Сергей Самаров - Предатель жребий не бросает
Но тут же, не успели две группы ментов соединиться, чтобы обсудить положение, громко ухнул выстрел из РПГ [2], сразу сваливший на БТР часть стены, что, впрочем, вреда машине не причинило. Но второй выстрел, естественно, последовал бы сразу, как только бандит перезарядит гранатомет. Ждать его недвижимым – сразу подписать себе похоронную…
С башни бронетранспортера опять заговорил пулемет, но пулеметчик не видел, куда ему следует стрелять, и спасти положение не мог. А выбивание кирпичной пыли из стены дома давало мало толку и только много шума. Не растерялся в такой сложной ситуации механик-водитель, резко дал задний ход, отогнав БТР за другой участок забора. Но оттуда пулеметчику было видно еще меньше.
Гранатометчик тем временем гранатомет уже, похоже, перезарядил. Это дело не длительное. И следующий выстрел ударил опять так же мощно. Только теперь уже в проем стены совсем рядом с местом, где прятались, дожидаясь удобного момента для атаки, трое собровцев. Граната, видимо, была кумулятивная, и сразу прожгла в заборе дыру, оплавив кирпичи. Но вокруг дыры из стены пыль поднялась облаком. А целый кусок стены шевельнулся, некоторое время постоял в задумчивости, соображая, где лучше ему находиться, потом медленно свалился под основание забора – цемент в кладке был, видимо, плохого качества.
Быстро среагировал майор Ялаев, чьи румяные щеки совсем раскраснелись. Тут же, приподнявшись, бросил последнюю свою гранату «Ф-1» и, пока осколки крошили стену двора и стену дома, стремительно переместился к пролому, начиная стрелять еще до того, как сам сможет рассмотреть внутренности двора.
И только когда осело облако пыли, увидел, что стрелять ему, по сути дела, некуда.
– Ялаев! – окликнул собровца долговязый пермский мент майор Яковлев, только что прибывший на бронетранспортере. – Отлезь оттуда… Сейчас снова долбанут…
И замахал длинной рукой, подтверждая приказ невнятными жестами.
Не «долбанули». Только откуда-то с развороченного, но еще целого чердака легким навесом вылетела граната, ударилась о тротуар, слегка подпрыгнула и, к счастью ментов, сразу скатилась в неглубокую канавку для стока дождевой воды, идущую вдоль всего тротуара. Взрыв прогремел, куда-то кверху вырвались осколки и бетонные края канавки разворотили, но ментов эта канавка спасла.
Но тут же, без паузы на раздумья, прозвучал и адекватный ответ ментов. Мощный пулемет бронетранспортера с треском проломил сбоку, по скату, шифер кровли и внутреннюю обрешетку, открывая и сам чердак, и то, что там делается, взгляду со стороны… Очередь была длинная, и не одна. Через пару секунд активной стрельбы проломилась с треском стропилина, вторая была не в состоянии удержать доставшуюся ей нагрузку и проломилась тоже, и кровля рухнула, накрывая того, кто гранату бросал. Выскочить он едва ли успел – слишком быстро среагировал пулеметчик. Если залег там же, то бандита или просто придавило, или вообще – пополам разрубило тяжелым колотым шифером… Шиферный лист, падая ребром, быка разрубит… Звуков жизни никто с чердака не подавал.
С чердаком как с огневой точкой было полностью покончено, потому что уже никто не смог бы выбраться через люк наверх, чтобы стрелять оттуда. Бронетранспортер новый маневр предпринял. Быстро выдвинулся на старую позицию, к пролому в стене, и оттуда дал несколько очередей по стене дома, по окну и по двери, выломав и дверь, выбив и окна вместе с рамами, но только оставив следы на стене, не более. Кирпичная кладка была прочной, и пара кирпичей была выбита только из угла дома. Остальные атаку выдержали. И тут же, не дожидаясь, когда бандиты снова РПГ на него наведут, стальной «бронтозавр» резко отъехал, как отпрыгнул, назад, под прикрытие стены.
Боевики пока никак не реагировали на ментовские маневры. Похоже было, что они решили в доме укрыться. Такие дома обычно бетонными подвалами оборудованы. По крайней мере, активности бандиты больше не проявляли. Это, как говорил опыт, означает одно – перевод операции в затяжное русло, в осаду, которая может затянуться надолго, до тех пор, пока какой-то из сторон не подоспеет помощь…
– Людей надо… Иначе уйти могут… – сказал майор Ялаев майору Яковлеву.
– Я двоих на ту улицу поставил… Чтобы страховали… – ответил Яковлев.
Как более опытный и лучше ориентирующийся в местной обстановке – все-таки уже пятый месяц здесь против полутора недель Ялаева, он сейчас командовал в местном отделении. Ялаева специально сюда послали, чтобы плотно вошел в курс местных дел до момента, когда закончится полугодовая командировка Яковлева.
