Сергей Самаров - Зомбированный город
Командир роты убрал трубку и посмотрел на Страхова:
— Комбат дает «Добро!». Можем начинать…
Профессор посмотрел в монитор «планшетника», лежащего на камне. Сейчас, когда уже полностью рассвело, можно не опасаться, что свет монитора привлечет чье-то внимание, и капитан сделал изображение ярким.
— А где собираются остальные бандиты?
Чанышев пальцами передвинул изображение, одновременно увеличив масштаб, и показал:
— Наши наблюдатели видели вот здесь, прямо под обрывом, где залегли последние бандиты, большой костер и шесть палаток вокруг него. Очень близко к самому склону, вплотную к скале. Если бы не последние бандиты, можно было бы на склон хребта подняться и сбросить сверху несколько гранат.
— Зачем?
— Просто так. В качестве мелкого хулиганства. Повеселиться и посмотреть, как бандиты запрыгают. Они обычно считают себя людьми очень серьезными и грозными. Уверены, что их все должны бояться. В действительности же, как показывает практика, годны для боев против пенсионеров, которые их с двустволками в селах иногда встречают, но не больше. Даже пара полицейских с автоматами обычно заставляют их отступить. А мне лично всегда нравится смотреть, как пугаются слишком уж серьезные и самоуверенные люди. Честное слово, это бывает забавным.
— А зачем тогда нужен генератор?
— Чтобы вы могли его испытать.
— По большому случаю, в данной обстановке, я с вами согласен. Наверное, вы и без генератора справились бы.
— Наверное. Но испытывать же генератор где-то нужно!
— Вот именно. И потому будем веселиться с генератором. При мелком профессорском хулиганстве. Начнем?
— Дело только за вами.
Игорь Илларионович сделал глубокие вдох и выдох и только после этого подступил к самому аппарату. Руки его работали быстро и уверенно. Процесс прогрева занял не больше минуты.
— Тяжелая артиллерия к бою готова. Запускаю… Понаблюдайте за бандитами в бинокль…
Командир роты послушно поднял к глазам бинокль.
Генератор во время прогрева слабо гудел, как электронная трубка старого телевизора, но, как только Игорь Илларионович перевел «ползунок» реостата на середину катушки, звук резко усилился и превратился в сплошной гул.
— Пошло-поехало. Ждем результата…
Ждать пришлось меньше минуты. За бандитами на склоне наблюдали командир роты в бинокль и снайпер — в оптический прицел своей винтовки.
— Есть результат, — доложил рядовой Горбушкин. — Четверо встали. Талибы прячутся.
— Что четверо первых делают?
— Стоят в растерянности… — ответил капитан Чанышев.
— Ни у кого неприятных ощущений нет?
— В голове легкое покалывание, — сказал командир роты.
— В затылке, — уточнил снайпер.
Другие солдаты промолчали.
— Это естественное явление. Электромагнитные завихрения. Они не страшны. Один знакомый иеромонах говорил мне, что у него всегда такое ощущение во время молитвы. У меня самого сейчас то же самое. Кто умеет, рекомендую молиться. Хотя бы «Господи, помилуй» твердите. Лучше «Отче наш», если знаете. Через пару минут ощущения будут сильнее, не пугайтесь, шапочка из фольги вас защитит. Добавляю уровень сигнала…
Профессор Страхов перевел «ползунок» реостата выше. Гудение генератора стало нарастать. Он шумел уже, как сварочный аппарат.
— Талибы встали, — сообщил снайпер.
— И их достало, хотя языка не знают, — добавил Чанышев почти радостно.
— Стрелять? — спросил Горбушкин.
— Побереги патроны, — посоветовал профессор. — В другой раз сгодятся. Здесь эксперимент идет. Испытания…
— Куда они пошли? — непонятно кого спросил командир роты, не отрывая бинокля от глаз, но левую руку, от бинокля свободную, положил себе на затылок. Поверх шапочки из фольги у капитана была повязана теплая бандана из толстой камуфлированной ткани. Но, видимо, непривычные ощущения в голове капитана тревожили.
Игорь Илларионович все это замечал, но не реагировал. У него у самого были такие же ощущения, но он уже знал, что они бесследно проходят. После каждого пробного сеанса работы с генератором в своей лаборатории он проходил обязательное медицинское освидетельствование. Отклонений медицинские приборы не фиксировали.
— Они выполняют мой приказ, — сказал Страхов.
— Талибы остались на месте, — сообщил снайпер. — Им непонятен приказ. Надо бы как-то попробовать донести…
— Я не разговариваю ни на пушту, ни на дари[24], — возразил профессор. — Арабского тоже не знаю. Чуть позже я просто смогу убить их без винтовки… Сначала местные бандиты. Что они делают, Валерий Николаевич?
— Подошли к краю пропасти. Выглядывают. Что-то увидели. Похоже, своих. Обмениваются мнениями. На кого-то показывают пальцем. А это что?
— Что? — спросил профессор с улыбкой, заранее зная, что должно произойти, потому что он наговаривал звуковые команды, впоследствии преобразованные в электромагнитные колебания.
— Встали на самом краю и… Мочатся на головы тех, что внизу. Сдурели, что ли?..
— Все правильно. Я отдал такой приказ, чтобы проверить дословность выполнения. Сейчас спрыгнут. Штаны застегнут и спрыгнут в свои лужи. Какая там высота?
