Фридрих Незнанский - Падший ангел
— Мама, мне нужны дополнительные занятия. Елизавета Аркадьевна Земковская занимается с девочками дополнительно. Давай ей заплатим, и пусть она со мной по вечерам репетирует.
— Вероничка, разве так можно?
— Конечно, можно. Нам сегодня на истории балета говорили, что так делала даже Анна Павлова во время летних каникул. Она брала уроки у итальянских учителей.
— Хорошо, я попробую договориться. Но откуда мы возьмем деньги?
— Не знаю я! Делай что хочешь, мама, но мне нужны дополнительные занятия.
Екатерина Алексеевна выбивалась из сил. Искала нужных людей, которые могут помочь замолвить словечко перед опытными педагогами за Вероничку, ведь уважающие себя хореографы редко занимаются с малоодаренными девочками. Когда удалось договориться о дополнительных занятиях, делала все возможное и невозможное, чтобы найти деньги для оплаты репетиторов. Без особого блеска, медленно, но верно, Вероника добралась до старших классов училища.
Тут возникли новые поводы для расстройств. В старших классах дети из училища уже весьма активно концертируют и гастролируют. За возможность попасть в престижную зарубежную поездку идет нешуточная борьба. Вероника до сих пор помнит, как потемнело у нее в глазах, когда она увидела, что в списке учеников, отобранных для гастролей в Японии, нет ее фамилии. Сволочи, твари! Сколько денег они с мамой переплатили педагогам, чтобы подтянуть ее мастерство до приемлемого уровня! И тут такая несправедливость. А эту мышь блеклую, Шаболину, взяли, да еще дали хорошую партию. Екатерина Алексеевна опять призвала на помощь все свои связи.
— Елизавета Аркадьевна, скажите, а как успехи этой девочки, Вероники Кутилиной? — однажды вызвала на ковер их педагога директриса училища, после того как в ее кабинете раздался звонок от весьма влиятельного человека из министерства финансов.
Земковская даже слегка удивилась:
— Софья Андреевна, вы же прекрасно знаете, что это за ученица. Да, старается. Да, берет дополнительные классы. Но господа бога не обманешь — если нет настоящего балетного таланта, это нельзя ничем заменить. Вот у Шаболиной…
— Елизавета Аркадьевна, дорогая, я вас сейчас не про Шаболину спрашиваю. Вам прекрасно известно, что иногда дети со средними данными делают с собой чудеса.
— Но с Вероникой не тот случай. Она любит не искусство в себе, а себя в искусстве.
— Ах, оставьте эту театральную демагогию! — раздраженно заявила директриса. — Вы прекрасно знаете, что уровень нашей русской школы настолько высокий, что мы при желании можем выучить крутить фуэте и стоять в пятой позиции хоть мишку косолапого. А Вероника вполне способна справляться с технической стороной нашей программы. Прыгает уже хорошо, шаг разработала. Я же была у вас на открытом уроке в прошлом месяце. Вполне приемлемо девочка работает!
— Приемлемо, но на среднем уровне, — упорствовала Елизавета Аркадьевна. — После выпуска самое большее, что ей светит, — это кордебалет в театре имени Станиславского. На уровень Большого она не тянет. Мне сейчас важнее сконцентрироваться на хорошем материале — Шаболина, Лунева, Волочкова.
— Без кордебалета тоже нет настоящего спектакля, да и такое упорство, как у Кутилиной, надо поощрять. Я слышала, что вы не включили Веронику в гастрольный список?
— Вы же сами подписывали документы, — удивилась Елизавета Аркадьевна.
— Знаете, я тогда очень торопилась и не успела их просмотреть внимательно. А сейчас вот спохватилась. Негоже у детей совсем отбивать желание заниматься. Давайте сделаем рокировочку. Там девочка есть в третьей линии — Света Петровская. Та, что полнеть начала. Вот она пускай дома на диете посидит. А на ее место поставим Кутилину.
Елизавета Аркадьевна прекрасно знала, что в устах всемогущей Софьи Андреевны это была не просьба, а приказ. Возражать бессмысленно. Что ж, блатные в училище всегда были, и их всегда приходилось возить на гастроли. К счастью, балетная дрессура была столь жесткой, что для кордебалета годился практически любой ученик.
— Хорошо, Софья Андреевна, я все сделаю, как вы сказали.
Елизавета Аркадьевна быстро повернулась и пошла к двери, чтобы не сорваться и не наговорить резкостей. Но не тут-то было, вдогонку ей раздалось контральто Софьи:
— Да, и вот еще что. Кажется, у Шаболиной нет замены на ее сольную партию? Мало ли что у вас за рубежом случится. Всякое, знаете ли, бывает. Порепетируйте с Кутилиной как с дублершей, пожалуйста. Необходимости в замене, скорее всего, не возникнет, но на всякий случай. И Вероника сможет себя показать во всей красе, если все же обладает какими-то способностями. Не надо наших девочек недооценивать.
