Максим Шахов - Железные нервы снайпера
8
– Господи, я так рада за тебя, Ильзе! – проговорила портниха и вдруг спохватилась: —Извини, дорогая, мне уже надо бежать! На примерку приедет жена бургомистра! Вот кому бы не помешало сбросить пару десятков лишних килограммов… Впрочем, о клиентках хорошо или никак! Обязательно расскажешь, как пройдет ваш романтический ужин! Слышишь, обязательно! – уже на пути к двери погрозила пальчиком портниха. – Иначе я не усну!
– Я позвоню! – кивнула Ильзе.
Дверь за портнихой закрылась, в окошке вверху торопливо процокали ее каблучки. Однако Ильзе их не услышала. Она была далеко…
Госпожа Бразаускас успела шепнуть Ильзе перед встречей, что она все проверила. Жан действительно имел титул виконта, к которому прилагалось самое настоящее поместье. Не Версальский дворец, конечно, но все в наличии – даже конюшня с десятком лошадей. И Ильзе в тишине безлюдного в этот час кафе представляла себе конную прогулку. Впереди на угольно-черном жеребце в обтягивающих белоснежных рейтузах и красной короткой курточке Жан, рядом или, черт с ним, даже на полшага сзади – она, Ильзе, на белой лошади тоже в обтягивающих рейтузах или, может быть, в специальном платье для верховой езды, если вдруг окажется, что виконтессе не положено выряжаться в откровенные обтягивающие рейтузы. Ну а за ними сзади на маленьких лошадках двое сыновей и дочка или один сын и двое дочерей…
– Извиняюсь, у вас не занято?.. – вдруг услышала Ильзе.
Она быстро посмотрела на стоящего у столика мужчину и на миг оцепенела. Тот же, не дожидаясь согласия, отодвинул стул и негромко сказал так, чтобы направившийся к ним официант не услышал:
– Закажи мне кофе…
9
– Слышишь, ты! – резко подался через стол Логинов, уцепившись в лацкан дорогого пиджака начальника департамента. – Не трогай наши войска, понял? Мой дед погиб при освобождении Прибалтики, чтобы ты, гнида, мог родиться и жить!!!
– Виктор Павлович!.. Виктор Павлович!.. – бормотал несчастный Владлен, в свою очередь, навалившись на приставной стол и уцепившись в руку Логинова. – Я вас прошу, прекратите!..
– Вы все оккупанты и свиньи! – брызгал слюной хозяин кабинета, пытаясь вырваться из железной хватки Логинова.
Вырваться ему не удалось, но пальцем он ткнул в селектор, и секретарша вызвала охрану. В кабинет ворвалось трое полицейских. Они с трудом оторвали Логинова от начальника департамента.
– Вы за это ответите! – тяжело дыша, проговорил тот. Его галстук съехал набок, и чиновник его поспешно поправил дрожащими руками.
– Это вы за все ответите! – крикнул Логинов. – Потому что я до этой биатлонистки все равно доберусь!
– Не думаю, что у вас будет на это время, полковник! Потому что вы предстанете перед судом за оскорбления действием должностного лица при исполнении! Тут у нас не ваша дикая Россия! Наденьте на него наручники и уведите в камеру!
– Постойте, постойте! – возопил Владлен. – Не разумнее ли будет это небольшое недоразумение разрешить на месте…
– Не пластайся перед этим дерьмократом!
– Уведите этого внука оккупанта!
– Виктор Павлович! Я сейчас же свяжусь с послом! А вы, пожалуйста, не отвечайте ни на какие вопросы без присутствия наших сотрудников! А лучше вообще ничего не говорите!.. Слышите!
10
– Добрый день, чего желаете? – спросил официант.
– Один кофе господину! – быстро сказала Ильзе.
– Черный или… – решил уточнить официант.
– Черный! – оборвала его Ильзе. Когда официант поспешно отошел, она негромко добавила: —Желательно с цианистым калием…
– У меня такое ощущение, что ты не рада меня видеть… – улыбнулся подсевший к Ильзе мужчина, но глаза его при этом остались холодными, как сталь.
Многие люди, даже мужчины, оказавшись они на месте Ильзе, не выдержали бы этого взгляда. Но Друскине была не совсем обычной женщиной. И она спросила, глядя прямо в глаза сидящего напротив человека:
– Как ты меня нашел, Лечи?..
– Меня теперь лучше называть Русланом, Лайма…
– А меня теперь лучше называть Ильзе, Лечи. Так как ты меня нашел?
– Пару пустяков, – пожал плечами бывший чеченский полевой командир Лечи Атгериев. – Ты засветилась на Урале при ликвидации этого русского вора, как его… Гайки?
– Болта, – вздохнула Ильзе. – Но ведь…
– Ты думала, что если ты сделала после этого пластическую операцию, то тебя никто не найдет?
