Закон калибра 9 мм (СИ) - Поляков Влад
— Нигде от них нет покоя, — плюнул на асфальт Вадим, тут же растерев плевок подошвой. — И во время полусухого горбачёвского периода пили, и сейчас продолжили с ещё большим размахом. И откуда только деньги берут? А ещё стонут о том, что «злобные демократы» рабочему классу зарплату плохо платят!
— Им сколько ни плати — всё пробухают. Не станет водки, будут стеклорез с тормозухой в жаждущие пасти вливать, средство от тараканов в вине растворять для пущей крепости и тому подобную хрень творить. Их не остановишь, не перевоспитаешь, — покривился я. — Скорее бы сбухались, выродки, в чей генофонд изрядно помочилась природа вот уже не в первом поколении.
— Сурово!
— Да нет, реалистично, — глубоко затянувшись и выпустив пару колечек ароматного дыма, я пояснил. — При совке некоторые пили по велению души, как вот эта вот полуразумная фауна. Некоторые же просто от безысходности и отчаяния, понимая. что ни перспектив толком нет, ни жизнь свою построить как хочется.
— Э-э… Ты сейчас вообще о чём?
— Пример нужен? Не вопрос, этого добра у меня навалом. Вот поступает вчерашний советский школьник в универ, желая стать врачом, учителем, инженером по той или иной отрасли. Учится все пять лет, грызёт гранит науки… А потом бац — распределение подоспело. Ты ж знаешь о таком, твои предки наверняка под него либо попали, либо с большим трудом от сей пакости отмазались.
— Мать отмазалась, за отца замуж выйдя, — проворчал Тротил. — Ехать в Тмутаракань ей совсем не хотелось. И дыра, и жильё… ни разу не квартира как молодому специалисту. На хера ей нужна была сперва общага, а потом сраная комната в зассанной коммуналке? Отдельные квартиры как правило передовикам производства в правильной биографией своей и родни выдавались. А у меня… не совсем то по материнской линии. То есть совсем не то. Не совсем — это по отцовской.
Смотрю и молчу. Только едва заметно улыбаюсь. А поскольку Вадим парень догадливый, потому и процедил сквозь зубы;
— Ты про это свинство, да?
— В том числе и про него. Заканчивает человек институт и вдруг из крупного и относительно комфортного по советским понятиям города его р-раз и распределяют в глушь. Ну ладно, бывает. Так ведь жить ему в той самой общаге, а потом комнату скорее всего дадут… в коммуналке. Или если уж повезёт, сразу комнату. Не квартиру, а комнату, то есть условия жизни — полный мрак и абсолютная жуть. Мало того, он внезапно или «внезапно» обнаруживает, что зарплату ему платят, скажем так, откровенно маленькую. И если начинающий врач либо учитель могут не сразу осознать всю мерзость ситуации — по причине. что не с кем наглядно сравнивать в месте. в котором работают — то вот инженер на производстве… Он же не тупой и не слепой. Он видит, что рабочий с его «образованием» родом из ПТУ получает в полтора, а то два и больше раза, нежели квалифицированный спец из хорошего универа. Единственный же способ получать хотя бы вровень со всеми этими фрезеровщиками, токарями, банальными подсобниками даже — стать хотя бы замначальника отдела или там цеха. А такое удаётся отнюдь не всем. Просто должностей мало, а людей много.
— Нагоняешь ты тоски, Сев!
— Не я, а та жизнь нагоняла, — поправляю собеседника и окончательно расставляю точки над «ё». — Вот ты представь себя на месте того инженера, над материальным достатком которого бывший двоечник с образованием «восемь классов плюс ПТУ» может поржать не хуже лошади. Зарплата мизер. Место жительства — комната в коммуналке. Перспектив особых нет, несколько лет по любому сидеть в дыре придётся. Некоторые начинают прикладываться к бутылке сразу, другие держатся до той поры, пока не возвращаются в родные края или в иной большой город и не пытаются ещё раз. Потом несколько лет, женитьба не всегда по любви, а чтоб поскорее квартиру хотя б однушку дали «ячейке общества» да ещё если с ребёнком. Ещё большие проблемы с деньгами, ведь ребёнок их как пылесос вытягивает. Нервы, срывы, недовольство жены, которой тоже не позавидуешь… Так не обязательно случалось, но процент подобного был не столь мал. Вот и выпивка как средство ухода от проблем. Не буйное пьянство, а тихушное. И слышал, и лично видел, поскольку о конкретных примерах говорил. О, а вот и буйство!
