Максим Шахов - Сезон охоты на «кротов»
«…В городе введен план «Перехват»…»
– Сейчас уже об этом происшествии упоминают в каждом выпуске «Новостей» всех телеканалов. Радио не отстает. В Интернете это – главное событие, комментарии достигли размеров обзорных статей…
В гостиной на даче журналиста собрались все друзья, кроме Толи Майского: тот еще продолжал спать после Галиных уколов. Кряхтя и держась за поврежденный бок, приплелся даже Редин и занял свое «почетное» место в углу дивана, обложившись подушками.
– …Правда, существенных фактов никто больше не сообщает, – «председательствовал», как всегда, Талеев, – разве что уточняют: Макс получил три пули, а состояние его медики оценивают сейчас как стабильно тяжелое. Зато уж в комментариях недостатка нет! Отозвалось даже правительство Москвы, успокаивая граждан на предмет отсутствия каких-либо признаков террористического акта…
– Да ловушка это самая настоящая! Надеются вытащить нас на свет Божий. В первую очередь, конечно, командира. – Как и всегда, Вадик был скор на суждения и категоричен. Но теперь ему никто не возразил. Ждали реакции Талеева.
– Что конкретно ловушка, Вадим? Имитация покушения на жизнь Лифанова? Так он – один из главных участников Команды, и сам по себе является лакомым куском для наших преследователей. Зачем изображать, когда его фактическая ликвидация – их основная задача?
– А может, его и ликвидировали! А теперь распустили слух, что он еще жив, чтобы мы задергались и поперли на рожон.
– Грубо, но, пожалуй, с такой трактовкой можно согласиться. В любом случае нам нужна дополнительная информация. Желательно из первых рук. Ты, Галчонок, уже вела переговоры в агентстве, так что «преображайся» в статс-даму инкогнито и отправляйся туда. Предлог – твой заказ на силовое сопровождение. Потребуй встречи с генеральным директором, посмотри, как они будут реагировать. Разговаривай, наблюдай, собирай факты. Узнай, в какую больницу отправили Макса: ни в одном сообщении я не нашел такого указания. Докладывай мне по телефону по мере получения любых сведений.
Девушка засобиралась.
– Командир, давай я ее подстрахую.
– Нет, Вадик, придется тебе потерпеть, пока от Алексеевой не поступят первые сведения. Или я не накопаю что-нибудь в Интернете. Вот тогда мы с тобой вплотную займемся клиникой. Как ни крути, именно там теперь будут происходить главные события: или организуют масштабную ловушку на всех нас, или непременно явятся, чтобы окончательно добить Лифанова. В последнем случае мы должны опередить их.
…Первые сведения от Гюльчатай поступили сравнительно быстро. В агентстве «Стелс» от нее не собирались скрывать место, куда на «Скорой помощи» увезли директора Стегина. Только это оказалась не клиника Склифософского, что выглядело бы вполне логично. Это был совершенно новый комплекс, построенный на базе одной из городских больниц в районе Стромынки, недалеко от парка Сокольники. Услугами этого оснащенного по последнему слову современной техники медицинского центра пользовались люди далеко не бедные, так как даже кратковременное пребывание в его роскошных «чертогах» обходилось в весьма круглую сумму.
Принадлежал Центр частному лицу, пожелавшему остаться неизвестным, а управлялся Советом директоров, в составе которого было даже несколько зарубежных светил. На компактной территории в зеленой зоне разместилось несколько корпусов вокруг одного центрального высотного здания, переливающегося сине-фиолетовым цветом наружных оконных панелей. Здесь оказывались самые разнообразные медицинские услуги, вплоть до таких, за получением которых российские толстосумы еще недавно бодро устремлялись в лучшие профильные клиники по всему миру.
Поколдовав с компьютером около получаса, Талеев сумел отыскать даже весь пакет строительной документации на недавно возведенные здания. Он распечатал заинтересовавшие его чертежи отдельных помещений и схемы внутренних коммуникаций. С целым ворохом таких бумаг журналист с Аракчеевым разместились около ног сидящего на диване Редина, и втроем они углубились в их скрупулезное изучение.
Время до следующего звонка девушки пролетело совершенно незаметно. Галя успела поговорить с несколькими сотрудниками, которые оказались если и разговорчивыми, то очень мало осведомленными. Все они терялись в догадках о причинах покушения на их генерального директора и откровенно недоумевали, как подобное вообще могло случиться у самых дверей серьезно охраняемой, практически военизированной фирмы.
