Барри Эйслер - Дождь для Джона Рейна
Когда движение стало редеть, я отправился в постель. Сон приходил медленно. Я мечтал о Рио. Он казался таким далеким.
10
На следующий вечер по дороге на бой я, как всегда, провел ПОС. Убедившись, что чист, поймал такси и доехал до станции Теннозу. Оттуда пошел пешком.
Здесь, у воды, было прохладнее. Тротуар ремонтировали, гроздья предупредительных знаков мягко колыхались на ветру, позвякивая как помешанные колокола. Я шел вдоль ржавых опор моста Хигаси Синагава. Надо мной громоздилось сплетение железнодорожных и автомобильных эстакад, их бетон так закоптился от многолетнего воздействия дизельного дыма, что был почти не виден на фоне темного неба, земля под ним лишь неясно просматривалась. Одинокий торговый автомат стоял на углу, его угасающий неоновый свет напоминал умирающий сигнал 805.
Я заметил яхт-клуб «Леди Кристал» и повернул налево. Справа от меня — еще одна эстакада над множеством складских строений; напротив — небольшая стоянка, практически пустая. За всем этим очередной стигийский[11] канал.
Я нашел дверь склада, которую описал Мураками. По бокам от нее — пара бетонных цветочных горшков, задушенных сорняками. Металлический знак слева предупреждал об опасности пожара. Ржавчина, словно высохшая кровь, протекшая сквозь повязку, покрывала стену.
Я оглянулся. По другую сторону залива ярко сверкали небоскребы офисов, жилых зданий и гостиниц, имена их владельцев гордо горели красным и синим неоном. Слева от меня в длинном ряду складов появилась извилина. Я повернул в нее и справа обнаружил дверь, незаметную со стороны улицы. На уровне головы был глазок. Я постучал и стал ждать.
Раздался звук отодвигаемого засова, и дверь открылась. Это был Васио.
— Вы рано, — сказал он.
Я пожал плечами. Я редко назначаю встречи, считая, что не стоит давать кому бы то ни было возможность фиксировать тебя во времени и пространстве. В те редкие случаи, когда у меня нет выбора, я стараюсь появляться достаточно рано, чтобы разведать окрестности. Если кто-то соберется устроить мне вечеринку, я окажусь там еще до того, как музыканты начнут настраиваться.
Я заглянул внутрь. Передо мной открылось похожее на пещеру помещение с бетонными колоннами. Яркие лампы, защищенные сетками, болтались под потолком метрах в восьми над головой. Со всех сторон возвышались стены пятиметровой высоты, сложенные из картонных ящиков. Пара вилочных погрузчиков стояла у стены, на фоне окружающего пространства они походили на игрушки. Двое чинпира в черных футболках расставляли стулья по сторонам помещения. Кроме них, мы были одни. Я посмотрел на Васио:
— Это проблема?
Он пожал плечами:
— Не важно. Народ скоро подойдет.
— Вы проверяете посетителей?
— Если я не знаю тебя в лицо — ты не войдешь, — кивнул он.
— Кто сегодня дерется?
— Не знаю. Я организую бои, а не веду их.
Я улыбнулся:
— А сами участвуете?
Васио рассмеялся:
— Я слишком стар для этого дерьма. Может быть, я бы и попробовал, если бы был помоложе. Но бои начались год — полтора назад, намного позже моего расцвета.
— А тех парней в клубе, — продолжал я, — вы тренируете для таких боев?
— Некоторых.
— А как насчет Мураками? — спросил я.
— Что?
— Чем он занимается?
Васио пожал плечами:
— Всем понемногу. Тренирует кое-кого из парней. Иногда участвует сам. У нас много народу, когда он выступает.
— Почему?
— Мураками всегда доводит бой до конца. Людям это нравится.
— Доводит до конца?
— Вы понимаете, что я имею в виду. Когда Мураками дерется, один из бойцов наверняка погибает. А Мураками никогда не проигрывал.
Что ж, нетрудно поверить.
— А как ему это удается?
Васио посмотрел на меня:
— Будем надеяться, что вам никогда не придется это выяснять.
— А правда, что он дерется с собаками?
Пауза.
— Где вы это слышали?
Я пожал плечами.
— Люди болтают.
Еще пауза. Потом:
— Не знаю, правда ли это. Знаю, что он ходит на подпольные собачьи бои. Он заводчик тоса[12] и американских питбулей. Его собаки — тоже игра со смертью. Он кормит их порохом, накачивает стероидами. Они ненавидят мир и агрессивны, как черти. Одному псу Мураками сыпнул перца под зад. Тот дрался как демон.
В дверь постучали. Васио встал. Я слегка поклонился ему, показывая, что мы закончили.
Он взял меня за локоть:
— Подождите. Сначала отдайте сотовый телефон.
