Сергей Самаров - Не дать смерти уйти
– А телефон?…
– В кармане на рукаве Хамзата…
– Пошлю сейчас человека, – объяснил я майору Бобрынину, – пусть позвонит на мой телефон… Передам в Москву номер трубки Хамзата. Пусть контролируют, может, определят телефон Мовсара… Трубку лучше оставить на месте… Ею еще будут пользоваться, и нам это пригодится… Так, старлей, запоминай… Трубку Хамзата ты в руки не бери… Если будет необходимость, воспользуешься ситуацией… Трубка зафиксирует звонок на мой телефон… Пусть кто-то из боевиков мне позвонит, а я по определителю номер увижу… Отвечу: «Подполковник Разин, спецназ ГРУ»… И ты всегда сможешь свалить на Хамзата, что он сдавал мне своих.
– Да, это хорошая мысль… – согласился старший лейтенант. – И это может мне понадобиться… Почти наверняка понадобится, потому что мне не все поверят…
– Товарищ подполковник, – подошел к нам лейтенант Стогов. – Время… Сеанс связи…
– Работай, – приказал я. – Сейчас подойду, продиктую сообщение…
ГЛАВА 3
1. МАЙОР ВИКТОР БОБРЫНИН, СПЕЦНАЗ ВДВ
У меня все это время было ощущение, что там, в тумане, я именно с братом встретился. Несмотря на то, что он, убегая, даже не обернулся и не отреагировал на мой крик, все равно – ощущение было. Вот что значит голос крови. А я ведь даже лицо рассмотреть не успел. Просто по каким-то вибрациям узнал появившегося на мгновение человека. И теперь мне предстояло помочь Сашке из этой ситуации выпутаться. Ведь никто и слова не может сказать в его оправдание. Кроме него самого. А поверят ли ему? Поверят только в том случае, если наши дальнейшие совместные действия будут успешными.
Стогов пошел готовить рацию, а Разин послал человека за трубкой спутникового телефона Хамзата. Теперь нам предстояло обсудить дальнейшие действия. Я уже кратко обговорил с братом возможные варианты, и его вариант мне понравился меньше всего. Но Саша начал именно с этого.
– Хорошо, что я нашел вас. Теперь я могу со спокойной совестью в село вернуться. И, по крайней мере, есть надежда, что америций не уйдет неизвестно куда… Кстати, я забыл сообщить еще кое-что важное… Мовсар сказал, что это – только первая партия, а будет еще и вторая. К кому она в руки попадет, если Мовсар будет не в состоянии ее забрать? Этот вопрос следует обдумать…
– Вторая партия? – спросил я, оставляя пока без внимания его слова о возвращении в село.
– Так Мовсар по телефону сказал… Он обещал мне долю за участие в продаже первой партии. И сказал, что если я хорошо себя покажу, со второй партии моя доля увеличится… Пытался материально заинтересовать…
К моему удивлению, прожив достаточно непродолжительное время среди чечен, Саша приобрел легкий акцент, и сейчас этот акцент, незаметный ему самому, прорывался, делая речь слегка забавной и непривычной для меня. Если бы он разговаривал со мной по телефону, я, пожалуй, мог бы и усомниться, что в самом деле разговариваю с родным братом.
– Это, старлей, не «еще кое-что важное»… Это самое главное сообщение, и оно в корне должно изменить все наши планы… – подполковник в раздумье губу закусил.
Это действительно было самое главное. Остальное нам известно, остальное под контролем федеральных сил, и всегда есть возможность, получив подкрепление, перекрыть границу и не выпустить контейнер с америцием за пределы страны. Но вторая партия – где она? И что, если она не за границу уйдет, а попадет в руки к нашим доморощенным террористам? У нас ведь тоже таких с избытком…
Таким образом, возвращение Саши в село, которому я собирался категорически противиться, стало необходимым, несмотря на всю опасность. В данном случае я должен был выступать уже не как старший брат, защищающий и оберегающий младшего, а как командир, направляющий подчиненного на опасное задание… Родного брата направлять, конечно, тяжело, но здесь ответственность должна возобладать над родственными чувствами. Я бы и сам пошел на такое, не сомневаясь. И для меня это было бы легче. Но кто меня знает и кому я там нужен? Только один человек может это сделать, и этот человек – Саша…
– Товарищ подполковник! Связь… – позвал лейтенант.
Разин встал.
– Вы пока поговорите… Я вернусь, и продолжим… Значит, старлей, я докладываю в Москву о твоем возвращении в село… Задача тебе ставится однозначная – добыть информацию о второй партии америция. А нам задачу поставят, я думаю, новую…
Он ушел, на ходу вытаскивая из планшета перекодировочные таблицы, чтобы быстро составить шифротелеграмму. В некоторых группах, как я слышал, не имеющих собственного шифровальщика, его роль выполняет командир. Подполковник Разин, кажется, из таких, и радовало уже то, что разговор не будет вестись открытым текстом. Это давало ощущение большей безопасности для брата…
* * *Было неизвестно, какой по продолжительности период займет операция при новом раскладе сил и постановке новых задач. Возможно, и я на какое-то время уеду отсюда, и группу подполковника Разина снимут. Зима вот-вот ударит в полную силу. Тогда уже и тропы через границу станут непроходимыми, и сама операция зятянется на длительный этап. Замораживание ситуации следует рассматривать, как один из самых вероятных вариантов. А дома мама болеет, не знает, что и думать о пропавшем сыне. И возможности у Саши дать весточку не было. Но появилась сейчас…
Я достал из планшета бумагу и карандаш.
