Альберт Байкалов - Под грифом «Любой ценой»
– Брось, – отмахнулся Сэм. – Звонок был сделан с другой трубки. К тому же, даже если он придет в себя, наверняка не будет помнить того дня.
– Послушай, Сэм… – Ира, не мигая, уставилась ему в глаза. – А что ты будешь делать, если вдруг он умрет?
– Еще лучше. – Сэм взял бутылку, снял с никелированного крючка стакан. – Если такое случится, я знаю, как действовать. Поверь, это мой хлеб.
– Но как ты тогда вынудишь Тихонова уехать из страны? – удивилась Ирина.
– Смерть сына обозлит его. Ты только представь себя на его месте…
– Не дай бог, – она постучала по стойке костяшками пальцев.
– Он знает убийцу и уверен, что это сделал Мартынов, а полиция будет вынуждена утверждать, что не он, – не обращая внимания на ее реакцию, увлеченно продолжал Сэм. – Самолюбие человека, внесшего огромный вклад в развитие оборонных систем, будет сильно затронуто. Он просто обязан возненавидеть свою страну.
– Сколько будет получать Тихонов, если согласится на твои условия? – спросила Ирина.
– Он ни в чем не будет нуждаться. – Сэм обошел стойку и положил ладонь на Ирино бедро. – Америка бережно относится к таким людям. Он гений.
Рука поползла выше.
– Не сейчас. – Она взяла его за запястье и отстранилась. – Нет настроения.
– Понимаю, – кивнул он. – Скоро это пройдет.
Дрон выглянул на дорогу. Чисто. Держа автомат направленным в гору, он перебежал на другую сторону, опустился на одно колено и поднял вверх сжатый кулак. Из зарослей поднялся Гайрбек Куциев и устремился следом. За ним – Гайнулин. Все происходило без единого звука. Как в немом кино.
Дрон надвинул нуристанку на лоб:
– Ну что, господа моджахеды, с богом?
Они стали быстро подниматься вверх по склону.
Со стороны могло показаться, что идут трое боевиков. Спецназовцы давно забыли про бритвы. Вместо привычного «вала» у Дрона был «АКМ». Голову Гайрбека, которого называли Габбро, украшала повязка с арабской вязью. Он был в самодельном разгрузочном жилете, надетом на кожаную безрукавку. Среди троих спецназовцев Габбро – единственный чеченец. Ринат Гайнулин, доктор группы, с позывным и кличкой «Москит», раздобыл для такого случая кепку с длинным козырьком и натовскую униформу. Вот с кроссовками – явный перебор, из-за молодой травы, покрывавшей склоны, они сильно скользили. Ничего не поделаешь, есть вероятность напороться на настоящих боевиков. Но больше спецназовцев волновало, чтобы свои не догадались, кто их обстрелял. Будут большие проблемы, если ответным огнем ранят, или того хуже, убьют кого-то. Цель «маскарада», как назвал эту операцию командир группы подполковник Филиппов, – убедительно сыграть роль боевиков, которые устранили находившихся в плену у русских полевого командира Салауддина Алиханова и его помощника Мухмата. Место выбрали не случайно. Они знали, что для следственных действий начавших давать показания бандитов привезут сюда. Рядом с блиндажом, в котором месяц назад пряталась банда, был устроен хитроумный тайник с взрывчаткой и тремя гранатометами. У него и было решено организовать ликвидацию ставших опасными свидетелями «братьев по оружию». Вся сложность заключалась в том, что, кроме офицеров спецназа, об этом никто не знал, поэтому на огонь наверняка ответят все, кто будет принимать участие в следственном эксперименте. А это – работники военной прокуратуры, комендантский взвод, сотрудники ФСБ и милиции…
– Пришли, – замедлил шаг шедший чуть сзади Габбро.
– Уверен? – зачем-то спросил Дрон и огляделся.
Москит посмотрел на часы:
– Осталось десять минут.
– Да, – кивнул Дрон и, нахмурившись, добавил по-чеченски: – Если ничего в пути не случится.
– Вася, у тебя такой акцент, что я с трудом понимаю, о чем ты говоришь, – не выдержал Габбро. – Еще ты слова меняешь местами. Лучше говори на русском.
– Хорошо, – улыбнулся Дрон.
Снизу раздался гул машин.
– Едут! – одними губами прошептал Москит.
– Ты туда, – показал ему рукой на заросли барбариса Дрон, – а я останусь здесь. Габбро, спустись ниже и правее. Сильно не маячьте на глазах и помните: у них патроны настоящие.
– Ты точно обоих успеешь положить? – недоверчиво спросил Габбро.
– С каких это пор ты мне не доверяешь? – Дрон ударил его в плечо: – Давай!
Они разошлись, каждый на свою позицию.
