Сергей Зверев - Батяня. Комбату лишнего не надо
Продолжая смотреть на пустой оконный проем, из которого вылетели овчарки, двое подростков закурили по сигарете. С крыши девятиэтажного дома происходящее у «хрущевки» им было видно как на ладони.
– Во, блин, торкнуло! – покосился на пустой шприц и присвистнул паренек, – сегодня собаки… А завтра коты на воздушных шариках?
– Да… – подыграл ему приятель. – Надо будет у цыган еще «дури» взять. Круто вставляет. Сидим здесь и не рыпаемся, пока менты не уедут. Хотя им сейчас не до нас.
* * *
Так называемый Большой Дом на Литейном проспекте величаво возвышался над Санкт-Петербургом, словно старый океанический лайнер у причала. За его непроницаемыми стенами происходила тайная, скрытая от посторонних глаз работа. О том, что дом не изолирован полностью от всего остального мира, свидетельствовали редкие посетители да шляпки параболических и антенн спецсвязи, покрывавшие крышу, как поганки лесную поляну.
Вылив содержимое кофеварки в украшенную двуглавым орлом кружку, интеллигентного вида чекист-технарь довольно причмокнул и присел. Кресло тут же приняло форму его худосочного тела и чуть слышно скрипнуло. Пальцы легли на полотно клавиатуры и быстро пробежались по клавишам. Компьютер делал порученное ему дело и без напоминания хозяина, но проконтролировать процесс стоило.
На мониторе тут же загорелась табличка, извещающая о том, что телефонный разговор между двумя абонентами сотовой связи завершен пятнадцать минут тому назад и звуковой файл сохранен. Оператор улыбнулся и щелкнул пальцем по одной из клавиш – навигационная программа без долгих раздумий подтвердила прежнее местонахождение одного из двух сотовых телефонов. На экране появилась схема, похожая на те, которые печатают в путеводителях по городам. В углу экрана виднелась окраина Питера, на самом морском берегу протянулись улочки небольшого дачного поселка «Стрельня».
Правая рука оператора скользнула вниз и нащупала на выдвижной доске стола мышку – изображение в несколько раз увеличилось. Красная точка на экране пульсировала, словно тревожно билось чье-то сердце. Оператор отхлебнул кофе и, зафиксировав на уровне губ дужку с миниатюрным микрофоном, произнес:
– Объект по-прежнему у себя в загородном доме. Фиксирую передвижение в пределах здания.
* * *
Кортеж, возглавляемый черным «Гелентвагеном» с тонированными стеклами и спецномером, нагло пер по центральной улице поселка Стрельня, не обращая внимания на многочисленные дорожные знаки. Если бы кто-то вздумал руководствоваться ими, то не смог бы не только заехать в поселок, но даже выехать из него не сумел бы. Очень много влиятельных людей жило здесь, и договориться с милицией об установке знака, затрудняющего жизнь посторонним, им было не в тягость. С них же самих за нарушение спрашивать было некому. Как только по правую сторону улицы появился высокий бетонный забор и возвышающаяся над ним чешуйчатая крыша особняка, машины синхронно, как на параде, приняли к обочине и резко затормозили. Из-под колес брызнул песок. Над улицей поплыл еле заметный дымок, словно улетали остатки утреннего тумана.
Десяток крепких мужчин в черных облегающих костюмах, с миниатюрными наушниками и микрофонами за считанные секунды перекрыли все подступы к особняку. Человек несведущий мог бы решить, что эти люди не иначе, как охранники самого президента, который пожелал проведать своего старого знакомого. Наконец распахнулись и дверки «Гелентвагена», двое мужчин с казенными лицами, в строгих костюмах, шагая по неистребимой привычке, в ногу, подошли к воротам особняка. Сильный палец уверенно вдавил пуговку звонка. Где-то внутри дома хлопнула дверь. Над воротами зажужжала и пришла в движение камера наружного наблюдения.
– Кто здесь? – раздался из динамика в стенке напряженный женский голос.
– ФСБ, – показав в объектив камеры раскрытое удостоверение, представился один из мужчин. – Откройте, пожалуйста. – Чекист, как и большинство его здравствующих коллег, а также предшественников по «конторе», отличался вежливостью.
Мария Петровна с трудом стояла на своих двоих – единственной надежной опорой ей служил высокий чемодан на колесиках, к которому она буквально приросла руками. На указательном пальце женщины, как на крючке, болталась связка ключей. Карман плаща оттягивала пачка банкнот. Мария нервничала и дрожала, прикидывая в уме, могут ли явившееся сотрудники ФСБ арестовать и ее.
«Ну почему я не уехала сразу, как советовал Василий? Нужны мне были эти тряпки!» – корила себя женщина.
Но эфэсбешники ничего не имели против самой Марии Гусовской. Все, что им было сейчас нужно, – задержать ее мужа.