– Мало… Они все направления перекрыть не смогут.
– Пошли своих… – майор Яковлев раздраженно кивнул в сторону старших лейтенантов Сулейманова и Скобцева. – У меня людей нет… В отделении один дежурный остался… На дороге на блокпостах по паре человек… Где я тебе возьму заслон?
– А если не все боевики здесь? А если несколько человек в поселке и готовятся в спину нам ударить? – скорее сам себя спросил Ялаев. По прошлой командировке в Чечню, когда боевики были еще в силе, майор башкирского СОБРа помнил немало моментов, когда удар в спину приходил, казалось бы, в предвкушении победы, которая уже в кармане шевелится…
Долговязый Яковлев, видимо, понял, что краснощекий Ялаев не его спрашивает, и как раз поэтому не счел нужным ответить. Только сдвинулся на шаг в сторону пролома и дал очередь по ближайшему окну…
Со злостью, хотя никого за окном не видел… Но для острастки иногда и такие очереди следует применять. Было даже немного странно видеть, как быстро движется долговязый майор, в обычной жизни вялый и медлительный.
Ответная очередь боевиков прозвучала вообще откуда-то со стороны…
2
Проснулся старший лейтенант Парамонов.
– Интересно было бы знать, кто мне уши металлоломом загрузил, пока я спал… – проворчал совсем не ворчливым голосом.
– Сколько тонн, Парамоша? Не взвешивал? – поинтересовался майор Паутов. Голос у Паутова густой и грубый, и не всегда понимаешь, шутит он или говорит серьезно, понимает шутку или наивно ловится на нее.
– Полностью загрузили… Весы теперь поставить некуда… – Парамонов демонстративно в свободном от наушника ухе поковырял и поморщился.
Отдельная мобильная группа спецназа ГРУ из рейда возвращалась не вертолетом, как бывает чаще, а на «БМП-2», которую по просьбе командира группы подполковника Разина выслали прямо на дорогу к условленному месту. Погода быть летной обещала только через неделю, а снимать группу следовало с гор, где вообще все полеты затруднены – облака вопреки обыкновению не только за вершины цеплялись, но и сползали, словно таяли, на склоны, образуя густой туман и создавая для полетов нулевую видимость. Потому и пришлось попросить БМП. В рейде всем полноценно выспаться было не дано, поскольку во время темпового длительного марша спать никто не умеет, и потому сейчас офицеры тихонько подремывали, если такое состояние можно назвать подремыванием – не только уснуть, но и задремать в таких условиях было трудно. Боевая машина пехоты дребезжала каждым соединением, словно обещала рассыпаться. Узкие и быстрые гусеницы лязгали и лязгали беспрестанно, визжали и визжали бесконечно. Двигатель басовито урчал, как голодная собака над нежданно подвалившей ей костью. Не случайно старшему лейтенанту Парамонову приснилось, что ему уши металлоломом загрузили…
Между тем согласно инструкции в дороге, преодолеваемой без осуществления прикрытия передвижения, все армейские транспортные средства обязаны двигаться со скоростью не ниже семидесяти километров в час, чтобы снизить риск попадания из гранатомета. И механик-водитель старший прапорщик Радимов, любитель, видимо, больших скоростей, изо всех сил старался инструкции придерживаться. Ему именно эта инструкция по вкусу пришлась. Только понимал он ее по-своему. Не ниже семидесяти – это вовсе не значит, что ровно семьдесят один. Восемьдесят километров в час – это тоже не ниже семидесяти. Была бы машина поновее и дорога поровнее, он бы при спуске и за девяносто разогнался. А что касается дребезжания боевой машины, то можно пассажирам и потерпеть. На то они и спецназовцы, чтобы уметь терпеть. Говорят, это главное их умение, которое и делает спецназ спецназом. Терпят усталость, терпят боль, терпят бессонницу… А остальное прилагается… Остальному обучиться можно. А терпение человеку дается от бога…
Вообще-то, согласно тактико-техническим данным, обычная «БМП-2» разгоняется только до скорости в шестьдесят пять километров в час. Так ее стандартная инструкция говорит. Может больше выжать, но это считается опасным. Но если есть приказ, решил старший прапорщик, приказ выполнять следует, потому что любая БМП тоже является транспортным средством. И попробуйте доказать, что это не так…
Впрочем, спецназовцы почему-то не возражали против оперативной скорости. Только сержант-контрактник Скобочкин, наводчик-оператор, второй член экипажа, беспокойно елозил в своем жестковатом кресле. Похоже, парню не нравилась такая скорость на горных дорогах или он вообще предпочитал неторопливое передвижение.