– Пиши домой… Маме… Я отправлю…
Я отошел, чтобы не мешать. Да и к лейтенанту Димке заглянуть было пора.
– Что там?
– Сильным отрядом неизвестной принадлежности, товарищ подполковник, уничтожены две какие-то группы, идущие курсом на село. По моим подсчетам, в первой группе было восемнадцать боевиков, во второй – одиннадцать. Если больше, то это пленные. По крайней мере, убиты восемнадцать и одиннадцать. С гор еще три группы спускаются. С разных направлений… Отряд выставляет заграждения. Разведка у них работает хорошо. Знают о передвижении противника не хуже нас с вами… Я даже удивляюсь…
– Продолжай наблюдение… Это могут оказаться федеральные силы…
Я вышел из палатки и столкнулся с Луценко.
– Ну что, снайпер… Как же ты так стреляешь, что твоя пуля только ребра боевику ломает, а он потом уходит?
– Как так, товарищ подполковник? – побледнел старший прапорщик.
– А вот так… – я улыбнулся. – У него на груди собачья цепь висела… Ты в цепь попал, пуля срикошетила… Это бывает только при очень сильном везении. Но парень далеко не ушел. Его как раз собака и прикончила…
Я увидел возвращающегося Разина. Шел Александр Андреевич не к Саше, а к палатке, вокруг которой вся его группа собралась и где связанные пленники сидели.
– «Кречет»…
Майор Паутов шагнул командиру навстречу.
– Бери пару человек, отправляйся туда, где стреляли… Это пять километров. В хорошем темпе, лучше бегом… Там спецназ внутренних войск. Пусть срочно выходят на связь с Москвой. Не с РОШем, а со своим командованием в Москве… Им поставят новую задачу… Не опоздай… С гор три отряда спускаются, «краповые» засады готовят. А эти отряды необходимо пропустить… Сам об этом скажи, пока они с Москвой не связались… Да и в РОШ скоро информацию передадут… Короче, пусть снимаются… Конечно, тебе не поверят, но ты не обижайся…
– Понял, – кивнул Паутов.
– Пойдем… – позвал Разин меня.
* * *Саша дописывал письмо. Подполковник на меня посмотрел вопросительно.
– Матери… Она считает, что он без вести пропал. Заболела от переживаний… Я передам сам, без почты… Не волнуйся, чего не надо, он не напишет.
Саша заметил нас и встал, готовый к продолжению разговора. Письмо так и осталось недописанным.
– Значит, так, старлей… – сказал подполковник. – С твоим командованием я, естественно, связаться возможности не имел, но мое командование с твоим общий язык найдет, не волнуйся. Теперь ты поступаешь под мою опеку… И… И – брата, естественно, поскольку майору Бобрынину никто задание не отменял. К тебе пока из Москвы только один вопрос. По нашим агентурным данным, в доме Астамировых создана некая школа террористов, в которой ты преподаешь. Мы сами наблюдали, как одни люди приезжают, другие уезжают…
Саша улыбнулся.
– Вот уже и в школе террористов преподавать пришлось… Эти террористы – сотрудники силовых структур Чечни. Приезжают группами, я им читаю лекции по защите от радиохимического оружия. Это инициатива Мовсара. Он решил мне хоть какую-то работу дать взамен службы. Платят мало, но и работаю не много. По четыре часа в неделю.
– Тогда скажи, зачем им это надо? – не унимался Разин. – Они готовятся к отражению ядерного удара?
– А им это и не надо… Это Мовсар делает вид, что создает, как родственник, для меня приемлемые условия жизни. Это для начала. А потом, дескать, другие условия будут… Маневр, направленный на то, чтобы я отвлекся от тяжелых дум… А может, и нет… Я уже думал. Возможно, различных проверяющих на дороге умышленно приучают к мысли, что к нам в село часто ездят и ездить будут постоянно. Чтобы все проезжающие группы примелькались и стали почти своими. В какой-то момент это может сработать, и можно будет, например, легко вывезти америций… Так уже было. Ехала группа, с ней – «уазик» с дровами. Я слышал разговор, только мало понял. Чеченский еще не изучил… Говорили наполовину на русском, наполовину на чеченском, а сам водитель был, кажется, дагестанцем… На посту спросили про дрова. Кто-то сказал, что везет в подарок престарелым родственникам жены. Здесь с дровами не слишком богато… И это прошло… Но я, может быть, что-то не так понял…
