Владимир Колычев - Брат, стреляй первым!
— Ну и у тебя цепь, и «гайка» вон на пальце.
— Да это понты. Мне этот криминал и на фиг не нужен.
— Мне тоже.
— Вот поэтому с Чугуновым не связывайся. Мой тебе совет. С дерьмом сожрет. И не поморщится.
— Ну, это мы еще посмотрим.
— Ну, смотри…
Никита не увидел, как в комнату кто-то вошел. Зато уловил легкое движение воздуха за спиной. И такой же легкий запах дорогих французских духов.
— Вот, Ник, познакомься, моя Лена… — засиял Кеша.
И поднялся. С заискивающей улыбкой потянулся к жене.
Никита обернулся. И увидел красивую девушку с королевской грацией. В шортиках и футболке она смотрелась так, будто на ней богатое вечернее платье от Армани. Лицо на загляденье, русые волосы всем на зависть, ножки — любая фотомодель ахнет. Кожа нежная, гладкая. Королева. Или царица. Елена Прекрасная…
Никита с первого взгляда не влюбился, но равнодушным это чудо природы оставить его не могло. Он не скрывал этого.
— Лена, вы богиня, — не удержался он от комплимента.
— Какая? — И она с интересом посмотрела на него. — Венера, Диана, Афродита?..
— Все вместе.
— А вы, наверное, бог Марс. Как будто только с войны пришли…
— Какая сейчас война? Просто из армии вернулся.
— Это Никита, — встрял Кеша. Ему явно не понравилось то, как смотрела на Никиту Лена.
— Дорогая, я тебе о нем рассказывал…
— Это у вас квартиру отобрали? — вспомнила Лена.
— На время, — уточнил Никита.
— На время, дорогая, на время… Сейчас Никита пойдет отбирать свою квартиру. Прямо сейчас… Правда, Ник, ты уже уходишь?
Кеше не терпелось поскорее выпроводить Никиту. Разволновался парень, заревновал…
Нужно было обладать безграничной фантазией, чтобы назвать Кешу красавцем-мужчиной. Среднего роста, худой, вытянутое прыщавое лицо. Девчонки не жаловали его и всегда предпочитали ему Никиту. Кеша хорошо это помнил.
Вот и сейчас у Лены появился интерес к Никите.
И Кеша почувствовал в этом угрозу для себя. А женой он, понятное дело, очень дорожил.
— Да, конечно, — кивнул Никита.
Какой-никакой этот Кеша, но он когда-то был его приятелем. И ничего плохого ему не сделал. А Лена… На Лене свет клином не сошелся. Не одна она такая…
— Ну все, пока…
Кеша облегченно вздохнул, когда закрыл за Никитой дверь. Он остался наедине со своей женушкой. Только приятно ли это Лене? Возможно, и нет. Неказистый он, Кеша. И в штанах у него сморчок — еще до армии одна девчонка жаловалась Никите. Но жизнь нынче такая, материальный стимул важнее всего.
Никите не хотелось возвращаться к родителям. Но ему некуда было идти. Некуда. Хоть волком вой.
Ему противно было войти в грязный вонючий подъезд, подняться на пятый этаж. Но ноги сами несли его вперед. И он даже не очень обиделся, когда неожиданно на его пути возникла преграда.
Неподалеку от подъезда стоял черный «БМВ». Никита понял причину его появления. Но было уже поздно. Позади него остановилась «девятка», из нее резко выскочили два крепких хлопца. В руках газетные свертки. Никите не нужно было объяснять, что это такое.
И впереди все пришло в движение. Из «БМВ» вышли двое. Здоровенные хлопцы. Спортивные брюки, майки-безрукавки, наглые сытые рожи, бритые затылки. Впереди тот самый браток, которого Никита не так давно отправил в нокаут.
— Ну что, брат, приплыли? — поигрывая кулаками, гнусно скривился он.
Говорит. Значит, не откусил он тогда свой язык. А жаль…
— А ты откуда знаешь, что меня так кличут? — не растерялся Никита.
Он хорошо понимал, ему не устоять против этих мордоворотов. Как мамонта забьют и пикнуть не разрешат. А бить его будут. Во всяком случае, братки на это явно настроены. И хорошо, если не до смерти запинают.
— Какая такая у тебя кликуха? — еще больше скривился качок.
— Брат — моя кликуха…
Фамилия у него Брайт. Но в военкомате, когда выписывали военный билет, произошла ошибка. Куда-то подевалось «и» краткое. Получилось Брат. Никита Германович Брат. В армии его так и называли — Брат.
— Гонишь, да?
Браток резко шагнул вперед. Пора, решил Никита. И дернулся, чтобы ударить. Но на него навалились сзади. Заломали. Подъехала машина — его впихнули в салон. На руках защелкнулись браслеты наручников.
— Суки! — крикнул Никита.