Все главные сведения и гипотезы Гюльчатай почерпнула из беседы с Ириной Костиной. Эта девушка оказалась хорошо осведомленной в делах агентства. Впрочем, такое неудивительно: ведь она – личный секретарь-референт Леонида Сергеевича, его доверенное лицо. Костина упорно настаивала на версии жестоких происков конкурентов. Ну, представьте себе, весть о неслыханно дерзком покушении мгновенно распространилась по всей Москве и даже благодаря СМИ по значительной территории России! Первый же вывод: какие дела можно вести с элитным охранно-сопроводительным агентством, если оно не в состоянии «охранить» даже жизнь своих же сотрудников и генерального директора (!) на пороге собственного главного офиса?! Лично Костина уже получила по телефону два отказа клиентов от запланированных услуг. А что еще впереди? Это же, вы понимаете, миллионные убытки для «Стелса»! А репутация фирмы?!
Не согласиться с такой трактовкой Алексеева не могла. Вот только… очень бы хотелось взглянуть на записи камер наружного наблюдения. Однако такое ей вряд ли кто бы позволил, да и все кассеты были изъяты сотрудниками следственного комитета, ведущими это дело. Гюльчатай просила разрешения отправиться в клинику. Поговорить с врачами, может, перекинуться парой слов с самим Лифановым, если он в сознании…
– Нет, Галчонок. Во-первых, твоя «легенда» не дает тебе на это никаких оснований. Во-вторых… просто не надо. Возвращайся на «базу».
Уже попивая ароматный чай в убежище журналиста, девушка коротко рассказала о своих личных ощущениях, которыми не посчитала удобным делиться по телефону.
– У меня, командир, нет никаких фактов, а только смутные интуитивные соображения…
Вадик громко хмыкнул.
– Да-да, Фома Неверующий! И интуиция эта – чисто женская плюс опыт и обширная практика силовых операций. В общем – только не смейтесь, – когда я наблюдаю за этой Ириной, у меня появляется ощущение, будто я… смотрюсь на себя в зеркало! Не внешне, нет. Но каждое ее движение наполнено скрытым смыслом: постоянная настороженность, которую невозможно уловить в ее открытом честном взгляде, моментальная готовность к жесткому силовому отпору… Она грациозна и опасна, как сильный хищник. Это входит в кровь на всю жизнь. Ты уж прости, командир, но я несколько раз – совершенно естественно! – провоцировала ее. То резким движением взбалмошной женщины, то неожиданным «неуклюжим» поворотом… Ее реакция всегда была точной, мгновенной, на уровне рефлексов. Мы не только сидели в ее небольшом кабинете, но прошлись по некоторым помещениям агентства, спускались и поднимались по лестницам, выходили на крыльцо, где совершилось нападение… Ни единожды она не позволила мне зайти ей за спину или «нечаянно» толкнуть плечом. Я видела, как на каждое мое «поползновение» срабатывает мускульный рефлекс блокировочного действия. Я осознала, что не смогу напасть на нее врасплох. И это при совершенно спокойном, приличествующем случаю скорбном выражении лица, ровном негромком голосе и тренированном дыхании!
– Вот тебе раз! – Вадим не усмехался и не ерничал. – Я такое впервые слышу от нашей бесподобной Гюльчатай. Зеркало, зеркало… Да ты ведь действительно нарисовала свой точный портрет! Такие девушки просто не могут существовать в роли даже самых-самых личных секретарш и суперответственных референтов. Если только… такая необходимость не продиктована смыслом полученного задания.
– Друзья мои! – вмешался Талеев с какой-то загадочной улыбкой. – Я счастлив, что работаю с такими профессионалами, как вы все. Это великолепно: Галчонок просчитала противника на подсознательно-интуитивном уровне, а Вадик, приняв ее устный посыл, сделал точный и правильный вывод. Вам цены нет, ребята!
Девушка смущенно опустила голову, зато Аракчеев дважды хлопнул себя по левой стороне груди ладонью правой руки и резко выбросил ее вперед и вверх – древний победоносный жест римских легионеров.
– Даже не знаю, – нарочито раздумчиво продолжил Гера, – нужно ли мне обнародовать кое-какие факты…
– Так у тебя и факты есть, а ты молчишь?! Когда успел-то раздобыть? – недоумевал Вадим.
– Да пока вы с Серегой чайком баловались и шахматную партию затеяли, я кое-куда позвонил, ну и… Короче, есть у меня один знакомый хакер. Занимательнейший мужчина лет двадцати. Когда он впервые прочитал «Мастера и Маргариту», его безгранично поразила одна известная фраза: «Рукописи не горят!» И он пустился во все тяжкие, на деле доказывая ее непоколебимую справедливость. Только слегка перефразировав в реалиях сегодняшнего дня и специфики своего виртуального увлечения. «Информация неистребима!» И сколько уже раз он практически доказывал мне свою полную правоту. Вот и теперь…
