Сергей Самаров - Идеальный силовик
Рядом со стадом, не позволяя отдельным овцам отделяться от отары, бегали три крупные кавказские овчарки. Идти туда, значит, пережить обязательную атаку собак, поскольку пастушьи собаки традиционно не любят чужих и встречают их всегда агрессивно. Пастушьи собаки охраняют пастбище и стадо, как все другие собаки свою привычную территорию, двор или дом. И охраняют не только от четвероногих волков, но и от волков двуногих, которые часто бывают хуже настоящих хищников и уж точно более безжалостными. Но утолить голод можно было только у пастухов, так что выбора у Валидова не было. Ждать, когда менты закончат свои дела и уберутся, ничего не добившись, не хотелось.
И он спустился с серпантина в сторону пастбища. Ветер дул старшему лейтенанту в спину, и хотя относил его запах не к собакам, а ниже, те скоро почувствовали приближение гостя и проявили внешнее беспокойство. Старшего лейтенанта удивил нюх собак, поскольку расстояние от него до отары было около километра. Собачье зрение, как знал Валидов, многократно уступает человеческому, и увидеть его собаки не могли, но почувствовали чужака, поскольку собачий нюх во многом способен заменить зрение. Они оставили отары, придвинувшись к людям, задрали головы и дружно тянули носом. Старший лейтенант не знал, насколько пастушьи собаки послушны командам хозяина и как поведут себя при его приближении. Он шел вперед, все так же часто поднимая бинокль к глазам.
Это и помогло ему вовремя просчитать ситуацию. Валидов вдруг сообразил, что собаки смотрят не в его сторону и запаха его не чувствуют. Тут же сработала тренированная реакция офицера спецназа. Он метнулся за близкий крупный камень и залег так, чтобы видеть отару, пастухов, собак и тех, кого собаки готовы встретить.
Ждать долго не пришлось.
Из-за гряды скал вышла группа людей. Впереди шел какой-то худощавый безбородый юнец, неуверенно ковылявший на покатом склоне, а за ним следовали шестеро бородатых бандитов. Передний нес на плече ручной пулемет Калашникова. Юнец и трое бандитов были вооружены автоматами Калашникова, у двоих были какие-то короткие пистолет-пулеметы. Издали разобрать, что это за оружие, было сложно. Валидов больше предположил, чем понял, что это пистолет-пулеметы «Борз»[14]. «Борз» имеет калибр 9 миллиметров и соответственный калибру громкий звук выстрела. Ночью, во время нападения на блокпост, стреляли три автомата Калашникова, ручной пулемет и два каких-то других «громких» ствола, из чего можно сделать вывод, что к пастуху направлялась именно эта группа. В арифметике все сходилось. Один из бандитов пробрался в лагерь и убил лежащего без сознания часового. Что он там еще делал, неизвестно. Возможно, и сделать ничего не успел, потому что поднялась тревога. Остальные своим огнем дали нападавшему возможность свободно уйти. С одной стороны, старший лейтенант помог нападавшим, убрав часового, с другой стороны, возможно, и помешал, потому что тревога поднялась раньше времени. Но виноват в этом был не Валидов, а тот погибший часовой по имени Раис, который не пожелал или не сумел откликнуться на зов разводящего.
Группа бандитов отстала в пути от старшего лейтенанта. Бандиты не умели передвигаться так же быстро, как он. Он же бегом бежал весь путь до перевала. Кроме того, они пришли не со стороны дороги, а со стороны хребта. Похоже, группа пробиралась им одним известными тропами, времени в пути затратила больше, но зато по пути избежала встречи с полицейским спецназом. Если бы отряд майора Мухаммадгафурова догнал бандитов на дороге, им некуда было бы спрятаться, поскольку они не пауки, и по вертикальным стенам бегать не умеют, и парашютов с собой не имеют, чтобы с дороги в пропасть спрыгнуть. Впрочем, там, где дорога поднималась «серпантином», пропасти не было, а катиться кувырком тем, кто решится напрямую совершить спуск, предстояло очень долго и далеко.
Валидов наблюдал за встречей.
Собаки, как оказалось, хорошо знали пришедших. Самая крупная из них побежала навстречу, и идущий первым худощавый юнец потрепал ее по голове. Остальные с собаками не общались, но и собаки уже не проявляли настороженности, «поздоровавшись» с пришельцами, ушли снова к стаду, чтобы заниматься своим делом. Пастух, как показалось Валидову, возбужденно стал рассказывать что-то бандитам, показывая в сторону села. Что он мог рассказать, было понятно. Юнец выслушал, вытащил трубку сотового телефона и стал кому-то звонить. Разговор длился долго. Наконец юнец убрал «трубку» и что-то сказал своим спутникам. Похоже, с удивлением отметил старший лейтенант, именно юнец командует, а бородатые прожженные бандиты ему беспрекословно подчиняются.
