Андрей Воронин - Слепой. Тост за победу
— Да, с этим парнем мне точно уже приходилось встречаться, — думал Кистофф. — Его лицо мне сразу показалось знакомым, хотя и взглянул-то я на него только мельком. Но вот где и когда? Это, конечно, вопрос.
И вдруг он вспомнил обстоятельства этой встречи — единственной в своем роде. Москва, 80-й год, Олимпиада… И самый позорный день в жизни агента ЦРУ Джона Кистоффа.
— М-да, жалко, что у меня не было возможности пообщаться с русским коллегой подольше, — подумал он, чуть ли не до хруста сжимая свой бокал. — Но если немцы его не запрячут в тюрьму, я еще свое наверстаю.
Джон Кистофф не был мстительным человеком. Он считал себя холодным прагматиком, который руководствуется не чувствами, а разумом. Но… только не в этом случае. Этот случай был для него особенным.
Глава 12
Светлана закончила писать, положила лист бумаги в папку, завязала тесемочки и отправила ее в сейф. Сейф был закрыт на ключ, ключ положен в женскую сумочку…
Этот неизменный ритуал обычно означал окончание рабочего дня. Поэтому для Светланы он не был в тягость.
Тем более, день сегодня выдался невероятно насыщенным событиями. Одна встреча с этим Правдиным чего стоила!
Светлана добивалась ее несколько дней. Поначалу «великий учитель» решительно отказывал: ссылался на занятость и нес всякий бред. И тогда ей пришлось оформить все документы и вызвать его официальной повесткой. Правдин, видимо, решил не ссориться с законом.
Разумеется, он не планировал раскрывать на допросе душу, да и вообще сообщать что-то интересное. Сверлил Светлану пристальным взглядом и то и дело переводил разговор на астрально-ментальную тематику.
Но опытного следователя было сложно увести от темы. Светлана задавала конкретные вопросы и требовала конкретных ответов, терпеливо разъясняя допрашиваемому его ответственность за дачу ложных показаний.
Вопросы касались тех фактов, которые были изложены в статье Артура Покрышкина.
— Расскажите о том, как вы получили титул академика, — просила Светлана. — Если можно, поподробнее.
— Для тайных знаний нет академий, есть лишь только разум, способный вместить Вселенную, — включал дурака Правдин.
— То есть вы не являетесь академиком? — тут же уточнял следователь. — Не получали этого звания и, соответственно, носите его незаконно?
Правдин понял, что его пытаются загнать в угол. Пришлось выложить все как на духу. Про американскую академию, где диплом дают всего за пару сотен зеленых.
Таким же образом во время допроса были отражены и другие факты его биографии. Скрепя сердце, Правдин согласился с тем, что родился в обычной семье тракториста и доярки и ни к каким князьям Хованским отношения не имеет.
— В рекламной информации к своим лекциям вы утверждаете, что происходите из рода Рюриковичей, — продолжила Светлана. — Это что — сознательное введение потребителя в заблуждение?
— Нет, ну… я же действительно Рюрикович, — возразил Правдин.
Если бы он согласился с обратным, то сразу дал бы повод возбудить против него дело за обман и мошенничество.
— Как вы узнали о своем происхождении от Рюриковичей? — не унималась Светлана. — Может, есть семейные документы, подтверждающие родство? Или вы обращались за помощью к специалистам?
Правдин был вынужден признаться, что таких документов у него нет, а к специалистам он не обращался.
— Так откуда же вы узнали?
— Ну… я бы не хотел раскрывать свои источники информации, — Правдин был вынужден прибегнуть к самым банальным отговоркам, какие только можно было придумать для этого случая. — Это было откровение свыше.
— Понятно, — кивнула головой следователь. — Так и запишем в протокол.
Допрос длился больше двух часов. Правдин умышлено медлил с ответом, тянул время, болтал глупости, стараясь вывести Светлану из себя. Но она была слишком опытным следователем, чтобы купиться на такие шалости.
А вот сам «учитель» заметно терял самообладание. Он нервничал, ерзал на стуле, теребил ручку портфеля…
Напоследок Светлана спросила Правдина о его отношении к публикации Покрышкина. Тот ответил, что не знает, о чем идет речь. Но по его виду можно было понять, что он лукавит.
— А вы в курсе, что автор этой статьи погиб на следующий день после ее выхода в свет? — спросила следователь.
— Нет, простите, но… — жалко улыбался Правдин. — Понимаю, это ужасно, когда люди гибнут. Но… я об этом, конечно же, не знаю.
