, за которым преодолел из-городь.
Теперь он поспешил домой, где остались деньги и кое-какие вещи, которые не хотелось терять. Если пото-ропиться, то на последний поезд до Москвы можно было успеть.
***
Фролов заявился к Семагину, когда тот, ускользнув со службы, хотел в одиночку предаться греху безудерж-ного пьянства. Оба гэбиста знали друг друга с юридичес-кого факультета ЛГУ и время от времени сталкивались по службе, пока коммерциализация Фролова не сделала их отношения деловыми.
В настоящий момент дела у Семагина складывались очень неплохо. Ему удалось переправить Колыванова из специальной психбольницы для уголовных преступников в филиал Љ 2 ИМЧ РАН под начальство генерал-лейте-нанта Яшенцева, где полковник мог полностью контроли-ровать подопечного и даже рассчитывал на возвращение "чистилыцика" в строй. Яшенцеву для его деятельности требовались оперативные сотрудники, а врачи Исследо-вательского центра обещали поставить капитана на ноги. Семагин успешно рубанулся перед генералом, зачистив по его приказу двоих неугодных, и мог надеяться на благосклонность. Поэтому сегодня он вернулся домой по-раньше, и настроение у него было хорошее…
– Ты должен мне помочь, – сказал Фролов, когда полковник, принявший сто граммов водки, пригласил его на кухню и достал второй стакан.
На Фролова было жалко смотреть. Семагин был в курсе и сочувствовал товарищу, как мог.
– Чем же я тебе помогу? – спросил он.
– Я вычислил этого подонка, – голос Фролова дрогнул.
Семагин похлопал его по плечу. Он знал, что Надежда Игоревна слегка тронулась умом, да и дети, обнаружив-шие мать в интересном положении, получили сильный душевный удар. Словом, на семью обрушился кошмар.
Они выпили не чокаясь.
– Итак… – начал Александр Семенович.
– Я хочу его наказать.
– Разумно.
– Помоги мне.
– А почему ты решил?..
Вопрос был далеко не праздный. Откуда Фролову известно, что Семагин производит уборочные работы? Либо это отголосок осеннего скандала с Колывановым, нарушив-шим одиннадцатую заповедь Библии – "Не попадайся!". Если первое, то Фролова можно поздравить с хорошей работой, а затем отправить… куда и всех остальных. Если второе, то все зависит от его аргументов.
– Мне больше не к кому обратиться, – уронил Фро-лов. – Это слишком интимно… Ну, ты понимаешь, не к пацанам же идти.
– А почему ко мне?
– Ну, ты же… занимался ЭТИМ, – проницательнос-ти Фролова хватило, чтобы не перегнуть палку. Лицо Семагина выражало толику сочувствия да малость инте-реса к намекам, не более, но и разведчик был опытным физиономистом, слишком квалифицированным, чтобы об-мануться. Он всего лишь сделал предложение и готов был вовремя отступить.
– Я хорошо заплачу, – Фролов положил на стол плотную пачку долларов. – Здесь двадцать тысяч. И тридцать потом.
Семагин промолчал. Он не мог отвести взгляд от денег. Пятьдесят тысяч долларов за операцию, кото-рая обойдется ему в стоимость оружия. Здорово же эти бандиты зарабатывают. О подлинной деятельности Фро-лова в АОЗТ "Омерта" Александр Семенович был не-плохо осведомлен.
– Допустим, – сказал он. – Сроки?
– Сегодня, – голос Фролова мгновенно обрел твер-дость. – Сегодня, пока я знаю, что он там.
– Это сложно, – полковник почесал в затылке. – Теперь я в средствах несколько ограничен. Я не имею в виду деньги.
Все понимали, о каких средствах идет речь.
– Сделай максимально быстро, – Фролов схватил его за руку. – Когда ты сможешь?
"Пошел бы да сам грохнул, – подумал Семагин, но толстый зеленый кирпич удержал его от реплики. – Надо Панина напрячь. Пусть свяжется, как только мальчик придет".
– Ладно, – он похлопал Фролова по руке, чтобы тот разжал хватку. – Сделаю тебе сегодня. Давай коор-динаты.
