Александр Тамоников - Офицерская доблесть
Литинский возразил:
– Очевидно то, что мы почти сутки зря здесь проторчали. Вот это очевидно, остальное оспоримо. Охранника, и ты прекрасно знаешь, вполне можно обработать так, что он будет служить нам верной собакой. Сколько таких мы перевербовали? И если удастся взять охранника здесь и сейчас, то многое может стать ясно. И завтра уже работать по конкретному плану, а не вслепую!
– Что ж, Паш, я не имею никакого права влиять на твои решения. Поступай как знаешь, но если тебе важен мой совет, то дождись утра. Охрану при необходимости можешь обработать в любое время. Она-то, в отличие от Абделя, отсюда никуда не денется.
Литинский согласился:
– Ладно. Будь по-твоему. Будем еще ночь пялиться на эти особняки.
– Что же поделать, Паша, служба такая. Ну, мне здесь больше делать нечего. Отдай команду, чтобы меня переправили обратно.
– Сделаем, Коль!
Шестаков доставил Николая на тот берег. И в 1.20 он уже подходил к своему дому. Неожиданно перед ним появилась Ольга. Настолько неожиданно, что приведенный в боевую готовность после нападения офицер машинально выхватил из кобуры пистолет. При виде оружия женщина вскрикнула.
Есипов, придя в себя, спрятал ствол и приблизился к невесте:
– Оля! Ты что тут делаешь? Опять появились неизвестные?
Но женщина произнесла:
– Оружие!.. Откуда оно у тебя?.. Чиновнику пистолет не положен!
Николай взял женщину под руку и повел к себе домой. Она не сопротивлялась.
Войдя в спальню, Николай вновь достал пистолет, разрядив его и поставив на предохранитель, протянул Ольге:
– Взгляни, дорогая, на гравировку слева. Думаю, она объяснит тебе, откуда у меня боевое оружие.
Ольга осторожно взяла пистолет в обе руки, вслух прочитала: «Капитану Есипову за храбрость».
И повторила:
– За храбрость!
Николай подтвердил:
– Да, за храбрость. Это именное оружие, Оля! Оно вручается как награда и является собственностью награждаемого, точно так же, как ружье охотника.
Женщина положила ствол на стол, присела на кресло:
– А сказать, куда ходил ночью, можешь? Или это тоже ваша с губернатором военная тайна?
Николай взял ее руки в свои ладони:
– Оленька! Ты можешь иронизировать, но я действительно выполняю кое-какое задание одной из спецслужб. Задание, о котором сказать не могу. При всем своем желании.
– Но почему эта спецслужба привязалась к тебе, армейскому офицеру, когда ты сполна выполнил свой долг перед Родиной, потеряв при этом здоровье.
– Ну, Оля, о здоровье, это ты уже преувеличила. Я вполне здоров на данный момент.
– Тогда почему тебя уволили из армии?
– Эх, Оля, Оля! Сейчас столько увольняют, что и не счесть. Была бы зацепка. А у меня авария. Вот и загремел на «гражданку», но, может, хватит об этом? Мы уже начинаем повторяться! Иди лучше ко мне!
– Но, когда станет можно, ты расскажешь мне о том, что все-таки связывало тебя с Кучеровым и в армии, и здесь?
– Вот это я тебе обещаю! Но только когда будет можно!
Ольга вздохнула:
– Коля! Коля! Если бы ты знал, как я хочу, чтобы ты был здоров и счастлив!
– Так второе полностью зависит от тебя. А с первым разберемся.
Женщина пересела на кровать, тут же попав в объятия Есипова…
Утром Николай вывел служебную «Ниву» со двора, осмотрел машину, не повредили ли ее ночные гости. Автомобиль оказался в полном порядке. Открыв дверцу водителя, он увидел идущих по улице Олю с Валерой. Они подошли к нему, поздоровались.
Мальчик поинтересовался:
– А у вашей «Нивы» все колеса ведущие?
– Да. Автомобиль полноприводный. Откуда у тебя познания в технике?
За сына ответила мать:
– Так он по всем справочникам искал машину, на которой приехал дядя Коля. Нашел где-то описание. Он у меня любознательный!
Ольга погладила парня по голове.
И Есипов похвалил:
– Молодец! Ну, что, садитесь? Развезу по местам учебы и работы!
– А удобно, Коль?
– Удобно! Садитесь!
Майор вывел автомобиль на дорогу и повел его сначала к школе, где оставили Валеру, сразу же окруженного ровесниками. И Ольгу Николай довез до самой проходной ватной фабрики, хотя женщина и просила высадить ее на конечной автобусной остановке.
Но Есипов поступил по-своему, сказав:
– Хватит, Оль, скрываться! И нечего ждать Германа! Мы любим друг друга, и стесняться этого глупо. Как глупо и скрывать наши отношения!