Ханыги и впрямь начали выяснять отношения не то на предмет «Ты меня уважаешь⁈», не то из-за делёжки бутылки в стиле «Ты шо, мне меньше, чем себе набулькал? Да я ша тебя!» Может и что другое, это особой роли не играло. Результат всё едино заключался в пьяной и не шибко умелой драке с нелепым размахиванием кулаками, пустыми бутылками, если таковые имелись, порой и разными оказавшимися под рукой тяжёлыми предметами. Иногда это заканчивалось лишь несколькими синяками и последующим примирением с продолжением пития, порой… иначе.
— Привычная картина. Я этих алкодыров сколько себя помню, столь и видел. То тут, то там, — скривился Тротил. — Некоторым так и хочется под жопами тротиловую шашку подорвать, чтоб хоть раз широко мозгом раскинули.
— Гуманитарная помощь?
— Она самая, Сев! Нет, похоже, сегодня не подерутся. Парой плюх обошлись, сейчас запивают едва не состоявшуюся серьёзную драку.
— Да и бес с ними.
— Согласен, но ты всё равно мрачно смотришь на людей. Мизатроп ты, вот!
— Есть маленько, — не собирался спорить я. — Только вот скажи, друже, а в чём я, собственно, неправ то, а? Молчишь…
— Думаю. Да, всё не очень хорошо было, но не все ж сдавались. Многие карабкались вверх, несмотря на этих, которые восьмилетка-ПТУ. А даже если и не удавалось, не пили, а находили увлечения, ими и жили. Да и семья, друзья. Это важно.
— Кто б спорил, но только не я. Только ты сравни уровень препятствий, через которые приходилось перебираться в ныне подохшем совке, да с какой угодно европейской страной. Именно европейской, потому как Россия то всегда была частью той самой Европы, несмотря на то, что разные ублюдки всеми силами пытались раз от разу тянуть её в дремучее азиатское болото.
— Уговорил. Посижу на досуге, книги полистаю, предков попытаю, они у меня умные и начитанные.
— Вот и отлично. Ну а завтра ближе ко времени обеденному — милости просил на Холм. Сперва осмотреться в окрестностях, а затем и рыбку криминального окраса ловить. Договорились?
— Ещё там, у тебя в квартире. Лады. Сев. До завтра.
— Угу. Созвонимся, увидимся.
Попрощавшись, я развернулся к подъезду и потопал обратно. День вроде как и не был насыщен действиями, но зря точно не прошёл. Удалось договориться, пускай предварительно, об очень важных вещах. Да и встреченное понимание. приправленное деловым таким энтузиазмом со стороны Вадима, оно немало значило. Этот человек просто так языком болтать не привык. Следовательно…. Завтрашний день тоже многое покажет, не в последнюю очередь степень той самой решимости. Не моей, Тротила.
Лёгкий, но противный такой дождик с самого утра. Даже не капли, а какая-то мельчайшая взвесь в воздухе, от которой, казалось, просто не было спасения. Вот и появилось было опасение, что сегодня если что и удастся, так исключительно предварительная разведка на местности. Но нет, уже часам к одиннадцати эта морось прекратила, а к полудню даже солнышко осторожно так выглянуло. Выглянуло и вновь скрылось за облаками, но хоть дождь не возобновился, и то есть хорошо.
Мы же с Вадиком Тротилом были заняты — внимательно осматривали местность близ Холма, подыскивая точку, наиболее отвечающую плану. Но не ту, которая уже была мной использована. Два раза пользовать одно и то же — признак даже не лени, а хуже того, глупости и наивности. Не-ет, если туда когда и возвращаться, то лишь после длительного перерыва. Психология, она штука такая, необходимая для учёта во всех выстраиваемых стратегиях. Вот я про неё, родимую, и не забывал.
Ещё не забывал про необходимость не бросаться людям в глаза, не дать себя запомнить. Себя и Тротила. Насчёт последнего это было далеко не самым простым занятием, учитывая его явную и яркую примету — шрам на физиономии. Однако… Решаемо практически всё. за исключением того, что не решаемо в принципе. И я сейчас отнюдь не про пластического хирурга. Он бы убрал шрам как таковой, но это время. деньги, что сейчас неприемлемо. Зато временно скрыть — эт-то совсем иное. К — косметика. Та самая, женская, часть коей вполне можно было применить в целях маскировки, а отнюдь не украшательства. В частности, слой тонального крема, правильно нанесённый, был в состоянии на какое-то время скрыть столь явную примету как шрам. Плюс тёмные очки, бейсболка, типичный по нынешним меркам джинсовый комплект и вуаля — хрена с два кто опознает Тротила в его временном обличье, когда он будет крутиться на Холме и светить своё валютное как бы богатство.
