Сергей Самаров - Окончательный приговор
– Это уже разрушает всю вашу версию. Я думаю, что процентов двадцать на такой вариант мы дать можем. Еще двадцать на то, что разыскиваемых сейчас нет в Москве и они отправятся в Грозный из какой‑то другой точки. Итого, сорок процентов за то, что они на вокзале или в аэропорту не появятся. А из оставшихся шестидесяти процентов тридцать следует сбросить на то, что они изменили внешность и их не сумеют узнать. Значит, на успех у нас остается только тридцать процентов. То есть занимаемся мы авантюрой.
– Почему авантюрой? – не понял я.
– Потому что авантюра, товарищ подполковник, это предприятие, имеющее меньше половины шансов на успех, – говорил он со мной, как с ребенком. И мне приходилось ради дела терпеть. – Тем не менее, мы занимаемся и на что‑то надеемся.
– Нам и остается только надеяться, поскольку системы поиска преступников в нашей стране работают из рук вон плохо, – не удержался я, и ответил ему на высокомерность ответным уколом.
– Ехать когда собираетесь? – спросил Страховщиков.
– Видимо, завтра. Утренним самолетом вылечу в Ростов. Оттуда добраться до Грозного легче. Сегодня я никак не успеваю, а до завтрашнего вечера ждать слишком долго. Через Ростов получится быстрее.
– Тоже правильно, – согласился Максим Николаевич. – И домой заглянуть возможность есть. Удачи! Держите меня в курсе событий, если будет возможность. Да я и сам, с вашего разрешения, буду позванивать.
– Звоните… – разрешил я.
Страховщиков обладал информацией, которой мне не хватало, и потому с ним лучше было не портить отношения.
После этого разговора я позвонил дежурному по следственному комитету, объяснил ситуацию и попросил заказать билет. Дело оставалось за малым: утром доложить начальнику отдела, оформить очередную командировку, собрать необходимый материал для чеченских сотрудников, которые будут заняты в поиске, позвонить в Грозный, чтобы самих этих сотрудников найти, – и можно будет лететь…
* * *Утро выдалось сумасшедшим. Пришлось много бегать, подготавливаясь к срочной поездке, но, кажется, я все успел. Перед тем, как выехать в аэропорт, я позвонил подполковнику Саламбекову в Грозный и предупредил о своем приезде. Саламбеков когда‑то задерживал группу капитана Беклемишева и мечтал снова задержать ее. Более того, он очень и очень желал это сделать. В аэропорту я вспомнил, что следует позвонить жене, пока не пришлось, как и полагается в полете, отключить мобильник. Уже стоя в очереди на регистрацию, я позвонил.
– Ты когда летишь? – спросила подруга.
– Уже в аэропорту.
– Ой, тогда я бегу отпрашиваться с работы.
– Ну, беги.
– Я Марата попросила, он тебя встретит. Если на выходе разойдетесь, увидишь машину. Там и стой. Я сейчас ему еще позвоню.
Марат – ее сын от первого брака. Он живет отдельно, но тоже в Ростове, в отличие от нашей общей дочери, которую занесло в Екатеринбург. Училась там в университете, там же и замуж вышла и жить осталась.
– Хорошо. Если разойдемся – хотя там и разойтись, мне кажется, негде, – я просто позвоню ему. У меня есть номер. На своей машине все равно лучше, чем на такси.
Я отключил связь и хотел уж было отключить мобильник, но тут раздался звонок.
– Слушаю, Розов, – коротко ответил я.
– Артур Юрьевич, это подполковник Саламбеков, – представился человек, говоривший с сильным кавказским акцентом. – Недавно расстались…
Расстались мы, вообще‑то, давно, а недавно общались по телефону. И я не стал поправлять подполковника. Эти кавказцы – народ излишне гордый, и любую поправку могут принять за оскорбление.
– Да, Фуртанбек Хаджибекарович, я слушаю вас. Я уже в аэропорту и готов вылететь в Ростов. Прохожу регистрацию.
– У нас появились сведения, что один человек слишком активно стал вертеться рядом с Майрбековым. Это известный нам тип, и мы подозреваем, что он работает осведомителем в спецназе ГРУ. Что будем делать? Брать его?
– Ни в коем случае! Это же готовый канал для дезинформации. Ничего выдумывать не нужно. Только присматривайте, и все…
– Хорошо. Я выставлю скрытное наблюдение, – согласился подполковник. – У меня все. У вас есть еще что‑то?
– Нет, я все с утра сказал. И потороплюсь к вам. До встречи…
– До встречи…
Я отключил и убрал мобильник.
– Документы давайте, документы… – поторопила меня женщина за стойкой регистрации.
Я протянул приготовленные документы.
* * *Марат встретил меня у выхода со взлетного поля. Поскольку весь багаж помещался у меня в руках, получать мне было нечего, и мы сразу двинулись к машине.
– Ты надолго? – спросил Марат.
