Саша Южный - Короли улиц
«Проскочить еще можно», — решил Вечер. Между машинами оставался просвет метра в полтора, но в это время «пассат» подал задом, и просвет исчез. Вечер, с трудом затормозив, поставил правую ногу на дорогу, затем, подгазовывая, резко развернул мотоцикл и понесся в обратную сторону. Фары машин били ему в спину дальним светом. Когда он набрал скорость до двухсот, их свет стал тускнеть.
«Кажется, обложили», — подумал Вечер. Он почти не сомневался в том, что где-то впереди его ждут или едут навстречу «бамбук» и «ауди». Когда свет фар пропал за длинным поворотом, Вечер сбросил скорость, прижался к обочине и, выбрав подходящее место, съехал в лес. Луч фары «агусты» вырвал из темноты стволы сосен и пространство между ними, усыпанное желтой прошлогодней хвоей, по которому вполне можно было двигаться на малой скорости. Он отъехал от обочины метров на пятнадцать, заглушил мотоцикл и замер в прохладной мирной тишине леса. Вскоре на дороге замелькали фары машин, которые на большой скорости пронеслись мимо. Когда звук моторов стих, Вечер завел мотоцикл, выбрался на дорогу и поехал по прежнему маршруту.
На следующей автозаправке, которая мелькнула с левой стороны, стоял милицейский уазик, и Вечер пронесся мимо, не сбавляя скорости, хотя заправиться уже не мешало бы. Но менты в таких местах могли оказаться хуже бандитов.
Было около пяти утра, когда байк, пару раз чихнув, заглох прямо посреди неизвестного городка, спящего в сырой предрассветной тишине. Вечер негромко выругался и, не слезая с мотоцикла, огляделся. Улица состояла в основном из частных домов с палисадниками. «Заправка, наверное, находится на другом конце городка, если ее не было на этом», — подумал Вечер и слез с мотоцикла. На какой-то миг он ощутил себя беспомощным. У него были только две вещи, с которыми он мог противостоять обстоятельствам и людям: мотоцикл и меч. Сейчас первая из них превратилась в бесполезный кусок железа весом под двести килограммов. Вечер слез с байка и покатил его вдоль улицы. Метров через сто ему стало жарко, еще через сто у него взмокла спина. Потом ворота одного из домов, мимо которых он проходил, распахнулись, и из них вышли две коровы, одна пегая, другая бурой масти. Они перегородили Вечеру дорогу, и он остановился. Следом за коровами вышла бабка. Заметив Вечера, она поздоровалась с ним. Коровы меж тем пошли самостоятельно и влились в стадо, которое выходило из-за угла.
— Здравствуйте! — ответил Вечер.
Бабка окинула взглядом мотоцикл.
— Что, не работает?
— Работает. Бензин кончился, а до заправки далеко.
— До заправки, милый, ты со своей красотой как раз к обеду и доберешься. Тяжелый ведь.
— А можно пока у вас во дворе его оставить? — спросил Вечер.
— Чего же нет, закатывай, — бабка пошире отворила ворота. — Вон прямо в сарай кати. Там и канистры должны быть.
Вечер по дорожке закатил мотоцикл в сарай. Там он обнаружил две двадцатилитровые канистры и, открыв одну из них, понюхал. Пахло бензином. Он взял канистру и, немного подумав, прихватил с собой меч, спрятанный в линялый брезентовый чехол с лямкой, из которого торчала лишь одна ручка, замотанная тряпкой.
— Я скоро, — кивнул он бабке. — Туда и обратно.
— Ты полную не бери, — посоветовала бабка. — Потом подъедешь, дольешь.
До заправки, находившейся на окраине, Вечер шел с полчаса — городок вытянулся вдоль дороги на немалое расстояние. Поначалу он думал, что возьмет литров пять, а потом дозаправится, но, увидев метрах в ста за бензозаправкой пост дорожной автоинспекции, решил набрать полную канистру.
Дорога обратно заняла гораздо больше времени. Канистра, оттягивая руку и плечо, начинала цепляться за ногу, приходилось ежеминутно перекидывать ее из руки в руку и делать частые остановки для отдыха. Он шел и думал о том, что из городка ему сейчас не выехать. На посту его обязательно остановят, хотя бы просто из любопытства, чтобы лучше рассмотреть мотоцикл. Днем он виден издалека и привлекает внимание. Может, пересидеть у бабки? Мотоцикл укрыт надежно.
Чем ближе он подходил к нужному дому, тем больше склонялся к этой мысли.
Когда он, заправив мотоцикл, вошел в дом, бабка поставила перед ним кружку молока и кусок хлеба.
— Утрешнее.
Вечер кивком поблагодарил и принялся за еду.
— У вас до вечера нельзя остаться? — спросил он, когда допил молоко. — А то всю ночь ехал. Я заплачу.
— Да оставайся, — неожиданно просто согласилась бабка. — Места много.
