Владимир Колычев - Судья и палач
Герман ошалело уставился на нее.
— А что, валютные проститутки неплохо зарабатывают. А если еще и элитной стать… Как думаешь, я буду пользоваться спросом?
Спору нет, спрос на нее был бы немалый. Только он ответил ей по-другому.
— Ты будешь получать по морде. — И как бы в подтверждение этих слов отвесил ей оплеуху. Это был первый раз, когда он ее ударил.
— Дурак! — Она обиделась.
Но скоро простила. Поняла, что сама во всем виновата.
В проститутки она не пошла. Но бизнесом занялась. Вместе с ним.
Конечно, это был не тот бизнес, о котором она мечтала. Офисы, компьютеры, факсы, миллионные сделки — это по-прежнему было где-то там, за горизонтом. Им достались несколько мест в пыльном «Икарусе», который повез их в Польшу. Вот так перед Германом открылась философия жизни, а в частности, челночного бизнеса.
После нескольких рейсов Герман сдался. Утомительные туры, базарная суета, жара, пыль, галдеж, толкотня… Очень скоро он понял, что это дело не по нему. Даже если оно приносит прибыль. А прибыль не ахти какая, но была.
Ему вдруг показалось, что он сможет заняться куда более солидным бизнесом. Время больших денег, время большой удачи. Он знал уже немало примеров, когда люди делали целые состояния из ничего.
В последнем челночном рейсе он познакомился с человеком, который знал, как провернуть несколько очень выгодных сделок. Он имел несколько выходов на заграничных партнеров. Мало того, у него даже была лицензия на проведение внешнеэкономических торговых операций. Он ее Герману под большим секретом показал. И он бы уже давно оседлал большой бизнес, да только ему оттолкнуться было не от чего. Не было первоначального капитала.
«Но ничего, — сказал он. — У меня уже все на мази. Я договорился с одним человеком. Он продаст мне крупную партию австрийской обуви. В Союзе я загоню ее втридорога. И не в розницу. А через оптовых покупателей. Ты понимаешь, Герман, о чем я?»
Конечно же, он понимал. Василий, так звали этого тридцатилетнего мужчину, обладал всеми качествами, необходимыми для успешной коммерции. Подводило его, пожалуй, только одно. Василий был слишком честен. И никогда не мог обмануть покупателя. Но он не собирался менять своего отношения к делу. Говорил, что скоро настанут времена, когда репутация честного бизнесмена будет приносить ему большие деньги
Василий очень красочно описывал виды на будущее. И Герману даже становилось завидно В отличие от грандиозных, но расплывчатых проектов Аллы, Василий четко знал, чем он будет заниматься. И даже в черновом варианте мог составить примерный бизнес-план своего предприятия. Это подкупало. А еще Василий нуждался в деловых партнерах. Хотел создать предприятие на паях. Но только он даже и не думал, чтобы его партнером стал Герман.
«А где ты возьмешь деньги на проект?» — спросил Герман у Василия.
«Придется идти на риск, — тот аж побледнел от внутреннего напряжения. — Я свою квартиру продаю…»
«А можно?»
«У нас все можно».
И он даже изложил Герману несколько вариантов.
«Все деньги я пущу в дело».
«А если их будет мало?»
«А тебе-то что?»
«Если ты не против, я могу вложить в дело свою долю».
Василий был против. Вернее, не то чтобы против. Но он всячески отговаривал Германа. Говорил, что на любом деле можно прогореть. И тогда он останется на бобах. Но это только подогревало интерес Германа. В конце концов они ударили по рукам.
Герман притворился больным. И в очередной рейс Алла отправилась без него. В ее отсутствие он занялся обменом своей квартиры на меньшую с доплатой. Это был один из вариантов, который ему подсказал Василий. И у него все сладилось. Он обменял пятикомнатную квартиру в центре столицы на двухкомнатную в спальном микрорайоне. И получил доплату в сто тысяч долларов. Это были сумасшедшие деньги.
Он отдал их Василию как раз в тот день, когда из очередного челночного рейса вернулась Алла. Только с корабля она попала не на бал, а в двухкомнатную квартиру. Хоть и мебель была в ней приличная, и улучшенная планировка, но Алла наградила его очень нелестным словом.
— Это ж надо быть таким бестолковым!
— Не смей так говорить… Я, между прочим, сто тысяч долларов за обмен имею…
— И где же деньги? — устало спросила она. И Герман рассказал ей о договоре с Василием.
— Фирма ваша зарегистрирована?
— Да, конечно, вот документы… У него на руках были все копии договоров. Он и Василий значились учредителями.