Бандиты оставили пастуху два тяжелых по виду вещмешка, быстро что-то обговорили и двинулись в сторону наблюдавшего за ними старшего лейтенанта. Это Гази Талгатовичу вовсе не пришлось по душе, и он, не желая нечаянной встречи, вынужден был быстро уползать в сторону большого скопления камней. Хоть эти камни не были частыми в здешних краях могучими валунами, за которыми легко спрятаться, тем не менее тоже могли предоставить убежище. А ползать командир взвода умел хорошо. Пришлось научиться, чтобы иметь возможность солдат обучать и своим примером показывать, как следует ползать, оставаясь при этом невидимым.
Бандиты направления своего движения не меняли, как шли в сторону верхней петли серпантина, так на нее и вышли. Как только их голоса стали удаляться, Валидов приподнялся и стал наблюдать, пользуясь тем, что у бандитов на затылке глаз не имелось. Первым, как и раньше, шел юнец, но, если к пастухам он подходил вялой усталой походкой, то теперь походка стала совсем иной — широкий упругий шаг и энергичные взмахи руками. Бородатые бандиты с трудом поспевали за своим командиром.
Группа поднялась до самого перевала и сразу же свернула в скопление больших валунов, среди которых Валидов спал утром. Но бандиты явно не спать отправились, а шли с определенной целью.
Первой мыслью Гази Талгатовича была мысль о необходимости догнать бандитов и посмотреть, куда они пошли, но он вовремя остановил себя. Валуны — прекрасное укрытие. А что если у бандитов там что-то спрятано и они, забрав искомое, пожелают вернуться? А Валидов в это время будет только подходить к дороге по полностью открытому месту! Это был вполне допустимый вариант, и он пришел в голову Гази Талгатовичу вовремя. Минуты не прошло, как юнец вернулся, остановился на краю верхнего участка дороги и поднял бинокль, чтобы рассмотреть происходящее в селении. Бинокль был без тепловизора, но очень большой, похоже, морской, старинный. Морские офицеры могут себе позволить иметь такие бинокли, которые волной с корабля не смоет из-за их тяжести. Сухопутным же офицерам таскать такие на собственной шее накладно. Спина заболит, а шея попросту сломается.
Поднял свой бинокль и Валидов, чтобы рассмотреть юнца как следует, и вдруг увидел, как под распахнутой камуфлированной курткой колышется от сбившегося дыхания небольшая, но откровенно женская грудь. Это был факт, выходящий за рамки понимания старшего лейтенанта Валидова. Он впервые столкнулся с тем, что боевиками командует женщина. Но зато убедился в возможной правоте полковника Олега Степановича, который приписывал именно женщине два совершенных убийства. Причем эта женщина не выглядела физически сильной. Может быть, быстрая, резкая, но силы в ее тонком теле было откровенно маловато. Впрочем, для выполнения отдельных элементов рукопашного боя сила и не требуется, требуется только тренированность. Валидов хорошо знал несколько ударов, способных убить человека. И отшлифовать эти удары мог бы при желании любой. А женщина же действует не ударами «рукопашки», а с каким-то оружием в руках. Неожиданный удар оружием вообще не требует ничего, кроме злости и жестокости. Но главное не в этом, главное сводилось к простому недоумению, как эти бородатые, умудренные жизнью бандиты подчиняются этой женщине. Для них, традиционных людей Востока, с его понятиями и с его отношением к женскому полу, подчиняться женщине, наверное, унизительно, но тем не менее все было именно так. Чем-то она брала, каким-то образом сумела властвовать над этими мужчинами.
И, вполне вероятно, что против нее и придется действовать старшему лейтенанту Валидову, против нее и проводится вся эта сложная многоходовая операция. Но привыкший настраивать себя и своих солдат к тому, что любой противник всегда является смертельно опасным, и потому никогда нельзя пренебрегать им, старший лейтенант поймал себя на том, что невольно расслабляется, когда начинает думать о том, что противник — женщина…
Глава седьмая
1
Женщина долго рассматривала селение через окуляры бинокля. Так долго, что у нее руки должны были устать. Бинокль ведь не просто большой, он чисто внешне весьма увесистый. Видно было, как напряглись ее руки, когда поднимали бинокль к глазам. Одно это должно говорить о ее силе и выносливости. Но это же говорило и о возможном женском любопытстве, которое женщины стремятся удовлетворить через тяжелые испытания. Эта же, кажется, вообще решила уподобиться жене Лота[15]. Именно так почему-то хотелось думать старшему лейтенанту Валидову. Но он не спешил с выводами. Выводы всегда сами приходят, когда накапливается достаточное количество фактов. А у старшего лейтенанта пока фактов не было никаких, кроме предположений полковника Олега Степановича и туманных доводов экспертизы ДНК крови из лужи в прихожей подполковника Серегина. А пока не набралось фактов, которые еще предстоит тщательно искать и классифицировать, надо только наблюдать.