Дрон прошел к росшим от одного корня дубам, присел на корточки. До поляны, на окраине которой устроен тайник, не больше ста метров. Она с этого места хорошо просматривалась. Накануне, как только было решено, во избежание утечки информации, сразу после съемок уничтожить бандитов, он приезжал сюда с Филином. Они не только выбрали позиции для назначенных играть роль моджахедов спецназовцев, но и оговорили, на каких направлениях выставить охранение комендантского взвода, как в последний момент будут стоять Джин и Шаман относительно бандитов. Нужно было продумать каждую мелочь. Окажись кто-то на линии огня, и все пойдет насмарку. У Дрона почти нет шансов сменить позицию, его наверняка заметят. Нельзя было допустить, чтобы и за бандитами, которых он должен уничтожить, оказались свои.
Дрон вздохнул и лег на живот. Вынул из нагрудного кармана станцию, положил рядом и направил автомат на березку. Ее решили использовать как ориентир для Антона: он разместит бандитов и спецназовцев относительно этого дерева и тропы. Дрон прицелился, потом перевернулся на бок, убрал из-под себя веточку и снова лег.
Внизу захлопали дверцы, раздались голоса.
Вскоре на поляне появились двое бойцов. Озираясь по сторонам, они прошли выше по склону. Следом вышел Банкет. Оглядевшись, он задержал взгляд на деревьях, под которыми укрылся Дрон. Василий с трудом подавил в себе желание обозначить себя. Невысокого роста лейтенант с солдатом принялись разводить рядом с березой костер. Наконец Дрон увидел Антона. Командир был в маске. Стоя посреди поляны, он отдавал короткие команды, ни разу не посмотрев в его сторону. Вот появились и бандиты. Дружка Салауддина вели под руки. Дрон усмехнулся. Его усадили на прорезиненный коврик у костра, и Джин присел рядом.
Напротив опустился на одно колено офицер с фотоаппаратом и сфотографировал боевика в обществе переодетого спецназовца. Потом еще. Позади заставили встать Мухмата. Подошел Шамиль Батаев, черная борода капитана закрывала грудь.
Салауддин стал возмущаться:
– Зачем это? Вы хотите показать, какой трофей попал к вам в руки?
Мухмат спросил его о чем-то.
В этот момент Антон слегка приподнял край маски, открыв нижнюю часть лица. Это был условный сигнал. Дрон скосил взгляд на солдата, которого так некстати понесло в кустики. Он стоял между его позицией и ямой, в которой укрылся Габбро. Хорошо, если боец сразу после выстрела ляжет. А если нет? Тогда обязательно увидит Дрона.
Тем временем события принимали неожиданный оборот. Салауддин отбросил автомат и вскочил:
– Эти шакалы…
Дрону ничего не оставалось, как стрелять. Он прицелился в грудь и надавил на спуск. Короткая очередь заставила всех отшатнуться от бандитов в стороны. Салауддин полетел на спину…
Мухмат удивленно посмотрел Дрону прямо в глаза, и тот еще раз надавил на спуск. Автомат привычно ударил в плечо. Бандит упал.
– Противник со стороны ручья! – раздался вопль.
Ожила лежавшая рядом станция:
– Дрон, отработал, уходи!
– Аллах акбар! – крикнул Габбро.
Дрон вскочил и бросился вниз по склону. В этот момент треснули очередями автоматы Габбро и Москита.
Три, четыре…
Дрон прыгнул в сторону, упал на спину и стал разряжать автомат короткими очередями в небо.
Сбоку раздался шум бегущего вниз человека. Дрон повернул голову и увидел Москита.
– Олень! – улыбнулся он и оглянулся назад. Их никто не преследовал.
Дрон поднялся и устремился следом. Перебежав дорогу, они спустились к ручью и повернули вверх по распадку.
В течение часа быстрым шагом, стараясь не издавать ни звука, уходили на север. Потом повернули вправо, перевалили хребет, спустились вниз и двинули в обратном направлении, в сторону равнинной части.
– Кажется, ушли, – вытер рукавом пот со лба Габбро.
– Ага, – усмехнулся Дрон. – Ты про вертолеты забыл.
– Филин обещал, что не допустит этого, – напомнил Москит.
– Будем надеяться. – Дрон перепрыгнул яму.
– Не пойму, зачем понадобилось убивать Салауддина? – неожиданно спросил Габбро.
– Он мог рассказать про то, что его использовали для внедрения, – ответил Дрон. – К тому же видел Шамана и Джина.
– Можно было держать этого шакала отдельно от остальных заключенных, – продолжал стоять на своем Габбро.
– Везде люди работают, – цокнул языком Москит.
– Кроме того, не факт, что он сядет или не выйдет через год. – Дрон поднял автомат выше и перешагнул лежащее поперек дороги дерево.
– Разве такое может быть? – не поверил своим ушам Габбро.
– Ты хоть и бывший сотрудник милиции, а с правосудием нашим, видно, мало знаком, – усмехнулся Дрон.