— А где этот Вася?
— Как где, дома.
— А ты хоть раз у него был?
— Ну, вообще-то он приглашал. Да мне как-то некогда было…
— Адрес есть?
— Ну, конечно…
— Поехали…
По указанному адресу проживали незнакомые люди. Ни о каком Василии они и слыхом не слыхивали.
— Тебя надули, понял? Как самого последнего идиота, — зло процедила Алла.
— Но у меня же расписка есть. Да и в документах мой взнос в уставной…
— Да заткнись ты!
С тех пор как Алла занялась торговлей, она начала меняться. Стала более грубой, иллюзий поубавилось. И на вещи она уже смотрела куда более трезво, чем он. Неудивительно, что она сразу почуяла подвох.
Герман обратился в милицию. Там над ним открыто посмеялись. Но за дело взялись. И выяснили, что фирма была зарегистрирована под подложным паспортом на имя Ляпунова Василия Давыдовича. Точно, ляп, самый натуральный. Настоящее имя афериста определить не представлялось возможным.
У Германа была отличная зрительная память. По его показаниям был составлен фоторобот мошенника. Только ни к чему это не привело. Преступника разыскать не удалось. Денежки плакали.
Сто тысяч долларов. Целое состояние.
— Растяпа! — презрительно отозвалась о его коммерческих способностях Алла.
За что получила пощечину. На этот раз ответом был не безобидный «дурак».
— Козел! — прошипела она.
И схлопотала по шее.
Так вот он и заткнул ей рот.
— Ладно, не горюй, что-нибудь придумаем, — сказала она ему на следующий день.
И она придумала. Только Герман не сразу узнал, что именно.
* * *— Такая хорошая девочка. И одна?
Толстый неуклюжий поляк очень хорошо говорил по-русски. Почти без акцента. Одно слово, славянин. Только Алле было сейчас все равно, славянин он или негр.
Она не собиралась ложиться с ним в постель. Мужчины совершенно не волновали ее. Только Герман. Она любила его. Хотя, пожалуй, он был этого недостоин. Неприспособленный какой-то. Привык жить на всем готовом, а как судьба отвернулась от него, так лапки кверху и задрал.
Челночный бизнес, видите ли, не по нему. Как будто ей легко по заграницам мотаться, тюки неподъемные таскать. Ах да, она же баба из грязи. А он князь совковый.
А ведь у нее натура тонкая. И челноком ей быть также чертовски надоело. Но надо же как-то зарабатывать на жизнь. Она зарабатывает, но только не так много, как того бы хотелось. Другие вот крутятся, ларьки свои открывают, продавцов нанимают. И раскручиваются. А у нее торгашеского везения нет. И, наверное, оно к ней не придет.
— Да пошел ты! — огрызнулась Алла.
— Ну чего ты, дорогая! — Толстяк и не собирался от нее отставать. — Пошли ко мне. Отдохнем…
Ей уже не раз предлагали скоротать одиночество в рейсе. Пока с мужем ездила, ничего. А как одна осталась, так предложений хоть отбавляй. То один попутчик приставать начнет, то другой. И все деньги предлагают. Кто двадцать баксов, кто пятьдесят. Бизнесмены хреновы.
И в Польше на рынках предлагали. И этот сейчас предложит. Долларов пятьдесят. Русские женщины, они ведь дешевые.
— Пятьсот долларов! — отрезала она.
Обычно это действовало отрезвляюще. Ну какой дурак отдаст пятьсот баксов там, где можно обойтись максимум сотней?
— Хорошо, пятьсот! — не раздумывая согласился толстяк.
«А может?..»
Пятьсот долларов — это большие деньги. За них можно много чего купить здесь. А в Москве выгодно продать.
— Пошли? — спросил он, пока она размышляла. И она послушно последовала за ним. Очнулась в машине. «Мерседес», новый. Сразу видно, не бедствующий поляк. И способен отвалить за нее пять сотен баксов. А что, разве она не стоит этого? Стоит, и даже много больше.
Алле стало немного стыдно от этих мыслей. Но только немного. Зато она ощутила гордость за себя.
Толстяк привез ее в свою квартиру. Несколько комнат, роскошь, комфорт. И богатый выбор напитков.
Алла выбрала мозельское вино. Поляк припал к водке. К обычной русской водке. Оказывается, ничего другого он не признавал.
Скоро Алла и сама переключилась на водку. Пьяной будет легче отдаться этому толстяку.
Она не хотела спать с ним. Да только он уже вынул из секретера деньги. Ровно пятьсот долларов. И положил их ей в сумочку. Получалось, отступать уже было поздно.
