Роберт Крайс - Заложник
— Тогда оставайтесь по другую сторону стены. Слушайте меня внимательно, вонючки. Если вы только попробуете захватить нас силой, мы подожжем дом!
Тэлли прикрыл рукой трубку, пока Деннис говорил, чтобы сообщить Мэддоксу про бензин. Мэддокс передал новую информацию группе быстрого реагирования. Если Руни сказал правду, обстрел гранатами со слезоточивым газом может привести к катастрофическим последствиям.
— Никто не собирается штурмовать дом. Мы совершили ошибку. Тут у нас появились новые ребятишки, и возникла небольшая путаница, но я тебе не наврал. Я никогда не стал бы этого делать.
— Ты и в самом деле совершил ошибку, придурок. Боже мой!
Напряжение начало постепенно уходить из голоса Руни, и Тэлли почувствовал, как тиски ослабили свою хватку. Если парень разговаривает, он не станет стрелять.
— Как там у вас дела, Деннис? Вы никому не причинили вреда?
— Пока нет.
— Ты стрелял из дома во двор?
— Я не собираюсь ничего говорить про стрельбу. Ты это сказал, не я. Я знаю, ты записываешь наш разговор.
— Никому не нужен врач?
— Если еще раз сделаешь что-нибудь похожее, доктор потребуется тебе.
Тэлли сделал глубокий вдох. Дело сделано. Кризис миновал. Он посмотрел на Мартин, она была раздражена, но слушала внимательно.
Тэлли снова прикрыл рукой трубку.
— Он успокоился. Думаю, сейчас самое подходящее время для передачи полномочий.
Мартин взглянула на Мэддокса.
— Ты готов?
— Готов.
Мартин кивнула Тэлли.
— Вперед!
Тэлли убрал руку с микрофона.
— Деннис, ты подумал над тем, о чем мы с тобой говорили чуть раньше?
— У меня проблем до фига.
— Не сомневаюсь. Я дал тебе хороший совет.
— Подходящий.
Тэлли заговорил тише, делая вид, что его следующие слова предназначены только для Руни.
— Могу я сказать тебе кое-что от себя лично?
— Что?
— Я ужасно испугался.
Руни рассмеялся, и Тэлли понял, что передача пройдет успешно. Он заговорил спокойно, с дружелюбными нотками, показывая, что все дальнейшее самое обычное дело и к тому же не обсуждается. Руни не меньше Тэлли радовался, что кризис миновал.
— Деннис, я хочу взять небольшой тайм-аут. Ты видишь, сколько к нам понаехало новых людей?
— Около тысячи. Ясное дело, я их вижу.
— Я передам трубку офицеру по имени Уилл Мэддокс. Знаешь, приятель, ты меня здорово напугал, мне придется переодеть трусы. Так что если тебе что-нибудь понадобится или ты захочешь поговорить, тут будет Мэддокс.
— А ты смешной, Тэлли.
— Вот он, Деннис. А ты не волнуйся.
— Я и не волнуюсь.
Тэлли передал телефон Мэддоксу, который представился ласковым тихим голосом.
— Привет, Деннис. Ты бы видел старину Джеффа. Он действительно обделался.
Тэлли больше его не слушал. Остальное дело Мэддокса. Медленно выйдя на улицу, Тэлли прислонился к машине, чувствуя, что силы его покинули.
Он взглянул на Мартин и обнаружил, что она за ним наблюдает. Она подошла к нему, опустилась на тротуар рядом и заглянула в его глаза, словно пыталась найти правильные слова. Ее лицо смягчилось.
— Вы были правы. Я поторопилась и чуть все не испортила.
Тэлли понравилось, что она нашла в себе силы это сказать.
— Ну, мы выжили.
— Пока.
ТомасПосле всех криков и жутких минут, когда Томас думал, что Деннис выполнит свое обещание и прострелит ему голову, Дженнифер наградила его мрачным взглядом и произнесла всего два слова:
— Не смей!
Никто ее не слышал, кроме Томаса; Деннис расхаживал и разговаривал сам с собой, Кевин следил за ним взглядом — так испуганная собака не сводит глаз со своего хозяина. Они все находились в кабинете, телевизор продолжал работать, и репортер рассказывал, что из дома кто-то стрелял в полицейских. Деннис остановился перед экраном и вдруг рассмеялся.
— Господи, висели на волоске. Боже праведный!
Кевин сложил на груди руки и принялся раскачиваться на одном месте.
— И что мы будем делать? Теперь нам не сбежать. Они окружили дом со всех сторон. Они даже в соседском дворе засели.
Лицо Денниса потемнело.
— Понятия не имею, Кевин, — рявкнул он. — Не знаю. Что-нибудь придумаем.
— Мы должны сдаться.
— Заткнись!