Ольга возразила:
– Так люди же осудят! Скажут, при живом муже, пользуясь его отсутствием, мужика на стороне завела!
– Да пусть они, что хотят, говорят! Плевать! Кто поумнее, поймет, а для остальных, каким бы ни был, все равно останешься плохим. Я тебя и вечером заберу. Так что на остановку не торопись! Жди здесь же. Договорились?
– Ну, что с тобой сделаешь? Договорились.
– Вот и хорошо. Удачного тебе дня!
– Взаимно!
Есипов, отъехав от фабрики, направился к центру поселка. Не доезжая до администрации, увидел на тротуаре Соболева. Подрулил прямо к нему:
– Привет, служивый! Отдежурил?
– Угу! А это что такое?
Он указал на узкую полоску бинта, который снимать еще было рано.
– Да вот, Вова, какие-то три урода ночью покалечить меня хотели.
– Серьезно?
– Вполне!
– И где подкараулили? На улице?
– Да нет! Во дворе собственного дома!
– Ни хрена! А чего ж ты в отдел не позвонил? Мы бы наш край быстро перекрыли и козлов этих выловили бы. Или ты не мог позвонить?
Есипов рассказал другу, как его ночью встретили неизвестные, выразил непонимание причин агрессии.
Но Соболев сразу определил:
– Это Солодухиной работа! Не простила, что тебя вместо нее на отдел поставили. Вот и наняла мужиков, что возле нее и ее дочки-проститутки гурьбой шарахаются! Та вся в мать пошла. Ты кого-нибудь из нападавших запомнил?
– Двоих.
– Опознать сможешь?
– Конечно.
– Ладно, мы еще вернемся к этому вопросу. Я сегодня же подниму свою агентуру. За пузырь самогона они тебе что хочешь в поселке пронюхают, а за два так вообще придушат того, кто посягнул на тебя. Агентура у меня хоть и спившаяся, но серьезная. Из бывших уголовников. Разберемся! Ты в «Белый дом»?
– А куда же!
– Ну, давай. А вечером загляни. Может, уже узнаем, кто на тебя руку поднял.
Николай ответил, что зайдет непременно, и, сев за руль, проехал площадь, поставив «Ниву» на стоянку. В 8.00 зашел в здание администрации. У дежурного милиционера лежал его пропуск. Забрав документ, Есипов поднялся на свой этаж, по пути все же сняв бинт.
День прошел в решении вопросов по Дому культуры. Есипов на планерке передал главе администрации перечень необходимых восстановительных работ, а после обеда в клуб уже прибыла строительная бригада. Аракевич, когда надо, умел работать оперативно.
Глава 3
В четверг 6 ноября Есипов с утра выехал на осмотр ремонтируемого Дома культуры. Туда же чуть позже подъехал капитан Соболев. Увидев друга, Николай отвел его в сторону:
– Ты чего здесь, Володь?
Капитан достал две фотографии:
– Глянь-ка, не узнаешь?
Есипов узнал. На снимках были отображены те двое, что первыми напали на Николая злополучной ночью… Он поднял взгляд на Владимира:
– Как ты их вычислил?
– Работа у меня такая. Значит, эти субчики атаковали тебя?
– Да! Вот этот, – Николай указал на первый снимок, – полез первым. – А этот, – он ткнул пальцем в левое фото, – вторым. С ними-то я разобрался быстро, но был третий, который и вырубил меня! Кто тот третий, не узнал?
Владимир заверил:
– Узнаем, и прямо сейчас! Ты можешь проехать в РОВД?
– Минуту, дам указание подчиненной сотруднице, и поедем.
Есипов попросил Людмилу Владимировну Сивко продолжать осмотр и ревизию работы строительной бригады, объяснив, что ему самому срочно следует вернуться в администрацию, и прошел к милицейскому «УАЗу».
Владимир вывел машину на улицу Есенина и через некоторое время въехал во двор районного отдела внутренних дел. Оттуда друзья прошли в кабинет, находящийся рядом с комнатой участкового. Там за рабочим столом сидел неизвестный Николаю майор. Соболев представил офицера:
– Начальник нашего уголовного розыска майор Петров Илья Борисович.
Майор милиции приподнялся с кресла, протянув руку.
Есипов пожал ее:
– Николай!
– Наш новый начальник отдела культуры? Как же, слышал, слышал. И в курсе ваших проблем, Николай Алексеевич. Сейчас доставят тех, кто совершил на вас бандитское нападение. К сожалению, доказать их причастность к преступлению практически невозможно. Эти подонки – народ бывалый, каждый уже имеет за спиной срок, так что в сознанку не пойдут. Улик у нас никаких, даже вашего заявления нет. Я не говорю уже о свидетелях. Но прижать их прижмем. Чтобы на будущее пресечь подобные действия.
Николай спросил:
– Вы предъявите мне всех троих? Или только тех, кого я сам сумел обработать?
– А вас кто больше интересует?