И тут же получил удар ребром ладони по шее. Как будто тумблер какой-то в голове щелкнул. Сознание отключилось от фазы и погасло…
Очнулся Никита в каком-то парке, в безлюдном месте. Где-то вдали шумела автострада. Он был мокрый с головы до ног. Водой его облили, а может… Никиту покоробило от омерзения.
— Оклемался, козел? — услышал он сзади злорадный голос.
Позади него стоял тот самый «БМВ», на капоте кусок газеты, на ней несколько банок пива, закуска. И братки лениво перетирают зубами жирные куски мяса. Шашлычком по дороге успели разжиться.
К Никите подошел главный его обидчик. Из-за пояса брюк у него торчал пистолет. Похоже, «ТТ».
— Ну чо, сявка, додергался? — устало спросил он. И еще более устало добавил: — Кончать тебя буду…
И словно бы нехотя достал из-за пояса «ствол». Точно «ТТ». Черт, а ведь он не шутит… Никите стало по-настоящему страшно.
Никита обнаружил, что его руки свободны от стальных браслетов. Но браток стоял от него достаточно далеко. Ни рукой, ни ногой до него не дотянешься, не выбьешь пистолет. Да и встать быстро с земли никак не получится. А потом — братки сзади. У тех также могут быть пистолеты.
Браток навел на него «ствол». И тут Никиту осенило.
— Зря ты, братуха, это делаешь… Тебя ведь из-под земли достанут…
— Чо?! — скривился браток. — Ты чо там вякнул?..
— А ты не возникай, понял? — атаковал его Никита. — Ты Колю Меченого знаешь?
— Не-е…
— А Леньчика Пантелеймона знаешь?
— Не, ну ты чо, в натуре?.. — все больше терялся браток.
— А Васю Зимородка?.. А Гену Крота?.. А Толяна Черного?..
Вовремя вспомнил Никита один фильм. «Эдика Хачатурова знаешь?..»
— Не, ну ты чо? — совсем стушевался крепыш. — Чо за пацаны?
— Это правильные пацаны, понял, да?.. В авторитете, понял, да?.. Я ща Толяну звякну, он бригаду свою подошлет. Тебя тут, Вася, яйцами в асфальт вкатают…
— Не, ну ты бы так сразу и сказал, что Толяна знаешь… — браток раскисал на глазах.
А Никита тем временем успел встать на ноги.
— И Леньчика…
— И Леньчика, — с умным видом кивнул крепыш.
— И Коляна…
— Да пацаны авторитетные, базара нет…
— И я о том же…
Никита резко подскочил к братку. Одной рукой ухватил за кисть с пистолетом, отвел ее в сторону. Второй рукой выбил «ствол». И ногой в коленную чашечку.
— А-а! — взвыл браток.
А Никита уже упал на землю, схватил пистолет. Щелкнул курок — оружие готово к бою. Он направил ствол на братка.
— Э-э! Ты чо! — завопил тот.
Страх пересилил боль. И он уже не думал о выбитой коленной чашечке. Его сейчас заботило одно — спасти свою шкуру. Он оглянулся на своих дружков. Но те ничем не могли помочь ему — у них не было оружия. Они растерянно наблюдали за происходящим.
Браток медленно отступал назад. И ткнулся спиной в дерево, остановился.
— Не надо! — пробормотал он. Лицо белое, как мел.
— Ссышь, когда страшно? — злорадно спросил Никита.
И прицелился ему в голову.
— Слышь, братуха, я ведь тоже Колю Меченого знаю…
Браток хватался за соломинку.
— Ну и молоток…
Никита нажал на спуск. Пистолет с грохотом выплюнул из себя пулю. Она продырявила березу в сантиметре над головой братка.
— Не, ну ты чо! — уже скулил тот. И снова выстрел. И опять пуля ткнулась в то же место над головой братка…
— Ладно, живи, — сказал ему Никита. — Радуйся, что я добрый…
И грозно, с нажимом:
— А ну пузом на землю!
Браток упал, как подкошенный.
— А вы, козлы, какого хрена стоите! А ну всем на землю! — Это уже его дружкам.
Те недовольно посмотрели на Никиту, пожали плечами, но возражать не стали. Правда, на землю ложились медленно, без особого энтузиазма. Пришлось еще пару раз нажать на спусковой крючок. Одному братку он испортил спортивные брюки. Пулей продырявил одну широкую штанину, затем сразу же вторую…
Братки были в шоке. Никак не думали, что можно так точно стрелять из пистолета, тем более из «ТТ» с его ужасающим разбросом.
Никита медленно подошел к машине, занял место за рулем. Ключи были в замке зажигания. Водить иномарку ему еще не приходилось. Зато он отлично управлялся с отечественными легковушками. У отца когда-то своя «Волга» была…
«БМВ» завелась легко. Мотор работал мягко, тихо. Она плавно сошла с места. Был слышен только звук падающих с капота банок. А еще дружный рев братков вдогонку….
— Козляра!..