Томас потер шею, чувствуя, что его разбирает смех. Деннис притащил его в кабинет за шею, сдавив так сильно, что он даже начал задыхаться. Дженнифер подошла к нему и опустилась рядом на колени, делая вид, что хочет помочь, но на самом деле ущипнула за руку и сердито, немного испуганно прошептала:
— Ты видишь? Видишь? Тебя чуть не поймали.
Затем она подошла к отцу.
Марс куда-то сходил и вернулся с целой кучей толстых белых свечей. Не говоря ни слова, он зажег одну, накапал немного воска на телевизор и поставил в него свечу. Подошел к книжному шкафу, сделал то же самое. Деннис и Кевин едва держались, а вот Марс казался совершенно спокойным и всем довольным.
Наконец Деннис заметил, что он делает.
— Что ты тут вытворяешь?
Марс ответил, зажигая новую свечу.
— Они могут отрубить электричество. Вот, держи.
Он прервал свое занятие ровно настолько, чтобы бросить Деннису фонарик, взятый из кухонного шкафа. Второй фонарик он швырнул Кевину, который не сумел его поймать.
Деннис включил фонарик и тут же выключил.
— Со свечами ты здорово придумал.
Вскоре кабинет стал походить на алтарь.
Томас наблюдал за Деннисом. Казалось, тот напряженно размышляет, с настороженностью и опаской следя за Марсом, словно пытается разобраться, что же он такое. Томас их ненавидел. Если бы у него был пистолет, он бы их прикончил: Марса со свечами, и не сводящего с него глаз Денниса, и уставившегося на Денниса Кевина. Если бы его не стерегли, он бы достал пистолет и пристрелил всех троих — бах-ба-бах!
— Нужно сложить под окнами кастрюли и сковородки, — неожиданно сказал Деннис. — Если они решат потихоньку пробраться в дом, все это попадает, и мы услышим.
Марс фыркнул.
— Марс, когда закончишь, займись этим, ладно? Устрой им парочку ловушек.
— А что насчет моего отца? — спросила Дженнифер.
— Господи, она опять завела свою песню. Я этого не вынесу.
— Ты, придурок, ему нужен врач, — уже громче сказала Дженнифер.
— Кевин, отведи их наверх. Пожалуйста!
Томаса это устраивало.
— Их снова связать?
Деннис уже собрался ответить, затем поморщился и задумался.
— Вы с Марсом связали их, точно они мумии, и мы потеряли много времени, когда их развязывали. Запри их как следует. И не только гвоздями.
Марс закончил возиться со свечами.
— Я могу все сделать. Отведи их наверх.
Кевин держал Дженнифер за руку и почти силой тащил за собой. Томас спокойно шагал впереди, мечтая поскорее оказаться в своей комнате, хотя старался скрывать нетерпение. Они остановились на верхней площадке, дожидаясь Марса с молотком и отверткой в руках. Он медленно поднимался по ступеням, словно огромный грузовой лифт — темный и грязный. Сначала Марс отвел их в комнату Томаса, которая находилась в конце коридора. Без света в ней было неприятно.
— Давай заходи, толстяк. Натяни на голову покрывало.
Марс с силой втолкнул его внутрь. Затем опустился на колени около дверной ручки, вколотил отвертку под латунную накладку и, отодрав три шурупа, вырвал ручку из двери. Затем он посмотрел на Дженнифер. Только на нее, и больше ни на кого.
— Видишь? Вот так закрывают детей в комнате.
Они вышли, и Марс, закрыв за собой дверь, забил ее гвоздями. Томас прислушивался до тех пор, пока снова не услышал грохот — Марс в комнате Дженнифер отрывал ручку двери и забивал ее гвоздями. Только после этого Томас забрался в шкаф. Он думал лишь о пистолете, но, включив фонарик, увидел сумочку Дженнифер, которую оставил на чердаке, когда поспешно возвращался в свою комнату. Он быстро ее раскрыл и перевернул вверх дном.
Из сумочки выпал мобильный телефон Дженнифер.
10
Пятница, 20 часов 32 минуты
Палм-Спрингс, Калифорния
Сонни БенцаБенца, Таззи и Сальветти слушали по телефону доклад Глена Хауэлла, отключив звук телевизора. Сонни и после третьей упаковки желудочных таблеток «Гависком» чувствовал отчаянную боль — видимо, сильно подскочила кислотность.
Хауэлл, плохо слышимый из-за отвратительной мобильной связи, сидел где-то в своей машине и говорил:
— У него есть жена и дочь. Они разведены, или просто разъехались, или что-то вроде того. Жена и дочь живут в Лос-Анджелесе, но он встречается с девочкой каждые две недели или что-то вроде того.
Таззи, который, несмотря на густой загар, страшно побледнел и походил на труп из-за почти невыносимого напряжения, раздраженно потер лицо и перебил его:
