Б. Седов - Девушка, мент и бандит
Прынцесса тогда только пожала плечами и сказала:
- Смешная ты, Линка, ведь это у всех будет.
- Вот когда будет, тогда и будет, - ответила Лина, покраснев, - но только я не буду рассказывать об этом никому.
- И даже мне, своей лучшей подруге? - возмутилась Прынцесса.
- И даже тебе, - упрямо ответила Лина.
- Ну и пожалуйста, - Прынцесса поджала губы, но тут же хитро улыбнулась: - тогда и я тебе не буду рассказывать. А рассказать есть что, поверь мне.
На этом их разговоры о любовных историях прекратились навсегда.
И вот теперь Лина увидела в глазах Прынцессы какое-то новое выражение…
Оно было непонятным. Скрытность, тайна, и в то же время какое-то желание. Прынцесса явно чего-то хотела от нее, Лины… Прошедшие десять лет жизни, страсти, приключения, любовь - все это изменило школьную подругу…
Да, поговорить было о чем.
Взявшись под руки, школьные подружки пошли в сторону кафе и, усевшись за столик, снова жадно посмотрели друг на друга.
- Давай по пиву, - предложила Прынцесса, - жарко!
- Пиво с утра? - удивилась Лина. - Ведь еще едва двенадцать!
- А что, в самый раз, - пожала плечами Прынцесса и повернулась к стойке: - Молодой человек! Два "Хайнекена"!
Потом она снова посмотрела на Лину и сказала:
- Ну, кто первый? Давай - ты!
- Давай, - Лина вздохнула, - но только я ведь сказала тебе еще по телефону, что у меня неприятности.
- Ну, неприятности так неприятности, - Прынцесса достала из сумочки сигареты, - расскажешь про них мне, глядишь - и полегчает. А если что - придумаем что-нибудь вместе. Любой вопрос можно решить.
Эта фраза неприятно резанула Лине слух.
Так обычно разговаривали приблатненные типы, которых Лина видела множество, а в последний раз - у себя в квартире, причем при обстоятельствах совершенно экстраординарных. Она внимательно посмотрела на Прынцессу, и та, почему-то смутившись, отвела взгляд.
- Может быть, это у тебя неприятности? - спросила Лина.
- У меня? - Прынцесса передернула плечами. - Нет, у меня все в порядке. Так что там у тебя, колись!
Колись…
И опять внутри Лины дернулась какая-то непонятная ниточка.
- А как ты зарабатываешь на жизнь? - неожиданно для самой себя спросила она.
- Я? - Прынцесса широко открыла глаза, и в них опять мелькнуло что-то чужое, незнакомое.
- Да, ты, - Лина отодвинула в сторону пачку сигарет, освобождая место для пива и стаканов, которые принес официант, - мы ведь живем, едим, одеваемся, а для этого нужны деньги.
- Интересно ты со мной разговариваешь, - Прынцесса прищурилась, - неужели после такой долгой разлуки у тебя не нашлось другой темы?
- Прости, - Лина налила себе пива, - у меня действительно неприятности, причем очень серьезные, поэтому меня кидает в разные стороны. Могу укусить.
- Да, ты можешь, - Прынцесса усмехнулась, - ты такая!
- Да, такая…
Лина отпила немного пива и неожиданно для себя обнаружила, что оно хорошо идет и в двенадцать часов дня.
- Хорошее пиво, - сказала она и отпила еще.
- А ты мне не верила, - Прынцесса улыбнулась и поднесла к губам пенный стакан, - ну, я слушаю.
- А слушать особенно нечего, - Лина закурила и выпустив дым, задумчиво посмотрела на огонек сигареты, - видишь ли… Видишь ли, у меня убили мужа и маму.
- Как… - Прынцесса выронила стакан, и он, упав на булыжники, со звоном разбился, - еще и маму?
- Да.
Лина, не узнавая себя, поманила официанта пальцем и этим же пальцем молча указала ему на разбившийся стакан. Раньше она никогда не вела себя так по-барски, а точнее - по-хамски. Но сейчас с ней происходило что-то непонятное, и ее, как она правильно выразилась минуту назад, кидало из стороны в сторону. Но официант ничуть не удивился ее барскому жесту, наоборот, это послужило для него сигналом, говорящим о том, что девушки не просты, и он расторопно принес новый стакан, а осколки разбившегося ловко собрал на поднос и исчез.
- Еще и маму… - повторила она и, глубоко затянувшись, вдруг удивленно посмотрела на Прынцессу: - А откуда ты знаешь про мужа?
Она хотела хотя бы теперь называть Максима мужем, да, собственно, именно мужем он ей и был. Как говорится, браки заключаются на небесах, а уж там-то они с Максимом были именно мужем и женой, и никак иначе.