Будущие балерины встретили педагога настороженным молчанием, почувствовав, что Елизавета Аркадьевна сильно не в духе. В балетном классе обычно не до сантиментов, но сегодня Земковская была особенно суха и резка.
— Встали все. Вы что, в первом классе — позиции путать?! Еще раз. Начали с плие… Так, хорошо. Медленно, медленно садимся. Никаких острых углов… Лунева, почему сегодня еле дышишь? Только начали еще! Чем вчера вечером занималась? Забудьте все про охи-вздохи на скамейках при луне. У балерины вся личная жизнь на сцене… Шаболина, почему бедра ходят как у проститутки с Казанского? Что это за «Мулен-Руж» такой? Опять насмотрелись мюзиклов?.. Стоп! Стоп! Стоп! Сколько раз вам надо повторять, что в балете важна чистота линий. А вы все машете руками, как будто это лопасти у вертолета… Кутилина, ты где хочешь работать после выпуска? Громче. Чтобы все слышали! В театре? В каком это театре? Может быть, Большом? Если будешь изображать то, что у тебя сейчас на середине получилось, то карьера звезды стриптиза тебе подойдет…
Досталось всем. Даже блатным, на которых, как на глухую корду, уже давно все махнули рукой. («Корда» — на балетном сленге кордебалет.)
После завершающего занятие поклона девочки с облегчением вздохнули и побежали в раздевалку. Но тут их настиг оклик Земковской:
— Кутилина и Шаболина, подойдите ко мне.
— Да, Елизавета Аркадьевна. — удивленные девочки подбежали.
— С сегодняшнего дня каждый вечер с семнадцати ноль-ноль у вас дополнительная репетиция. Вероника, в гастрольных списках изменения — ты поедешь с нами. Кроме того, будешь репетировать вместе с Ольгой. Мало ли, вдруг понадобится дублерша. Всякое бывает в дороге. Но ты, Оленька, пожалуйста, не расслабляйся. Ника у нас только для подстраховки.
Вечерние репетиции опять сблизили Ольгу и Веронику. Ни той, ни другой было не привыкать к изнурительному балетному труду, хотя Вероника еще не занималась дополнительно с таким сильным педагогом. Она была уже вполне взрослой девушкой и отчетливо понимала, что действительно это не злой умысел и не заговор враждебных сил, а объективная реальность: у нее не было настоящего таланта. У Шаболиной был. Что же делать? Еще в пятилетнем возрасте Вероника решила, что станет настоящей балетной примой. Будет танцевать принцессу Аврору в «Спящей красавице» и Одетту в «Лебедином озере». Поклонники будут ей рукоплескать, дарить цветы и даже драгоценности. Кшесинской же дарили. Чем она хуже? Теперь никто не разберется, почему Матильда Феликсовна была столь популярной в свое время — из-за того, что первая из русских балерин освоила виртуозную технику итальянок, или потому, что выбирала в любовники исключительно членов царской семьи. Да, именно так. Поклонников должно быть не просто много, они должны быть богатыми и влиятельными людьми. Высоких чувств хватает на сцене — умирающие лебеди, бесплотные виллисы. В жизни нужно думать не о любви, а о своей выгоде.
9В Токио во время гастролей все девочки старались разбежаться стайками по городу, чтобы купить на выданные им командировочные сувениры для родственников и модную одежду для себя. Шаболина и Кутилина по-прежнему все свободное время проводили на дополнительных репетициях. Елизавета Аркадьевна даже преисполнилась к Кутилиной некоторого уважения. Девочка была очень упорная. Шаболина же, как и все талантливые люди, напротив, отличалась повышенной нервной возбудимостью и была весьма уязвима в эмоциональном отношении. Несмотря на свой яркий талант, постоянно в себе сомневалась. Вероника тоже заметила эту психологическую особенность своей подруги и поспешила ею воспользоваться.
— Ника, посмотри, мне кажется, я располнела, — задумчиво рассматривая себя в зеркало, поведала Шаболина.
— С чего вдруг? Мы же занимаемся в два раза больше остальных, а ешь ты как обычно.
— Я на этой неделе по вечерам японской лапши быстрорастворимой часто перехватывала.
— Думаешь, это очень калорийно?
— Ну в любом случае лучше не наедаться, — задумчиво протянула Ольга.
— Так пойдем взвесимся. У девчонок же есть весы напольные.
