Уоррен Мерфи - Объединяй и завоевывай
Боли при этом он не почувствовал. Тогда он просунул руку под рубашку и принялся ощупывать спину в поисках выходного отверстия. Когда он потрогал рану пальцем, выяснилось, что она довольно болезненная. Рука же оказалась вся в крови. И никакого уплотнения на спине.
Опять удача! Значит, пуля прошла навылет. Кость тоже, судя по всему, не задело. Оставалось только надеяться, что не задело и жизненно важные органы.
Полковник Примитиво предпринял еще одну попытку и, несмотря на жгучую боль, встал-таки на ноги. «Пусть, – утешал он сам себя. – Раз чувствуешь боль, значит, живешь».
Полковник Примитиво распрямился и некоторое время стоял, слегка покачиваясь.
Вокруг лежали его солдаты – все мертвые. Полковник не выдержал и пнул одного из них – зачем он дезертировал из войск Мексиканской республики? Погиб, видите ли, в то время, как страна находится на грани краха и весьма нуждается в защитниках. Орошая кровью растительность, Примитиво, пошатываясь, побрел в сторону казарм Чьяпаса.
По дороге полковник дал себе зарок не бранить больше женщин, которые, порой расшалившись, тыкали его пальцем в сытое пузцо и шутили на предмет жировых складок на ногах, именуя их «рукоятками любви».
Дело в том, что пуля угодила как раз в жировую складку, и жир надежно склеил рану, избавив, таким образом, Примитиво от большой потери крови.
Глава 26
Осознав, что нокаутировал женщину, Огнетушитель впал в дикую ярость.
– Черт! Черт! Черт! – без конца повторял он. – Ну и идиот же я!
Бить женщин – противоречило его кодексу чести. И вот теперь он не мог найти себе оправданий.
Став на колени у поверженного тела, Огнетушитель нащупал пульс девушки. Она дышала. Ну разумеется! Убить человека можно всего лишь одним хорошо выверенным ударом, а спасенный смерти ей не желал.
Уложив голову девушки на колено, Огнетушитель заглянул ей в рот. По счастью, она не проглотила и даже не прикусила язык. Все зубы тоже целы. Уже хорошо. Женщины всегда поднимают из-за зубов столько шума!
Примерно в течение часа он сидел на корточках в ожидании, когда девушка-партизан придет в себя. Что делать с ней дальше, он не знал.
Где-то неподалеку поднялся ужасный шум.
– Только бы не ягуар! – пробормотал Огнетушитель себе под нос, проверяя свой верный «хелфайр».
Лежавшая у него на коленях девушка зашевелилась.
На мгновение его прошибло холодным потом: он вдруг осознал всю двусмысленность своего положения.
Осторожно уложив девушку на землю, он встал, не зная хорошенько, как поступит через минуту.
Неожиданно ему в голову пришла отличная идея.
Вынув из ножен боевой «рендалл», он провел по левому бицепсу так, чтобы выступила кровь.
Затем воткнул лезвие ножа в ближайшее дерево. Древесина красного дерева не впустила в себя сталь клинка, тогда Огнетушитель вонзил клинок в какое-то растение с розоватой сердцевиной и склонился над девушкой в ожидании, когда та очнется.
Она наконец приоткрыла затуманенные обмороком глаза, уперлась взглядом в высокие военные ботинки Огнетушителя и сразу же посмотрела на их обладателя.
– Ке?
Огнетушитель понизил голос до шепота:
– Тебя чуть было не достали.
Девушка помотала головой, пытаясь полностью прийти в себя. Но тут же обхватила голову руками – тряска, как видно, не пошла на пользу ее уже основательно потрясенной голове.
– Что со мной? – простонала она.
– Кто-то метнул нож. Чтобы спасти тебя от смерти, пришлось применить такой вот не слишком приятный способ. Кстати, и мне перепало: лезвие задело руку, прежде чем воткнулось в дерево.
Девушка перевела взгляд на струйку крови, видневшуюся на руке Огнетушителя, а затем взглянула на торчавшую из ствола рукоятку ножа.
– Вы... Вы спасли мне жизнь!
– И что с того? – небрежно заметил Огнетушитель. – Не так давно вы тоже спасли меня от смерти.
С его помощью девушка поднялась на ноги. Некоторое время она осматривалась.
– Тот, что был с ножом... Куда он делся?
– Далеко не ушел, – хвастливо сообщил Огнетушитель, хлопнув по стволу «хелфайра».
– Вы – храбрый воин. Видимо, пришли сюда, чтобы присоединиться к войскам Фронта национального освобождения имени Бенито Хуареса?
– Я всегда сражаюсь на стороне хороших парней, – сказал Огнетушитель истинную правду.
Глаза девушки блеснули. В них отразились и благодарность, и подлинное восхищение Блейзом Фьюри. Тот не отвел глаза – в его открытом взгляде не было, впрочем, места ложной скромности.