- Да я не знаю про него, - Прынцесса снова отвела взгляд, - просто… Просто мужей иногда убивают, они же мужчины, у них свои дела, но мать…
- Маму убили не здесь, а в Америке. Лина почувствовала, как у нее предательски задрожала нижняя губа, и, чтобы скрыть это, она торопливо поднесла ко рту стакан. Прынцесса внимательно смотрела на Лину, и ее глаза становились все более чужими.
- А еще меня хотели изнасиловать милиционеры, а потом в квартиру вломились бандиты. Вот такая у меня жизнь.
И Лина прерывисто вздохнула. Прынцесса откинулась на спинку стула и посмотрела на Лину со странным выражением.
- Почему ты на меня так смотришь? - спросила Лина, заметив это. - Тебе меня жалко?
- Жалко? Нет, это не то слово. Просто я думаю о том, что беда действительно не приходит одна. Видишь ли… Если бы мне было тебя жалко, я не позвонила бы тебе.
Лина удивленно посмотрела на Прынцессу и не узнала ее.
Перед Линой сидела совершенно чужая, молодая и красивая женщина.
- Ты спрашиваешь, как я зарабатываю себе на жизнь? - спросила Прынцесса и криво усмехнулась. - Я тебе отвечу. Мою жизнь оплачивают мужчины.
- Ты… - ошеломленной Лине было трудно произнести то, что она хотела. - Проститутка?
- Ну, дорогая моя, - Прынцесса подняла черную тонкую бровь, - проститутки на Искровском стоят. А я просто беру любого мужчину, который… У которого есть деньги. И заставляю его высыпать эти деньги к моим ногам. А потом оставляю его. И, можешь мне поверить, я не сближаюсь с противными богатыми старичками. Мои мужчины молоды, красивы, смелы и… Мужественны. Так что - все путем.
- Все путем… - повторила Лина. - Раньше ты так не разговаривала.
- Раньше много что иначе было. И вообще много чего было.
Прынцесса посмотрела на Лину сузившимися глазами и медленно спросила:
- Скажи… Ты помнишь выпускной вечер?
У Лины остановилось дыхание, и из самого запретного уголка ее сознания, из самого темного подземелья, из запертого на все самые строгие запоры слоя памяти всплыло воспоминание, уже одиннадцать лет бывшее ее мрачной тайной…
***Это случилось на школьном выпускном вечере.
Как и всегда, после торжественной части праздник обретения свободы переместился в спортзал, и начались танцы. Девушки были в красивых бальных платьях, юноши - кто в чем, но тоже постарались принарядиться. Первые полчаса, прежде чем бал превратился в обычную дискотеку, в зале звучали вальсы и прочие классические бальные танцы.
Родители Лины в свое время отдали девочку на художественную гимнастику, а потом - в школу бальных танцев. Лина умела танцевать по-настоящему.
Вальс - пожалуйста, фокстрот - пожалуйста, танго - легко!
И это было не топтание под музыку, а настоящий танец с фигурами, с изящными движениями рук, в общем - в этой части бала Лина была настоящей королевой. Учителя приглашали ее наперебой.
Особенно старался учитель физкультуры, тридцатилетний спортивный блондин, давно положивший глаз на девушку. В свое время он тоже посещал танцкласс, поэтому Лина, видя в Вадиме умелого партнера, охотно и с радостью танцевала с ним.
Вадим Пеньковский любил молоденьких девочек и пошел работать учителем физкультуры в школу именно поэтому. Где еще можно было на совершенно законных основаниях трогать, поддерживать, обнимать и вообще елозить руками по молодым девичьим телам?
А тот факт, что для многих из них половая жизнь стала нормой уже с седьмого, а то и с шестого класса, открывал перед Вадимом безграничное поле возможностей, и он пользовался ими с размахом, достойным владельца гарема.
Начал он с того, что намекнул одной очевидно похотливой стройной восьмикласснице на перспективу двойки за полугодие. В тот же вечер понятливая лолита старательно извивалась под физкультурником на стопке матов. Когда зачет был принят, она, одеваясь, спросила, не может ли ее подружка повысить успеваемость таким же простым и естественным способом. Вадим был приятно удивлен, и, подумав, согласился. Подружка пришла через полчаса и сделала ему такой минет, что физкультурник после ее ухода долго не мог прийти в себя.
В тот вечер Вадим Пеньковский понял, что ему поперло.
Теперь он стал смотреть на учениц совершенно другими глазами и скоро научился безошибочно определять, кто из школьниц не прочь развлечься с учителем физкультуры. Выяснилось, что многие из девочек давно уже смотрели на него с вожделением, и это оказалось радостным открытием. Вадим купался в молодой плоти, как дельфин в теплом Карибском море, но одно небольшое обстоятельство было ложкой дегтя в его бочке меда.