Ему постелили в небольшой дальней комнате. Тахта была старой и в нескольких местах продавленной, но от одного взгляда на нее у Вечера стали слипаться глаза.
Он уже засыпал, когда услышал голоса. Один принадлежал бабке, а второй, мужской и громкий, звучал более молодо и показался ему знакомым.
— Я на почту, потом к Софье зайду. К обеду вернусь, — сказала бабка.
— По пути в магазин зайди. Сигареты кончаются, — ответил ей мужской голос. Вечер сел, протер глаза, и в это время его взгляд упал на фотографии на противоположной стене. На одной были сняты молодожены с серьезными, чуть напряженными лицами, на другой — мужчина в офицерской форме старого образца. Взгляд Вечера переместился на третью, где была изображена группа солдат срочной службы. Они стояли в обнимочку в вальяжных позах. «Внутренние войска», — определил Вечер по погонам, и вдруг его глаза остановились на лице одного из солдат, которое что-то ему напоминало. «Ну конечно! — подумал он. — Только здесь он значительно моложе». Вечер рывком вскочил с кровати, быстро оделся и сунул руку под тахту, куда положил меч.
Вечер не ошибся в догадках, и когда человек, которому принадлежал голос, ввалился в комнату, он сразу узнал его. Это был тот самый тип с рябой рожей, который просил прокатиться на мотоцикле. Да и не мудрено было узнать — половина лица его была бледной и такой же рябой, а вторая пунцовела свежим ожогом и блестела от какой-то смазки.
Увидев его, мужик на миг опешил, а затем радостно ощерился.
— Во дела! Сам прилетел, голубь! Ну, теперь ты одним мотоциклом не отделаешься, — мужик сделал шаг по направлению к Вечеру.
«Зарублю!» — обреченно подумал тот и, выхватив из чехла меч, вжикнул им в воздухе. Это остановило мужика, но не надолго.
— Типа остренький? — еще шире ощерился он. — А кишка не тонка рубануть? — Мужик сделал еще один осторожный шаг вперед.
Вечер взмахнул мечом и распорол на нем пиджак от правой ключицы до левого подреберья. Из длинного разреза медленно проступила кровь.
— Если бы не умел, то не носил бы, — сказал Вечер. — Еще шаг сделаешь, кишки выпущу.
Мужик с удивлением смотрел на сочившуюся из разреза кровь. Но, похоже, ее вид не усмирил его, а, наоборот, разъярил.
— Ах ты сучонок! — И подался корпусом вперед.
Но в это время меч Вечера снизу вверх плашмя ударил его под подбородок и уперся в горло. Мужику пришлось резко откинуть голову назад. Он так и застыл в неудобной позе.
— Слушай, сельпо, до тебя что, до сих пор не дошло, что лохи на таких байках не ездят? — спросил Вечер. — Если нет, то я тебе скажу, что по-любому отсюда уеду. А у тебя есть два варианта. Первый — это лечь на пол и связать себя собственным ремнем, а второй — тоже лечь, но уже с перерезанным горлом. Закачу под кровать, — пока хватятся, я уже далеко отсюда буду.
— Далеко не уедешь, если меня убьешь. Менты найдут. Тетка номер мотоцикла запомнила, — прохрипел мужик. — Да и братва спать не будет. Поймают — порвут.
— У них поршни из движков повылетают, прежде чем они меня поймают, — усмехнулся Вечер. — А документы на мотоцикл на мертвого оформлены. По ним меня не найдешь.
— Типа тоже убил?
— А как ты думаешь?! — Вечер чуть усилил давление на меч. — Снимай ремень, урод!
Мужик осторожно расстегнул пряжку и вытянул из штанов ремень.
— Повернись и ложись мордой вниз, — скомандовал Вечер. — Да не вздумай бежать. У меня в руках не ножик. Достать успею. Развалю до пояса.
Мужик встал на колени, потом лег, по команде Вечера завел руки за спину и сунул их в петлю из собственного ремня.
Ноги ему Вечер стянул своим ремнем. Немного подумав, он больно ткнул мужика мечом в ягодицу. Тот, зашипев сквозь зубы, моментально перевернулся на спину и уставился на Вечера белыми от злости глазами.
— А ну-ка, пасть распахни, — приказал Вечер и, содрав с подушки наволочку, едва не целиком засунул ее в рот мужику.
После этого он привязал его к кровати и, выпрямившись, полюбовался проделанной работой. Вид у мужика был смешной. С раздутыми от наволочки щеками, злыми выпученными глазами и наполовину красной рожей он напоминал Вечеру змею, которая засунула в рот что-то слишком уж большое, в два раза превышающее размеры ее собственной головы. Но Вечеру было не до смеха. Он прикинул, что этот тип вряд ли самостоятельно сможет выпутаться, разве что выползет вместе с кроватью из комнаты. Хотя это тоже не получится. Спинка в дверь не пройдет. Пока его освободят, можно уехать далеко, и если бы не пост автоинспекции за городком, то ищи ветра в поле.