Он прекрасно понимал, что врет крайне неубедительно. И чувствовал, что следователь это тоже заметила. Поэтому решил сконцентрироваться и все-таки взять себя в руки.
— А про такого гражданина, как Алексей Свирин, вам, разумеется, тоже ничего не известно?
— Нет, — тут допрашиваемый уже не слукавил. — А кто это?
— Друг Артура, — ответила Светлана с убийственной прямотой. — Он хотел передать мне последнюю статью журналиста. Но тоже погиб.
— И кто в этом виновен? — спросил Правдин. — Неужели я?
— Я этого не утверждаю.
— Почему же тогда вы отнимаете у меня столько драгоценного времени? — решил он перейти в контрнаступление.
— Ну, просто факты смерти этих двух журналистов кажутся очень загадочными, не правда ли? И оба они имеют какое-то отношение к вам.
— Какое отношение? — Правдин чуть повысил голос.
— Вот это мы как раз и пытаемся выяснить, — спокойным тоном ответила Светлана.
— Ну, все, что я вам могу сказать, это… Вы знаете, если человек идет против правды, против сил света, то… С ним действительно могут случаться странные вещи.
— Это воспринимается как скрытая угроза, — заметила следователь.
— Нет-нет, что вы, ни в коем случае! — заверил ее Правдин.
На этом их разговор закончился. «Учитель» вышел на жаркую улицу, а Светлана осталась в своем кабинете оформлять документы. И каждый понимал, что у этой встречи будет продолжение.
…На часах была уже половина седьмого. Опять она задержалась сверх положенного! И Вадим уже, наверное, ждет не дождется ее звонка.
Сегодня они решили, что терпеть такую жару в городе, похожем на огромный бетонный мешок, больше невыносимо. И надо воспользоваться теми плюсами, которые дает эта погода.
В Интернете Светлана прочитала, что на востоке Москвы, в районе Белого озера, смога практически нет. И, к тому же, там по-прежнему можно купаться. То есть санэпидемстанция не возражает.
Ни она, ни Вадим в этом году еще не окунались в воду — если не считать ванны. И хотя Белое озеро сильно уступало морю, о котором они мечтали, все же… это было лучше, чем ничего.
— Ну все, я уже выезжаю, — отчиталась она Вадиму. — Где тебя подобрать? Да, и не забудь прихватить мой купальник. А то я постеснялась брать его на работу.
* * *Как ни странно, Вадим даже не опоздал. Когда «ситроен пикассо» Светланы прибыл на условленное место, он уже стоял там с огромной сумкой в руках. На нем были короткие шорты и зеленая панама. Рядом со своей облаченной в деловой костюм подругой он выглядел довольно-таки странно.
— Вы, юноша, как будто на пляж собрались! — поприветствовала его Светлана. И сама улыбнулась, потому что это было правдой. После такого тяжелого дня она действительно ехала на пляж, где есть вода, уходящее солнце и хоть какое-то подобие свежего воздуха.
К их удивлению, окрестности Белого озера оказались почти безлюдными. Во всяком случае, ожидаемого столпотворения там не наблюдалось. Даже машину удалось припарковать без особых проблем. Хотя сам пляж, конечно, не пустовал.
— Давай отойдем немного подальше, — предложила Светлана. — Не люблю отдыхать среди кучи тел.
— Собираешься загорать топлес? — поинтересовался Вадим.
— А что, неплохая идея. И хороший сюжет для папарацци. Прокурор в костюме Евы.
— Думаю, публике бы понравилось, — заискивающе ответил он.
— Что понравилось? Сюжет?
— Да нет, сам прокурор. Ну, в костюме Евы.
Разговаривая, они располагались на травке чуть поодаль от пляжа. Светлана обернула себя большим полотенцем и мгновенно надела купальник. Вадим провозился со своими плавками намного дольше.
— Ну все, вперед! — скомандовала она и побежала в воду. Тут же окунулась и поплыла брассом, не скрывая своего блаженства.
Вадим долго привыкал к воде, наконец, плюхнулся с головой и по-собачьи замельтешил ногами. Он безнадежно отстал от своей подруги и вскоре вернулся назад.
Светлана очень любила плавать и прекрасно умела это делать. Хотя очень редко у нее была возможность показать свои умения на практике. Но уж если таковая представилась…
Тело почувствовало долгожданную прохладу. Вода за день успела нагреться до самой комфортной температуры — она была всего на пару градусов холоднее воздуха. И эта приятная разница оказалась очень важной.
