Сергей Зверев - Абхазский миротворец
Андрей криво улыбнулся. С одной стороны, приятно такие слова слышать. С другой… Правда ведь, убить могут. Он за эту ночь раз пять на волосок от смерти побывал.
— Я вот не пойму никак, от чего этот второй солдат помер, — подал голос Гигла. — Он точно не был ранен?
— Точно, — сказал Сабуров. — По-моему, он помер от страха. Ну, инфаркт там какой-нибудь или кровоизлияние в мозг. Я их здорово напугал.
— Ну, может, и так, конечно, но что-то это странно. Так легко напугать молодого, здорового парня… А главное, чем? Он что, серьезно поверил, что к нему зомби идет?
— По-моему, да, — сказал Андрей.
— Бред какой-то! Взрослый же человек, солдат!
— Гигла, — неожиданно сказал Скат, — а помнишь, что в Румынии было в девяносто пятом? Под Винецем?
С лица абхаза мгновенно исчезло пренебрежительно-самодовольное выражение. Он пробурчал что-то невразумительное и отвернулся.
— А что там было? — заинтересованно спросила Света.
— Скат, не надо, — тихо сказал Барцыц.
— Неважно, — сказал Скат, одновременно делая левой рукой, которую абхаз не мог видеть, жест, обозначавший «позже». — В общем, Андрей, ты много ценного узнал, молодец. Теперь скажи мне, ты сейчас как, насколько в форме?
— Если отлежусь еще часов пять, то в нормальной.
— А как твоя рана?
— Ерунда. Длинная, но царапина.
— Вот и хорошо. Света сказала про наши планы. Так вот, в их реализации понадобится и твое участие. Мы ведь тоже сложа руки не сидели, узнали кое-что — и то, о чем Света рассказала, и еще многое. Эту информацию нужно использовать, причем срочно.
— Силовой вариант какой-то?
— Да. Гигла с Левшой прикинули, какие объекты могут в ближайшее время стать целью диверсий. Сделали список из пяти вариантов. Два моста, два тоннеля, одно место, где над дорогой скальный выступ нависает. Гигла проверил их, и вроде бы теперь мы знаем следующую цель.
— Никакого «вроде бы», все точно, — сказал абхаз. — Бадра все узнал. Туда уже взрывчатку таскать начали — куда уж точнее.
— Кто узнал? — переспросил Андрей.
— Бадра, — ответил абхаз. — Один из моих дальних родственников.
— А куда эту взрывчатку таскают? — спросил Сабуров.
— Тоннель неподалеку от Адзапша. Через него дорога идет. Это важное место. Если удастся тоннель обвалить, то восстановить его быстро не получится. Тогда перебрасывать войска вдоль моря станет практически невозможно.
— Но обвалить его им не удастся, — решительно сказал Скат. — Мы обязаны помешать. И сегодня вечером мы выдвигаемся туда. Нужно подстеречь тех, кто взрывчатку таскает, не дать им довести дело до взрыва. И сделать это надо сегодня.
Андрей хоть и устал, но способности соображать не утратил.
— А откуда такая уверенность, что они именно на сегодня взрыв планируют?
— Для этого есть основания. Мне генерал сообщил последние данные, которые наши разведчики в Грузии получили. Там заканчивается переброска войск. Практически через двое-трое суток они смогут начать атаку. Сегодня над Абхазией были два беспилотных самолета-разведчика сбиты. Очень похоже на последние приготовления к атаке. И еще есть много разных признаков. А этот тоннель взрывать целесообразно как раз за пару дней до начала боевых действий, чтобы завал не успели расчистить. Раз взрывчатку закладывать уже начали, значит, на ближайшую ночь взрыв запланирован.
— Если уже заложили, то почему вчера не взорвали? — спросил Андрей.
Скат поморщился.
— Этим вопросом нас с Гиглой Светка уже замучила.
— И правильно сделала, — заявила девушка. — Это ведь очень подозрительно. Если сумели часть взрывчатки заложить, то я просто не понимаю, почему тогда же и не взорвали.
— Ну, мало ли, какие могут быть причины. Помешало что-нибудь. А скорее всего, взрывчатку просто не всю заложили.
— Почему не всю?
— Допустим, всю к тому моменту просто не доставили. Знаешь ведь, как это бывает — сидишь и ждешь, пока тебе доставят снаряжение или боеприпасы, время уходит, а тот, кто их доставить должен, в тридцати километрах машину чинит или в какие-нибудь неприятности с властями угодил. И еще могут быть разные варианты. Скажем, свидетель неудобный оказался поблизости. Да в конце концов — тот, кто взрывчатку носил, мог просто по времени не уложиться и не успеть за ночь.
— Слабо верится.