– Входите, – непослушными губами и пересохшим языком прошелестела она, и замок с дистанционным управлением сухо щелкнул.
Группа захвата не спешила проникнуть в дом, выскользнуть из него было немыслимо. Двое незваных гостей, хрустя гравием, прошли через двор. Хозяйка встретила их на крыльце и провела внутрь. То, что она не задавала лишних вопросов, являлось хорошим знаком для чекистов, значит – уже была в курсе происходящего. Конечно, ровно настолько, насколько позволил ей это муж.
– Нам нужен Василий Игнатьевич, – прозвучало почти ласковое.
– Не знаю, где он, – раздалось в ответ вполне ожидаемое.
Мужчины переглянулись, их взгляды говорили о том, что вытянуть из супруги Гусовского правду можно, но не сразу.
– Если вы не против, мы осмотрим дом, – косясь на упакованный чемодан, предложил один из визитеров.
– Конечно же.
Осмотр не занял много времени, чекисты просто дали возможность хозяйке оценить обстановку и решить для себя – сотрудничать ей, или же играть в неосведомленность.
– «Крайслер» в гараже… – начинающий седеть мужчина в строгом костюме прошелся вдоль мраморного столика и опустился на мягкий кожаный диван, – на чем же он уехал?
– Я же говорю, что не обратила внимания.
Эфэсбешник сморщился и, прищурив глаза, пристально посмотрел на женщину.
– Мария Петровна, я понимаю ваши чувства, но не в ваших интересах скрывать от нас информацию, которая поможет отыскать вашего мужа.
Женщина кивнула и крепче ухватилась за выдвижную ручку чемодана.
– С ним что-то случилось? – Вопрос прозвучал неискренне.
– Помилуйте. Мы бы тогда сразу вам сообщили. С ним еще ничего не случилось.
– Что он натворил? – На этот раз тревога была натуральной.
– Многое, – уклончиво ответил эфэсбешник и внимательно посмотрел на госпожу Гусовскую. – Я жду! – В голосе возникли металлические нотки, но тут же пропали. – У вас, кажется, есть рекламное агентство?
Мария уже собиралась открыть рот, чтобы поделиться с представителем ФСБ своими соображениями, но за нее это сделал один из «черных костюмов», вбежавший в комнату.
– Есть информация, что он мог скрыться на своей яхте «Варяг», – произнес сотрудник ФСБ, указывая пальцем на косо висевшую рамку с фотографией, – здесь неподалеку яхт-клуб…
– Бери людей и срочно проверь! – скомандовал начинающий седеть эфэсбешник и тут же посмотрел на Марию, – мобильный он с собой взял?
– Конечно… – растерялась Мария, – он всегда его с собой носит.
– Тогда звоните. О нас ни слова…
Как только жена Гусовского набрала на своем мобильном телефонный номер мужа, за стенкой гостиной послышался приглушенный зуммер, после чего заиграл «Танец маленьких лебедей» Чайковского. Эфэсбешник машинально запустил руку под пиджак и, расстегнув кобуру, достал пистолет. Его указательный палец изобразил движение стрелки метронома:
– Тссс…
Прижавшись спиной к стене, сотрудник ФСБ медленно двинулся к закрытой двери, из-за которой доносилась тихая мелодия. Громкость понемногу нарастала, нагнетая и до того напряженную обстановку. Эфэсбешник остановился у края двери и учащенно задышал. Мелодия уже звучала по второму кругу.
Надавив на ручку и толкнув дверь, сотрудник ФСБ вместо того, чтобы ворваться в помещение, упал на пол. Его палец, словно в конвульсиях, запрыгал на спусковом крючке. Одна из пуль срезала длинный лист пальмы и раскрошила мраморную плитку на стене. Израсходовав обойму, эфэсбешник тут же откатился за диван, торопливо перезарядил оружие, выглянул, ожидая. Но ответных выстрелов так и не последовало. Бессмертное произведение Чайковского продолжало звучать. В распахнутой двери все еще скреб лапами по камню пола средних размеров агонизирующий крокодил. Лицо сотрудника ФСБ стало белым, как простынь -, к нему неторопливо приближался длинный удав.
Группе захвата впервые в своей практике пришлось выполнять подобную задачу – нейтрализовать рептилию, возвращать удава в серпентариум.
* * *
Налитые свинцом тучи, окутанные туманной дымкой, застыли в вечернем небе, словно парусники, не поймавшие в море попутного ветра. Линия горизонта исчезла из вида, будто небо утонуло в подымающихся на Балтике волнах. Высоко в небе зажигались блеклые звезды, с запада начинал задувать промозглый ветер. Вода морщилась и пенилась, покрываясь рваными складками волн. Близился дождь, а вместе с ним и шторм.