– Улица Влада Тепеша, дом сорок, квартира пять. Мужчина, тысяча девятьсот шестьдесят второго года рождения, рост сто девяносто два сантиметра, волосы темно-русые, контур лица прямоугольный, лоб верти-кальный средний, лобные бугры средние, брови пря-мые горизонтальные, глаза овальные серо-голубые, нос средний волнистый с горизонтальным основанием, рот средний, углы опущенные, нижняя губа чуть выступа-ет и шире верхней, подбородок квадратный выступаю-щий, ушная раковина овальная с выпуклым противокозелком…
– Ты что, его видел? – спросил пораженный по-дробным описанием словесного портрета Семагин.
– Да.
Оба работали по памяти, не ведя никаких записей, фотография тоже была уликой. Фролов знал, что пол-ковник мог воссоздать портрет на бумаге.
– А как зовут твоего фигуранта? – поинтересовался Семагин, которому обрисованный образ показался очень знакомым.
– Мельник Александр Александрович, он же Куз-нецов.
У Семагина засосало под ложечкой.
– Ты его знаешь? – то ли спросил, то ли констати-ровал Фролов.
– Давай-ка лучше выпьем, – ответ не предполагал-ся. – За упокой… Как ты там его назвал?
– Мельника, – удовлетворенно произнес тонко улав-ливающий движения души собеседника Фролов. Он по-нял, что Семагин будет рад ликвидировать отморозка бесплатно, но отозвать обратно тридцатитысячный гоно-рар гэбист, наблатыкавшийся в бандитской среде воров-ских понятий, не мог.
Они выпили, и Фролов, довольный, удалился поддер-живать огонь в обезумевшем домашнем очаге. Он не знал, что с утра за Мельником ведут охоту пакистанские кил-леры – своим секретным планом Гостев не поделился ни с кем.
После его ухода Семагин тет-а-тет со стаканом при-давил пузырь и задумался. Его дети-ще, "Ландскнехт", погибло из-за душегуба со слабой психикой. Мельник, которого облагодетельствовали, как могли, са-мым безобразным способом уничтожил научную карьеру Семагина, и, не сумей полковник отмазаться, его бы попросту убили без суда. Казалось, все успокоилось после огромных моральных и материальных затрат и началось налаживаться на новом месте, как Мельник появился опять. Похоже, что крыша у этого молодца подтекает изрядно. Прекрасно, если появилась возможность его убрать. Знал бы Фролов, с кем придется иметь дело, он бы сам удвоил сумму вознаграждения! Семагин усмехнул-ся. В боевой обстановке экспериментальный образец вел себя прекрасно – все-таки рабочий коллектив "Ландс-кнехта" потрудился на славу, – и уничтожить его еще никому не удавалось, но теперь появился уникальный специалист по зачистке, с пеленок натасканный убивать. И даже оружие против "ландскнехта" у него есть. Хотя экспериментальный образец будет жаль. Если Мельника удастся победить, значит, он, Семагин, где-то недора-ботал.
Александр Семенович вздохнул. Ему было грустно и одиноко.
***
– Проходите, пожалуйста. – Панин пропустил Се-магина в прихожую, закрыл дверь и придвинул тапочки.
– Как?..
– В порядке.
Полковник был пьян, и ему срочно понадобился Ми-ша. Как только тот вернулся с кладбища, Панин известил начальника, и он немедленно приехал. Вообще-то у стар-шего лейтенанта были другие планы на вечер. Миша только что "исполнил" человека, и Панин хотел задать ему ряд вопросов для выяснения некоторых моментов поведения. Но полковник торопился, и Панин чувствовал, что случилось нечто неординарное.
– Здравствуйте, – Миша отдыхал, попивая сок и глядя на экран, на котором пучок электронов рисовал движущуюся картинку, а из динамика доносились звуки, имитирующие смех. Мальчик не вдавался в смысл сен-сорной подпитки, прокручивая в памяти последователь-ные детали операции с целью их анализа. Он был рад, что пришел полковник. Лезущий в душу Панин изрядно поднадоел.
– Докладывайте, – Семагин опустился в кресло. Он обращался с Мишей как с младшим офицером, видя, что ему это нравится. Полковник был изрядный негодяй и душевед. Он был готов удовлетворять самолюбие подчиненного этим дешевым и незамысловатым способом, если это позволяло надежно манипулировать киллером.
