Кирилл Казанцев - Рукопожатный изверг
Надя переступила через тело, подошла к умывальнику, открутила кран. Сунула голову под упругую струю ледяной воды. Прикрыла глаза.
— Арлекино, она зашевелилась… — неожиданно раздалось у нее за спиной.
Обернувшись, Чуракова увидела, как оклемавшаяся Мальвина на карачках ползет по проходу, а арестантки плюют ей на спину, а некоторые пинают ногами. Наводящая на всех страх мужеподобная накачанная баба в мгновение превратилась в ничтожное существо, не вызывающее даже жалости.
Оплеванная Петрушевская подползла к массивной металлической двери с «кормушкой», встала на колени и принялась колотить по ней кулаками.
— Убивают! На помощь! — неистово кричала она, то и дело оглядываясь на Арлекино.
— Живучая, сука, — то ли с отчаянием, то ли с радостью в голосе молвила Чуракова, подошла к Погореловой и по-мужски потрепала ее по плечу. — Иди до конца и ни в коем разе не сознавайся в том, чего не совершала. А если снова наедут — я тебя защищу. Так что не вешай нос, подруга. Прорвемся!
Женщина немного приободрилась.
— Я-то не повешу, а вот твой… — взглянула она на сломанный нос Нади, из которого все еще текла кровь.
— У всех баб бывают критические дни, — вздохнула Арлекино. — Кстати, у тебя тампонов не найдется?
Понимающе кивнув, Лидия Федоровна покопалась под подушкой и протянула старосте камеры початую упаковку Татрах. Чуракова засунула в каждую ноздрю по ватному тампону и перевела взгляд на Мальвину, которая по-прежнему стояла на коленях перед дверью и все никак не могла докричаться-достучаться до тюремщиков.
— Но не у всех баб эти критические дни заканчиваются, — заметила Арлекино, вынула из кармана помятую пачку сигарет и закурила.
* * *Правильно в Священном Писании говорится: «Да воздастся каждому по делам его». Вот, скажем, спешил менеджер на работу, заприметил во дворе немощную бабушку с тяжелыми пакетами, сжалился, остановился, помог поднести ей сумки прямо до дверей квартиры, да на службу опоздал. А начальник вместо того, чтобы ругать его, наоборот, похвалил, да еще и обрадовал, что зарплату со следующего месяца повысит. Или совершенно противоположный случай — возвращался поздно ночью домой заводской рабочий, увидел в темном переулке девушку, у которой шпана сумочку забирала и лапала, но мимо прошел и даже в полицию не позвонил. А вот на следующий день у него в переполненном вагоне метро кошелек умыкнули.
Конечно, подобные примеры условны, и в реальной жизни происходит все по-другому. Но можно не сомневаться, что каждый совершенный человеком поступок так или иначе отразится на его судьбе.
Сделает доброе дело — рано или поздно его за это отблагодарят, вернут, так сказать, должок. Совершит злодеяние — ему потом же аукнется. В общем, все в этом мире взаимосвязано и подчинено прописной истине: «Относись к другим так, как ты хочешь, чтобы относились к тебе». Кажется, проще простого. Но люди почему-то делают все с точностью до наоборот.
А потому неудивительно, что один из заместителей начальника отдела по борьбе с экстремизмом при Министерстве юстиции — Игорь Владимирович, который сфабриковал уголовное дело против Погореловой, сам оказался в СИЗО. Вот уж где действительно аукнулось так аукнулось. И ладно бы загремел туда по какому-нибудь «пустячному» обвинению вроде получения взятки или же злоупотребления служебными полномочиями — Митяев за него непременно заступился бы и сделал все возможное, чтобы тот оказался на свободе. Но бывший работник Минюста попался на другом — совращении несовершеннолетних. А это уже было серьезно и непоправимо. К тому же если учесть, что сторона обвинения располагала и видеозаписью с извращениями Игоря Владимировича, и показаниями изнасилованного им подростка. Одним словом, педофил был обречен и ни на какую помощь уже не мог рассчитывать. От него отвернулись не только друзья, коллеги по работе, но и сам начальник, на которого он до последнего возлагал свои надежды.
Бывший зам Митяева даже собирался покончить с собой, так как понимал, что педофилы в тюряге долго не живут. Но у него так и не хватило на это духу. После чего он замкнулся в себе, стал неразговорчив и вспыльчив.
И вот за неделю до суда к нему в СИЗО наведалась эффектная рыжеволосая женщина. Разговор произошел в одном из кабинетов для адвокатов. Игорь Владимирович видел девушку впервые, и, естественно, у него сразу же возник к ней вопрос, кто она такая и что ей нужно. Незнакомка не назвалась, но при этом не стала скрывать цель своего визита. Прямым текстом сказала, что она имеет отношение к тайной организации по борьбе с коррупцией и готова помочь ему взамен на сотрудничество. На размышления отвела ровно двадцать четыре часа.
