Александр Афанасьев - Воздушные головорезы
Сколько тут этой нечисти? Наверняка несколько десятков, никак не меньше. И что у них за оружие? Прежде я такого не видел. Это нечто новенькое, слишком уж хорошее для борцов за торжество истинной веры.
– Контакт! – крикнул Моро и выстрелил.
Террорист на эскалаторе упал назад. Жаль, что у нас нет гранат. Хотя это я совсем уж сдурел. Какие гранаты при таком раскладе, в аэропорту, набитом народом?!
Мимо бежали люди. Моро, который был ближе, орал, подгонял их, не прекращая при этом целиться. Я очень надеялся на то, что те пассажиры, которые только что прибыли внутренними рейсами, спасутся. Они не будут страдать дурью, а просто ломанутся на выход, к поездам, куда угодно. Используют те секунды, которые мы с Моро сейчас отыгрывали у террористов.
– Вы кто?
Я повернулся. Более глупого вопроса в такой обстановке нельзя было задать, честно. Это был полицейский, один, с пистолетом, направленным в пол, а не на нас.
– Спецназ! В международном секторе террористы! Уводи людей!
– Куда?
Адрес я указал тот самый, всем известный, совершенно конкретный. Странно, но русские люди отлично понимают такое вот руководство к действию.
Этот сотрудник полиции не был исключением. Он побежал назад.
Надеюсь, что у него получится помочь хоть кому-то. Возможно, это то, ради чего он и пришел на этот свет.
Тем временем террористы поняли, что им противостоят вооруженные люди, неплохие стрелки. Они сообразили, где именно мы находимся, сконцентрировались и пошли на прорыв.
Я точно успел застрелить одного, и Моро, наверное, тоже, прежде чем мы поняли, что не сдержим. Надо уходить.
Наши враги явно где-то учились. Одни открыли беглый огонь одиночными на подавление, не давали нам высунуться. Другие начали быстро продвигаться вперед, не стреляя. Сейчас еще с первого этажа подтянутся, и все, мы приплыли.
– Отходим! – крикнул Моро.
В неофициальном уставе «Альфы» написано, что жизнь заложника важнее твоей собственной, но иногда надо отступить. Иначе ты не сделаешь ничего. Остался жив – шансы есть. Мертв – их уже никаких. Совсем.
Куда отходить? К станции электрички, где нас уже могут поджидать плохие парни, либо в крыло, надеясь там укрыться. Не исключено, что совершенно напрасно.
Мы выбрали третий вариант. Рядом с нами оказались транспортеры для багажа. Они каким-то чудом еще работали. Худой и верткий Моро прыгнул на транспортер первым, и тот легко понес его в глубины аэропорта, в служебное помещение, где сортируется багаж.
Меня, человека не самого мелкого, транспортер принял куда хуже. Мне показалось, что не успею. Я начал толкаться ногами, лежа на спине.
Первого террориста я заметил, когда уже находился у самого багажного окна. Он был готов меня увидеть где угодно, но только не там, где я был. Я выстрелил и попал. В следующую секунду транспортер вынес меня из зала, и ответный огонь пришелся в пустоту.
Прибыла в Одессу банда из Ростова,
В банде были урки, шулера.
Банда занималась темными делами,
И за ней следило губчека.
Мурка, ты мой муреночек…
Да, твою мать. Невесело.
Улучив момент, я соскочил с транспортера рядом с Моро. За нами никто не шел.
Здесь было багажное отделение с лентами, транспортерами и большими аэропортовскими тележками. Помещение обширное, гулкое, с высокими стеллажами и потолком.
Ушли мы, короче, конкретно и даже взяли трофей. Я успел его осмотреть. Незнакомая мне винтовка, судя по клеймам, американская. Уже по отделке видно, что штука качественная и дорогая.
В США оружие делится на «до тысячи долларов» и «больше». Так вот это однозначно из второй группы. Калибр 7,62х51 большой мощности. Это пулеметный натовский патрон. Более того, она еще и разборная. Я случайно это обнаружил, пытаясь понять, зачем нужен рычаг под цевьем.
Мне стало понятно, почему оружие именно такое. Террористам до какого-то времени надо было его скрывать, не привлекать ненужное внимание к чему-то длинному.
Ясно мне стало и то, почему террористы не атаковали сразу. Они не могли собрать свои винтовки все разом. Сначала это сделали лишь несколько человек. Другие заслонили их. Эти ребята и пошли первыми, чтобы занять стратегически важные точки, не допустить бегства заложников, подавить сопротивление охраны аэропорта. Только потом собрали свое оружие остальные и обрушились на нас.
Моро сидел по-турецки и держал угрожающее направление под прицелом тяжелой трофейной винтовки. Бесшумка собственного производства торчала из-за его спины.