– Неплохо сказано! Меня зовут Ассумпта. Я родом из соседней деревеньки. Хочу вступить в ряды хуаресистас, хотя я всего-навсего женщина.
– Отважная, надо признать, женщина.
Девушка гордо вскинула голову, забросив за плечи копну черных блестящих волос. Именно эти непокорные кудри придавали ее голове такое причудливое очертание под черной шапочкой с маской.
– Мужчины в нашей деревне не верят, что женщина способна сражаться. И не хотят этого, – объяснила она. – Но я все равно пойду на войну, хотя бы для того, чтобы отомстить за смерть моего брата Ика, которого убили федералистас.
– Куда бы ты ни пошла, я последую за тобой.
Теперь у Огнетушителя появился союзник. Обстоятельства, при которых ему придется предать девушку, пока неизвестны даже ему самому.
– Говорят, подкоманданте Верапас двинулся на Мехико, – сообщила Ассумпта. – Вот я туда и направляюсь.
– Веди меня. Здешние джунгли мне в новинку.
Прежде чем они двинулись в путь, Огнетушитель извлек из ствола дерева нож.
– Сувенир. Может оказаться кстати, – пояснил он.
Потом оба надели на головы шапочки-маски, и джунгли приняли их в свои загадочные сумрачные объятия. Разумеется, обычно впереди шел Огнетушитель, но на этот раз он решил предоставить эту привилегию девушке: в конце концов она лучше знала джунгли.
К тому же замыкающий обязан защищать группу от нападения с тыла.
Ну и самое главное – он мог без помех наблюдать за тем, как изящно и равномерно колышутся стройные бедра девушки, обтянутые тканью цвета хаки.
Глава 27
Городишко с сельским рынком под названием Чи-Зоц гнездился у подножия плоского, похожего на стол горного плато. Воздух здесь был чистый, напоенный ароматом горных цветов и трав.
Вывеска на английском языке гласила:
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЧИ-ЗОЦ! ЗОНА АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ РАСКОПОК.
ЕДА, ПИТЬЕ И СТОЯНКА ДЛЯ МАШИН.
ЗДЕСЬ РОДИЛСЯ ПОДКОМАНДАНТЕ ВЕРАПАС.
Неподалеку от въезда в город закутанная в шаль женщина готовила на веранде дома обед. Ухватив за шею перепуганного цыпленка, она свободной рукой откручивала ему голову. Примерно на втором витке шейные позвонки хрустнули.
Хозяйка нашла результат вполне удовлетворительным и собиралась уже войти в дом, как вдруг ее окликнули.
– Извините, Бока-Зоц далеко? – спросил Римо.
– Бока-Зоц больше нет, сеньор.
– Черт! Куда же он в таком случае подевался?
– Его переименовали. Сейчас он называется Чи-Зоц, что в переводе означает «рот летучей мыши».
– Значит, мы находимся в Бока-Зоц?
– Нет, сеньор. Здесь Чи-Зоц. Бока-Зоц больше нет.
С этими словами женщина скрылась за дверью.
Римо поехал дальше.
Город опустел, на крохотной центральной площади – ни души. Почти на каждом доме красовался размалеванный красками плакат или лозунг. И не зная испанского все понятно: Солидаридад! Либертад! Вива Верапас!
– Видел я, как ты смотрел на птицу, – сообщил Чиун результаты своих наблюдений.
– Да, хорошо бы сейчас съесть какую-нибудь утку.
– Уж и не знаю, какие утки здесь водятся. Я бы на твоем месте их есть не стал. И рыбу тоже. Поедим лучше риса, который является единственно безопасным продуктом питания. Куры, к примеру, птицы неаккуратные и часто болеют.
– Люди постоянно едят цыплят и кур!
– Да. Потому что кое-чего не знают.
– Интересно, чего же?
– Куры не способны к мочеиспусканию. Что отражается на качестве их мяса. Есть куриное мясо с гигиенической точки зрения куда хуже, чем поедать мясо свиньи.
Римо припарковался у домика в испанском колониальном стиле с вывеской в виде этикетки от пивной бутылки, что позволяло думать о наличии в доме ресторана. На вывеске значилось «КАРТА БЛАНКА», а откуда-то из глубины доносились негромкие звуки музыки в стиле ранчеро.
Они вошли, но ни одна голова не повернулась в их сторону. Все взгляды были устремлены на экран черно-белого телевизора, стоявшего в углу.
Народ стоял и сидел плотным полукругом. Только что не лежал.
– Как думаешь, чего они как приклеенные? – спросил Римо у Чиуна.
– Знать не знаю, но ощущаю исходящий от них запах страха.
– По мне, так от них пахнет острым перцем чили и табаком, – отозвался Римо.
Тут один из зрителей истово перекрестился.
– Вполне вероятно, они смотрят репортаж с места землетрясения, – высказал предположение Римо.
– Сейчас спрошу.