Мы с ним давно на «ты», хотя отцом он меня никогда не звал. С его матерью мы сошлись, когда Марату было уже четырнадцать лет, и он сразу принял меня ровно, без неприязни, но и приязни особой никогда не выказывал.
– На пару часов, не больше, – сказал я, включая на ходу мобильник. – А вообще, по обстоятельствам… Сейчас первым делом заедем на автовокзал, посмотрю расписание до Ставрополя. А там уж из Ставрополя в Грозный попасть проще.
И в это время подал «голос» только что включенный телефон. Звонил Саламбеков.
– Слушаю вас, Фуртанбек Хаджибекарович, – сказал я.
– Артур Юрьевич, вы в Ростове долго пробудете?
– Думаю, часа два. А что?
– У нас тут снова объявился Ваха-Взрыватель. Если помните, ваши подследственные как раз на него охотились, когда расстреляли машину с мирными жителями. С тех пор про Ваху никто не слышал, и поговаривали даже, что Взрыватель вовсе не чеченец, а кто‑то из этой троицы спецназовцев ГРУ.
– Что за глупость? Впервые такое слышу, – возразил я.
– На первый взгляд в самом деле, глупость. Но если посмотреть глубже, то спецназу ГРУ выгодна нестабильная обстановка в республике. Они тогда при деле и при славе.
– Нет, Фуртанбек Хаджибекарович, это несерьезно…
– А вы подумайте! Пока эти парни были под арестом, никаких взрывов не было. Они появляются после долгого отсутствия в Грозном – и снова взрывы.
– А они уже появились?
– Мы ждем их точно так же, как и вас. Неизвестно, когда они прибудут. Подполковник Страховщиков звонил, предупреждал. Он тоже сначала в нашу версию не поверил, но потом задумался, перезвонил и стал задавать наводящие вопросы. Мы даже готовы предположить, что сейчас они хотят отвлечь наши силы и специально маскируются под Ваху-Взрывателя. А позвонить в редакцию газеты и поговорить с акцентом – разве проблема! Ваха, кстати, обычно просто говорил по‑чеченски. А эти позвонили в русскую редакцию и говорили по‑русски, но с акцентом. Возможно, намеренно. Сотрудник не сумел отличить, а спросить что‑то по‑чеченски не догадался.
– Что в этот раз взорвали?
– Машину с оперативной группой ФСБ. Пять человек погибли. Двое раненых. Тяжелые раненые, практически безнадежные… А звонок в редакцию был произведен одновременно со взрывом. Кстати, погибли те люди, что под моим командованием захватывали этих спецназовцев.
– Месть под прикрытием Взрывателя?
– Может быть…
– Пожалуй, в вашей версии есть здравый смысл. Я узнаю, как скоро смогу добраться до вас, и позвоню.
– Мы ждем…
Я отключил связь, посмотрел на Марата, внимательно слушающего, и забрал у него из рук свою сумку.
– Что ты?
– Кажется, скоро будет самолет на Грозный…
– Пролетающий. С посадкой у нас. Я слышал, объявляли прибытие.
– Пойдем, узнаем относительно свободных мест.
КАПИТАН БЕКЛЕМИШЕВ, СПЕЦНАЗ ГРУ. ПРОВЕРКИ НА ДОРОГАХМы ехали, как оказалось, даже быстрее, чем рассчитывали. И в половине пятого по объездной дороге миновали Ростов-на-Дону. Получалось, что средняя скорость движения у нас была больше восьмидесяти километров в час. А это высокая скорость для средней. Так, при желании, можно было бы и до Грозного ехать без остановки, но въезжать в город ночью не хотелось. Ночные проверки всегда более строгие, нежели дневные, и на постах менты или военнослужащие – в зависимости, что за пост на дороге выставлен – более настороженно приглядываются к каждому. А если уважаемый товарищ старший следователь Розов сам едет в Чечню только потому, что предполагает и наше прибытие сюда же, то он наверняка уже предупредил все посты и везде выставил транспаранты с нашими портретами анфас и профиль. Короче говоря, нас должны ждать, но лучше было бы, чтобы нас не узнали. Потому ночевать мы решили где‑нибудь поближе к Ставрополю. С новыми номерными знаками мы в той стороне будем уже почти своими людьми.
Место для стоянки мы тоже выбрали не сразу. Несмотря на недавний конфликт Вальтера с дальнобойщиками-иностранцами, остановились как раз там, где десяток большегрузных фур на специальной площадке возле дороги устроили себе ночлег. Уснули без проблем и проснулись только утром от звука работающего двигателя. Подъехала машина ДПС. На нас никто не обратил внимания, но с дальнобойщиками менты поговорили во вполне, как мне показалось, деловой обстановке, что‑то сосчитали и убрали в карманы. После этого удалились. На наши номера, впрочем, тоже посмотрели, но обозначение близлежащих регионов не заставило ментов попытаться и с нас содрать деньги. Наверное, были довольны тем, что получили с дальнобойщиков.