Я прижался спиной к телеге с багажом так, чтобы держать противоположное направление, и принялся набивать магазины. Работа сосредоточенная и монотонная, патрон за патроном. Снарядил, сунул в карман и начал новый.
Мы молчали. Нечего было говорить. Сейчас завершим подготовку и пойдем кончать эту мразь. Здесь отсиживаться не будем.
У Моро беззвучно затрясся телефон.
Он посмотрел на экран, принял вызов, включил громкую связь и тихо сказал:
– Алло.
– Кто на связи? – раздался требовательный, по тону явно командный голос.
– Моро, – представился мой напарник. – По крайней мере, в Беслане меня так кликали.
– Где стоял?
– Балашиха-два.
– Когда был Беслан, кто командовал «Прибоем»?
– Полковник Ильченко.
– Где он служит сейчас?
– Нигде. На том свете.
Последовало недолгое молчание.
– Я слушаю тебя, брат.
Моро усмехнулся и заявил:
– Ты бы хоть представился, брат.
– Подполковник Завгородний.
– А говорили, последние резервы в Ростов дернули, – негромко сказал я.
– Я слышал, что вся группа в разгоне, – сказал Моро.
– Нас из охраны первого дернули. – Подполковник имел в виду президента. – Говори.
– Короче, их тут до полтинника, если не больше, – сказал Моро. – Это профи. Пришли с самолета, международный терминал под их контролем. Заложников я посчитать не успел, но их никак не меньше тысячи. В основном иностранцы, имей в виду.
– Мать их!..
– Да. Учитывай, что у них тяжелые автоматические винтовки, похоже, у всех. И броня неплохая. Я не стал бы ставить против них щиты. Патрончики у ребят какие-то стремные. Пробьют.
Завгородний молчал несколько секунд, обдумывал информацию. Конечно, верить или нет, это его дело. Но если бы с ним говорили террористы, то, скорее всего, это звучало бы совсем по-другому.
– Ты там как?
– Нормально. Прячусь как крыса. Со мной еще братишка один. Двенадцать из них мы обнулили, они злые, ищут нас.
– Понял. Как тебя опознать? Это для снайперов.
– Никак. Снайперы тут вряд ли помогут. Надо штурмовать здание.
Лидера террористов звали Мурад Махов. Он был уроженцем Дагестана, сотрудником полиции, потом решил, что только ваххабиты стоят на истине, а все прочие – на лжи, и ушел в лес. Поднялся, как говорили в республике.
Там, в лесу, вакантные должности открываются очень быстро. Уже через четыре года он стал амиром Цумадинского джамаата. Мурад первым в республике присягнул «Исламскому государству» и через Турцию выехал на джихад в Сирию вместе с несколькими десятками верных сторонников.
По этому поводу в кавказской части Интернета даже разгорелся нешуточный спор. Допустимо ли такое? Можно ли уезжать в Сирию или надо вести джихад в родных республиках?
Сторонники того, что это даже похвально, ссылались на мнение авторитетных шейхов. Те заявляли, что джихад в Сирии является предпочтительным.
Их противники спрашивали, не получается ли так, что есть джихад первого и второго сортов и такие же мусульмане?
Но Махову на все эти споры было плевать. В Сирии он быстро стал авторитетным амиром, командовал крупными незаконными вооруженными формированиями, вошел в долю по торговле нефтью и заложниками. На этом вот бизнесе он и познакомился с сотрудниками турецкой и американской разведкок.
Сейчас стрельба почти закончилась. Мурад с раздражением выслушивал сообщение своего заместителя Абу Мусы аль-Шишани о понесенных потерях. Захват аэропорта прошел не так гладко, как хотелось бы. Заложников оказалось меньше, чем хотел бы Махов, а братьев погибло больше, чем он рассчитывал.
– Аллах свидетель, эфенди, в аэропорту был кто-то еще кроме ментов.
– Кто?
– Не знаю, эфенди. Но они хорошие воины. Убили четверых у второго входа, потом прорвались в сектор внутренних авиалиний и какое-то время сражались, давали людям убежать. От их рук стали шахидами еще восьмеро братьев. В том числе и Саид. Иншалла.
– А сколько погибло этих шайтанов? Чего молчишь? Я жду ответа! – психанул Мурад.
– Их было двое, эфенди. Они ушли в служебные помещения аэропорта. Ни один из них не погиб.
– И ты мне так спокойно говоришь об этом? Чему вы учились больше месяца? Аллах, сбереги меня от таких идиотов!
– Я нашел одну пулю. Вот она.
Мурад схватил кусочек металла. Он долгое время воевал в кавказских горах и сразу узнал, что это такое. Это была пуля от «Винтореза», излюбленного оружия кафирского спецназа. В лесу дальних дистанций нет, ста пятидесяти метров за глаза хватает. А это оружие очень тихое. Можно несколько точных выстрелов сделать, прежде чем враг поймет, где ты находишься.