После той встречи бывший работник Минюста места не мог себе найти, мерил и мерил шагами камеру, осмысливая предложение рыжеволосой женщины. С одной стороны, следовало соглашаться, ведь это был реальный шанс спасти себе жизнь. С другой же — закрадывались сомнения, а выполнит ли она свое обещание? Впрочем, педофил был не в той ситуации, чтобы выбирать и требовать каких-то гарантий…
…Было далеко за полночь. Но, несмотря на столь позднее время, в центре Москвы по-прежнему кипела жизнь. В кафешках сидели шумные компании. Работали круглосуточные аптеки, бутики и супермаркеты. В парках и сквериках тусовалась неформальная молодежь. Только что пробок на дорогах не наблюдалось. И тем не менее по ночным проспектам и бульварам то и дело проносились тюнингованные тачки, комфортабельные VIP-такси, заказные лимузины и навороченные байки, отливающие хромом. Короче говоря, на огни большого города слетались отовсюду «сливки» общества и просто любители гламурной ночной жизни.
А вот в спальных районах столицы картина была совершенно иной: пустынные улицы, закрытые магазины с потухшими вывесками, погрузившиеся в сон типовые многоэтажки. И лишь в считаных окнах мерцали призрачным голубоватым светом экраны телевизоров — то ли не спалось людям, то ли они настолько вымотались за день, что, придя домой, завалились на кровать, щелкнули пультом, да и тут же вырубились перед включенным «ящиком».
Никак не мог сомкнуть глаз и Андрей Ларин. Вот уже целый час он бродил по конспиративной квартире с чашкой крепкого кофе и проделывал «работу над собственными ошибками», пытаясь понять, где допустил прокол. Но все его умозаключения сводились к одному и тому же — не помешай ему таинственная мотоциклистка с сумасшедшими глазами, он уже давно бы закончил дело Погореловой и, засучив рукава, взялся бы за другую работу. А значит, корень проблем крылся не в том, что Андрей делал что-то не так. Вся загвоздка была во внешнем факторе, «третьей силе», которая постоянно ставила ему палки в колеса. Следовательно, для начала было необходимо выяснить, кто ему противостоит, а уж потом, устранив преграду, приступить к действиям.
«Что ж, хорошая мысля приходит опосля, — зевнул Ларин. — Решено: завтра займусь этой незнакомкой. С виду байк у нее новый, недешевый, эксклюзивный, явно под заказ сделан. А мастерских, этим промышляющих, в Москве не так уж и много. Поезжу по ним, расспрошу людей, кто-то да вспомнит неадекватную клиентку в бандане с черепушками. А там и ее контактный телефон узнаю. Пробью по базе, адресок узнаю и нагряну с нежданным визитом, — строил планы на день грядущий агент тайной антикоррупционной организации. — Ладно, сейчас мне все равно не уснуть. Да и через два часа светать начнет. Надобно в порядок себя привести да прогнать сонливость, чтобы завтра человеком, а не зомби выглядеть».
Наспех переодевшись в спортивный костюм. Андрей покинул квартиру и направился на расположенный неподалеку школьный стадион. Сначала он пробежал пять кругов. Затем пятьдесят раз отжался на кулаках. Потом немного отдохнул, посидев на влажной травке, и бодренько зашагал к футбольным воротам. Подпрыгнул, повис на перекладине и стал подтягиваться. Он намеренно усложнил себе задачу, отдав предпочтение не спортплощадке, специально оборудованной для подобных физических упражнений, а простым воротам. Ведь подтягиваться на толстой перекладине значительно сложнее, нежели на приспособленном для этого турнике.
«…двадцать один, двадцать два…» — отсчитывал про себя Ларин, глядя в звездное небо.
Когда заветная цифра была достигнута, он спрыгнул на землю, отряхнулся, набросил на голову капюшон — и побрел футбольным полем, думая о чем-то своем. Он настолько погрузился в свои мысли, что не заметил хромированный байк, припаркованный в темном углу возле здания школы.
Ничего не подозревающий Андрей пролез через рваную дыру в сетчатом заборе и побрел узкой заасфальтированной дорожкой. Пахло сиренью. В лицо задувал ветерок. Сверху светила щербатая луна.
Под подошвами кроссовок то и дело хрустело битое стекло, шелестели упаковки от чипсов и сухариков, которые разбросала местная шпана, коротающая вечера на школьном стадионе.