– Да, – кивнула Лайма, бывшая снайперша из числа воевавших в Чечне на стороне бандитов прибалтийских биатлонисток – так называемых «белых колготок». – Я так думала. Поэтому… – Тут к столику приблизился официант с кофе, Лайма переждала, пока он отойдет, и только потом продолжила: —Поэтому я хочу узнать – как ты меня нашел?..
– А то ты сама не знаешь, как это делается, – хмыкнул Лечи, потянувшись к кофе. – Если у тебя есть друзья в правительстве, то найти кого-то…
– Ты хочешь сказать, что у тебя есть друзья в нашем правительстве?..
– Тише, Лайма! – прошипел Лечи, оглянувшись. – А почему это тебя так удивляет?
– Но ты ведь… террорист.
– Вот как раз потому у меня всегда будут друзья в разных правительствах! – ухмыльнулся Лечи. – Точнее, не друзья, а деловые партнеры. Потому что самый прибыльный бизнес сегодня уже не торговля наркотиками или оружием, а борьба с терроризмом. Бывший главнокомандующий войсками США Рамсфельд на войне в Ираке и восстановлении разрушенных объектов сколотил состояние, как у Ротшильдов. Это в России эту лавочку прикрыли. А в Америке Буш и его приближенные на войне в Заливе продолжают хапать миллиарды…
– Но мы не в Америке… Или ты хочешь сказать, что наше правительство заказало тебе что-нибудь взорвать, чтобы нажиться на восстановлении?..
– Пока нет, – пожал плечами Лечи. – Но сидят у вас там не дураки, и они смотрят в будущее…
– И что?.. – недоверчиво спросила Лайма.
– Что-что?.. Половину доходов всех прибалтийских республик составляет плата за транзит энергоносителей, а Россия собралась прокладывать газопровод по дну Балтийского моря. Вот и думай – что?.. – ухмыльнулся Лечи Атгериев.
11
Дауд даже кончик языка высунул изо рта от усердия. Дело для боевика и впрямь было не очень привычное. Его большие руки, доставшиеся чеченцу в наследство от предков-пастухов, были гораздо более приспособлены к другим делам – одним махом тесака перерезать кому-нибудь горло от уха до уха или там шею свернуть… Сейчас же Дауд покрывал свои пальцы специальной невидимой лентой, чтобы не оставить нигде своих отпечатков. Наконец покончив с этим муторным делом, Дауд проверил результат и спустил «отходы производства» в унитаз.
Только после этого Дауд распаковал зажигалку, которую ему передал Лечи Атгериев. С ней нужно было обращаться с особой осторожностью. И не только затем, чтобы не стереть отпечатки пальцев…
Покончив с приготовлениями, Дауд пристроил у двери номера стул и стал выжидать удобного момента. Терпения чеченцу было не занимать, в засадах в горах он пролежал не одну сотню часов. Наконец боевик бесшумно вскочил со стула.
Поставив его на место в номере, Дауд быстро надел и застегнул пиджак и снова оказался возле двери. Коридорный, как понял Дауд из только что подслушанного разговора, должен был вернуться не раньше чем через пять-десять минут. Поэтому помешать чеченцу могли только случайности…
Приоткрыв дверь, Дауд на миг прислушался, потом спокойно шагнул в коридор. Тот был пуст, лифт, судя по индикатору, торчал на первом этаже. Прикрыв за собой дверь, Дауд быстро подошел к двери номера Жана де Вилье. Из номера доносилась негромкая музыка. Постоялец подпевал Джо Дассену.
Это было очень кстати. Дауд быстро оглянулся, осторожно приоткрыл дверь и нырнул в номер француза. При этом он успел повернуть табличку так, что теперь дверь украшала надпись: «Просьба не беспокоить».
12
– Ясно, – вздохнула Лайма. Резко потянувшись к лежащей на столе зажигалке, она нервно закурила. – Как ты меня нашел, Лечи, я поняла. А теперь выкладывай, что тебе от меня нужно?
– Конечно, мне нужна ты! – хмыкнул Атгериев.
– Что?.. – прищурилась Лайма.
– Не как женщина, конечно, – уточнил чеченец. – А как боец. Судя по тому, как ты «исполнила» на Урале этого Болта, форму ты не потеряла…
– Не сомневайся! – наклонилась через стол Лайма. – Поэтому хорошо запомни вот что: я в эти игры больше не играю, у меня совсем другие планы. Так что тебе лучше забыть и о Лайме, и об Ильзе…
– Ты ошибаешься. В нашем деле, Лайма, бывших игроков не бывает.
– Повторяю: я вне игры. И заставить меня вернуться ты не сможешь. Тут тебе не Чечня. Если я заявлю в полицию, что ты мне угрожаешь, тебе не помогут даже друзья, то есть, извини, деловые партнеры в правительстве. А теперь прощай. Советую тебе хорошенько подумать о том, что я сказала. И не забудь расплатиться за кофе…