Я посмотрел на его руку:
— Но у меня нет телефона.
Васио недобро уставился на меня. То, что я сказал ему, правда, хотя, если бы врал, потребовалось бы нечто большее, чем недоброе выражение, чтобы я в этом признался.
Лицо его смягчилось, и он отпустил мою руку.
— Я не буду обыскивать вас. Сюда не разрешается проносить сотовые или пейджеры. Слишком многим хочется позвонить другу, чтобы рассказать, что они видят, а это опасно.
Я кивнул:
— Разумно.
— Если кто из вышибал заметит его у вас, над вами крепко поработают. Имейте в виду.
Я кивнул и отошел в угол помещения, чтобы понаблюдать за начавшей стекаться публикой. Некоторых я видел в клубе. Вот Адонис в тренировочных штанах. Интересно, будет ли он драться?
Стоя в углу, я наблюдал, как помещение постепенно заполняется. Примерно через час пришел Мураками с двумя новыми телохранителями — не теми, которые были с ним в додзо. Мураками обменялся парой слов с Васио, последний осмотрелся по сторонам, а потом показал на меня.
Я вдруг подумал, что Мураками уделяет мне слишком много внимания. Он подтолкнул своих людей локтями, и все трое направились в мою сторону.
Я ощутил прилив адреналина и как бы между прочим оглянулся в поисках подходящего оружия. Но под рукой ничего не оказалось.
Они подошли и остановились передо мной — Мураками немного впереди, телохранители по бокам.
— Не был уверен, что ты придешь, — сказал он. — Рад видеть.
— Здесь здорово, — ответил я, потирая ладони, как бы в предвкушении интересного вечера. На самом деле это была очень хорошая позиция для защиты.
— Мы проводим три боя по тридцать минут — если только они не заканчиваются раньше. Так все получают свою порцию денег. Я объясню правила.
Непонятно, зачем он говорил это мне.
— Кто дерется? — спросил я.
Мураками улыбнулся. Вставные зубы сияли белизной. Хищник.
— Ты, — ответил он.
О, черт!
Я посмотрел на него:
— Я так не думаю.
Улыбка с его лица исчезла, глаза сузились.
— Я не собираюсь терять время на чертову возню с тобой. Васио сказал, что ты хорошо дерешься. Что сломал парню лодыжку за тридцать секунд. Теперь друг того парня хочет расплатиться. Ты будешь драться с ним.
Адонис. Можно было бы догадаться.
— Или…
— Или будешь драться с тремя ребятами, которых я выберу сам. Ты так хорош, что я обеспечу их полицейскими дубинками. Толпе это тоже понравится. Выбирай, мне все равно.
Я оказался в западне. И выбрал самый легкий выход.
— Я буду драться.
Его глаза от сдерживаемого удовлетворения превратились в щелочки.
— Конечно, будешь.
— Что еще мне нужно знать?
Он пожал плечами:
— Ни рубашки, ни обуви, ни оружия. Кроме этого, можно все. Ринга нет. Если окажешься близко к толпе, тебя снова втолкнут в центр. Если решат, что ты убегаешь от противника, получишь пинков. Хорошая новость заключается в том, что победитель получает два миллиона иен.
— А проигравший?
Мураками снова улыбнулся:
— Затраты на похороны мы берем на себя.
Я взглянул на него:
— Я возьму деньги.
Он засмеялся:
— Посмотрим. Теперь слушай внимательно. Вы выступаете первыми. Значит, у тебя есть пятнадцать минут. Эти ребята останутся с тобой — помогут подготовиться. — Он отвернулся и пошел прочь.
Я посмотрел на двух головорезов. Они держались на расстоянии, уменьшая мои шансы сделать неожиданный бросок и проскочить мимо них. Даже если бы у меня это и вышло, оставались еще охранники у дверей. Кое-кто из них посматривал в мою сторону. С Адонисом у меня шансы выше.
Интересно, сколько здесь проводилось боев? Такие большие выплаты могли свести на нет доходы заведения.
Я отбросил эти мысли и снял синий блейзер, потом рубашку и туфли. Оглянувшись, увидел, что Адонис делает то же самое. Что-то порочное шевельнулось во мне. Я почувствовал это в животе, шее, руках.
Вспомнился Мусаси — мастер боя на мечах: «Ты не должен думать ни о победе, ни о поражении, но только о том, чтобы рубить и убивать противника».
Я размялся и побоксировал с тенью. Сузил поле зрения. Мне уже было не важно, где я нахожусь.
Подошел Мураками:
— Пора.
Я вышел на середину помещения. Там уже ждал Адонис. Зрачки его были расширены, руки дрожали. Похоже, принял стимулятор, скорее всего какусезаи. Это даст ему кратковременный прилив энергии, поможет сфокусировать внимание.