— Метров двадцать пять или даже почти тридцать, — сказал капитан.
— Спрыгнули, — сообщил снайпер. — Переговорили друг с другом и дружно вместе спрыгнули. А талибы этого даже не поняли, только стоят и друг на друга временами посматривают.
— Внимание. Сейчас в ушах появится шум, но без боли. Не волнуйтесь. Ваш мозг защищен. Даю полную мощность генератора…
«Ползунок» перешел на самый край катушки, отчего генератор даже задрожал мелкой дрожью.
— Что там? — спросил профессор.
— Один из талибов схватился за уши и присел. Что-то кричит. Похоже, визжит… — рассказал командир роты.
— Все, — добавил снайпер, — второй завопил, бросил автомат, тоже схватился за уши и побежал… Помчался по склону большими скачками. Как мячик скачет, отталкивается. Все. Споткнулся или просто ноги не выдержали. Кувыркается. Там скалы острые, выщербленные. Вряд ли выживет.
— Первый упал на спину, — продолжил говорить капитан. — Дрожь по всему телу, словно от высокого напряжения трясет… И… Кровь изо рта… Все. Перестал биться. А кровь все бежит ручьем… И даже не интересно, насколько его хватит. Похоже, разрыв аорты… Жалко, нижние этого не видели. Это бы всех впечатлило.
— С верхними покончено, — сказал профессор Страхов. — Внимание. Важный момент. Создается перепад атмосферного давления вокруг нас. И кровяного тоже. Все расслабились, иначе будет головная боль. Полностью расслабились. Совершенно. Стали аморфными. Пять минут всем на восстановление. Валерий Николаевич, засеките время. Я выключаю генератор. Если через пять минут будут болевые ощущения, обращайтесь ко мне, я сниму боль…
За помощью к профессору никто не обратился. Только снайпер вдруг пожаловался:
— Я вообще-то по природе своей мало сплю. Я и на гражданке мало спал, и в армии. Для меня даже четыре часа — много. А сейчас вдруг так в сон потянуло. Еле держусь…
— Постпсихический синдром, — объяснил Игорь Илларионович. — Нервное напряжение плюс влияние близко расположенного генератора. Я попрошу вашего командира роты дать вам отдохнуть по возвращении.
— В лазарет уложу. Пусть пару суток спит, — согласился Чанышев. — А здесь — разуй глаза и смотри в прицел. Что делаем, товарищ полковник?
Профессор снова вытащил из корпуса генератора интегрированный прибор, похожий на бинокль, и навел его на вход в ущелье.
— Товарищ полковник, но теперь-то нам можно наблюдателя поднять наверх? Туда, где бандиты с талибами были?
— Вы хотите заставить наблюдателя помочиться на бандитов? — спокойно спросил Страхов. — Или рассчитываете, что солдат спецназа благодаря своей подготовке при прыжке со скалы не разобьется?
— А нельзя луч сделать уже? Чтобы он доверху не доставал? Это я уже не к тому, чтобы наблюдателя выставлять, а просто в качестве обучения.
— Если в качестве обучения, могу объяснить. Вода, когда стекает со склона, куда стремится?
— Вниз.
— Это даже я, тугодумный, понимаю. Но почему вниз? Только не объясняйте мне законы гравитации. Если проще — почему? Какой путь она выбирает?
— Где ей легче дальше бежать.
— Вот. Электромагнитные волны не подчиняются законам земного притяжения. Они не признают гравитацию. И именно поэтому часто случается, что космонавты в космосе слышат Землю, а на Земле их слышат плохо. Есть у электромагнитных волн некоторая характерная способность кверху подниматься. Волна тоже будет искать путь, где меньшее сопротивление. Мы, конечно, направляем ее и заставляем биться о скалы. Но значительная часть волны все же будет стремиться подняться, чтобы уйти в беспрепятственный полет. Честно говоря, я не физик, чтобы объяснять эти явления, я только доктор медицинских наук, в отличие от своего коллеги профессора Торсисяна. Но из практики знаю, что волна колебаний при переходе в верхние слои нами не контролируется. По ширине и по дальности контролировать ее мы умеем. Когда направляем вертикально вверх, контролируем все четыре стороны, но уже не можем контролировать дальность. И неизвестно, какой сигнал мы посылаем спутникам. Кстати, похожим генератором в прошлом году китайцы успешно сбили свой собственный спутник. А наш генератор в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году заставил американский космический пилотируемый корабль изменить траекторию полета и миновать Советский Союз стороной. Тогда на космическом челноке на несколько часов отключилось все оборудование, и сам астронавт чуть не сошел с ума. И в течение нескольких часов было достигнуто соглашение, что американцы не летают над нашей территорией, а мы не испытываем на их космических кораблях свои генераторы. Я ничего не знаю про китайский генератор, но наш советский был полностью неуправляемым по границам прохождения волны. Испытывать его в тех условиях было слишком рискованно. Могли пострадать пассажирские самолеты. Но Бог проявил к ним милость. Наша модель менее сильная, но более удачная. Создать такую же, но с большей мощностью, можно без проблем. Однако при этом мы опять сможем управлять волной только по четырем направлениям. Пятое нам никак не поддается. И ни я, ни мой коллега профессор Торсисян не видим пока света в конце тоннеля.