— Но ведь факт налицо! В том тоннеле, который Левша с Гиглой вычислили, обнаружилась взрывчатка! Или ты хочешь сказать, что она там со времен гражданской войны завалялась?
— Ну, не с гражданской, конечно, — отозвался Андрей. — Но почему бы, например, не с первой абхазской.
— Не может этого быть, — покачал головой Гигла. — Там движение оживленное. Такие места, прежде чем движение начать, саперы проверяли. Каждый квадратный метр с миноискателями и детекторами взрывчатки прошли. Да и непохоже, чтобы взрывчатка старая была. Сам я ее не видел, конечно, но Бадра говорит, что по всему видно — недавно заложили.
— Видите? — сказал Скат. — Это факт. В конце концов, Света, ты же сама знаешь, сколько может быть самых дурацких неожиданностей, которые могут помешать делать дело. Тебе напомнить кое-какие случаи из нашей практики?
— Сама помню, — вздохнула девушка. — Но не нравится мне это. Гигла, ты в этом своем родственнике уверен?
— Конечно! Он абхаз!
Сказано это было таким тоном, что любые дальнейшие обсуждения были явно не уместны. С другой стороны — в этом Барцыцу было виднее, ведь никто из группы, кроме него, этого Бадру не знал.
— В общем, Андрей, на то, чтобы отдохнуть, у тебя часа четыре, — сказал Скат, поднимаясь со своего места. — Потом выезжаем, как раз темнеть начнет. Так что иди, поспи маленько. Кстати, Гигла, Света, нас это тоже касается. Ночью нам, скорее всего, не до сна будет.
Скат и не представлял, насколько он был прав.
* * *Андрей, Света и Гигла спрятались справа от въезда в тоннель, а Левша и Скат слева. Командир честно сказал, что по-хорошему и Света, и Андрей могут считаться за полбойца каждый — по сравнению с настоящими боевиками. Так что такое разделение логично. Сабурову, что греха таить, было немного обидно, но не согласиться было трудно. По сравнению что с самим Скатом, что с Левшой, что с Гиглой он был просто хлюпиком.
Сама идея разделения группы Андрею не понравилась. Но возразить было нечего. Взрывчатка, по словам Бадры, была заложена почти в середине тоннеля, и заранее узнать, с какого конца в него войдет диверсант, было неоткуда. Этот самый Бадра оказался совсем молодым парнем, лет семнадцати на вид. Внешность у него была типичная для абхаза — черные волосы, худое лицо с резко очерченными скулами. Плечи у парня были широченные, только сутулился он здорово. Движения у него казались резковатыми, дергаными, что характерно для возраста, когда гормональная перестройка закончилась относительно недавно, и человек еще не научился как следует владеть своим изменившимся телом. Как сказал Гигла, парень приходился ему троюродным племянником. Сейчас Бадра был в абхазском селе, расположенном километрах в пяти от тоннеля. По его словам выходило, что взрывчатку таскал кто-то из села, но вот кто именно, он пока не сумел выяснить. Но обещал тщательно следить за селом и дать сигнал по рации, как только из него кто-то выйдет. Пока сигнала не было, значит, можно было особенно не напрягаться, даже поговорить вполголоса. Чем сейчас Андрей со Светой и пользовались, еще раз обсуждая то, что выяснил Андрей и что успела по этому поводу узнать Света, — те несколько часов, которые Сабуров отсыпался, она работала.
— Все я выяснила про Нигматуллина, — сказала она. — Никаких богатых или влиятельных родственников у него нет. Он из татарского села, вся родня тоже оттуда. Ну, я ничего другого и не ожидала. Иначе он бы служить и не пошел.
— Почему же тогда за него полковник заступался?
— Трудно сказать. Вообще-то, Андрей, ты должен был его живым взять.
— Легко сказать…
— Никто не говорит, что это было бы легко. И тем не менее.
— Я жив-то с трудом остался. Нет, я понимаю, что по сравнению с нашим заданием моя жизнь мало что стоит. Но если бы я там погиб, кто бы рассказал вам со Скатом все то, что я узнал? И потом, я попытался второго живым взять. Кто же знал, что он таким хлипким окажется?
— В общем, да… — как-то неопределенно сказала Света. — Знаешь, я ведь, когда ты днем рассказывал про это, тебе не поверила. Думала, что ты и второго застрелил, а сказал, что он сам помер, просто чтобы не объяснять, почему пленного не допросил.
— Блин! Света! А ты что думала, почему, по-твоему, я этого не сделал?!
— Думала, побоялся время тратить на допрос и застрелил его. Или так убил, руками, чтобы следов не осталось и можно было хоть на первый взгляд решить, что сам помер.
— Ты про это в прошедшем времени говоришь, так?
