Сын сумрака - Рей Полина

Я остановился неподалёку от большого пустыря, скрытого от глаз людей грядой невысоких скал. Ехать на машине дальше было невозможно. По дороге до места назначения я в основном размышлял о том, что стоит предпринять в ближайшем будущем. Перво-наперво, стоило собрать братьев и нескольких адептов, с которыми мы поддерживали связь. Затем нужно было отправиться в Бран и встретиться с Яном. Пожалуй, Лэрд мог сделать это вместо меня, ибо я всячески старался избегать поездок к вампирам. И причина на это у меня была самая веская. С того самого дня, когда я в последний раз видел Маркуса, сына я больше не встречал. Боялся ли я этой встречи? Нет. Я ужасался самой возможности когда-либо в жизни вновь взглянуть в глаза Марка.

С тех самых пор, когда высшие вампиры стали жить тайно небольшими кланами, я старался как можно меньше участвовать в их жизни. Мною двигало только одно чувство – страх. Но сейчас нужно было отбросить все свои желания или нежелания прочь.

По периметру пустыря, на котором я оказался, обойдя скалистую цепочку, лениво прохаживались несколько автоматчиков. Я остановился, на всякий случай подняв руки, но в то же время приготовившись при случае применить заклятия. Ко мне направился один их охранников, неспешно шагая и на ходу передёргивая затвор автомата.

- Я к Хенрику. Хенрику Мога, - произнёс я первое, что пришло в голову. Как ни странно, это сработало - мужчина кивнул и отошёл мне за спину, давая понять, что я могу двигаться дальше. Я достиг люка шагов через сто, и стоящий рядом паренёк, одетый в военную форму, откинул передо мной крышку, за которой находилась лестница, ведущая вниз. Всего секунду помедлив, я стал спускаться под землю, каждую секунду готовый отразить нападение, если бы оно последовало от находящихся внизу людей.

Меня проводили в просторную лабораторию, уставленную металлическими столами, полками с пробирками и специальным оборудованием, назначения которого я не знал. За массивным столом, расположенным в дальнем конце помещения, повернувшись ко входу спиной, сидел человек в белом халате, читающий какие-то документы. Лайнус ошибался – во всём происходящем участвовали не люди Мога. Сам Хенрик занимался этим проектом.

- Хенрик, - тихо позвал я его, делая пару шагов в его сторону.

Мужчина резко повернулся в мою сторону, отбрасывая бумаги в сторону. На его лице отразился страх, сменившийся удовлетворением. Затем проступила оторопь, и Мога поднялся на ноги, опираясь на край стола руками.

- Леонтий, - шепнул он еле слышно, но я разобрал своё имя, произнесённое Хенриком.

- У меня к тебе очень много вопросов, - проговорил я, расслабляясь. Что бы здесь ни происходило, с этим я мог разобраться сам, без помощи братьев.

- Леонтий! – повторил Хенрик, подбегая ко мне и хватая за руку. Я видел, что учёный пребывал в том лихорадочном возбуждении, свидетелем которого я уже не раз становился.

- Что здесь происходит, Хенрик? – тихо спросил я его, всматриваясь в глаза Мога, полные какого-то безумия. – Кажется, раньше ты занимался совсем другими экспериментами.

Вместо ответа мужчина только махнул рукой, ещё крепче впиваясь пальцами в моё предплечье.

- Это совсем другое! – доверчиво прошептал он в ответ, судорожно поправляя съехавшие набок очки. – Я покажу!

Он потащил меня в сторону выхода из помещения, а я следовал за Хенриком, надеясь на то, что мне удастся выяснить всё относительно происходящего здесь. Мога вёл меня в ту сторону, откуда я пришёл десять минут назад, безошибочно сворачивая в нужном направлении. Мы достигли металлической двери с узким окошком на самом её верху, Хенрик остановился, огляделся с затравленным, как мне показалось видом, и открыл передо мной дверь.

Первое, что бросилось мне в глаза – неестественно длинная белая ручка младенца, торчащая из стеклянной тележки на колёсах. Она то появлялась, то исчезала, когда ребёнок шевелился. Меньше всего на свете мне хотелось увидеть обладателя этой конечности, хотя, сомнений не оставалось – Мога привёл меня сюда, чтобы показать содержимое тележки. В комнатке находилась также металлическая койка, заляпанная кровью и слизью и какое-то оборудование.

- Ты стал проводить опыты на живых существах? – глухо поинтересовался я у Хенрика, который подошёл к младенцу и любовался на него. Я же предпочитал остаться на месте.

- Это совсем другое! – благоговейно ответил мужчина, указывая на ребёнка. – Посмотри! Это же совершенно другая материя! Не стихийная природа, а тот материал, на который мы можем воздействовать! Они растут в пять...нет, в десять раз быстрее обычных детей!

Я сделал шаг вперёд, и тут же зажмурился. Не зря моё нежелание видеть существо, лежащее в паре метров от меня, появилось тотчас, как я понял, что смотреть на него - удовольствие малоприятное.

- Что это, Хенрик? – спросил я ошарашенно, открыв глаза и рассматривая крупного ребёнка, глядящего на меня большими глазами, полными ненависти. Человеческим детёнышем назвать его было невозможно, по крайней мере, я не мог этого сделать даже при всей своей богатой фантазии. Быть может, виной всему была радиация?

- Это наш новый эксперимент! Гибрид Носферату и человека! – провозгласил Мога с такой гордостью в голосе, что я сразу отбросил все сомнения, что это шутка.

- Это что? – переспросил я, вглядываясь в существо. Оно смотрело на меня всё также внимательно, и ненависти во взгляде за эти пару минут не поубавилось.

- Гибрид Носферату и человека, - терпеливо повторил Хенрик.

- Каким образом он появился на свет? – шёпотом спросил я, чувствуя ужас, разливающийся по венам.

- О! Мы научились оплодотворять женские половые клетки человека мужскими половыми клетками Носферату. Потом мы подсаживаем получившийся эмбрион в матку и…

- И что случается с матерями таких детей? – сцепив зубы и с трудом сдерживая порыв разнести эту лабораторию ко всем чертям, процедил я.

- К сожалению это лишь второй гибрид, которого мы создали, - Мога поправил очки на носу и виновато взглянул на меня.

Участь женщин была понятна. Несчастные умирали в ходе «эксперимента», отдавая жизни за то, чтобы сумасшедшие, наподобие Хенрика, люди могли счесть опыт удачным. Нет, этому нужно было положить конец немедля!

В помещении словно повеяло холодом, хотя не исключено, что его ощущал только я. Мога в ужасе взглянул мне за спину, туда, где должен был быть дверной проём. Если бы это был Носферату или ещё какое-нибудь недоразумение природы, зашедшее в комнатку, я бы вряд ли оцепенел под взглядом, который был направлен мне в спину. Сейчас же я ощущал тяжёлый, леденящий моё сердце взгляд, уже зная, кому он принадлежит.

- Выйди, - раздался едва слышный приказ, и Хенрик повиновался. Я замер, сжимая ладонь правой руки в кулак. На кончиках пальцев заиграло привычное тепло заклятия, готового сорваться с ладони в любой момент. Секунды казались вечностью, я всеми фибрами души желал, чтобы этот взгляд и голос почудились мне. Не в силах больше ждать, я резко развернулся в сторону стоящего в дверях мужчины и шепнул одними губами:

- Маркус…

Сын ударил в меня чем-то тёмным так внезапно, что я даже не успел вскинуть руку для ответного пасса. Впрочем, применить заклятие я бы вряд ли смог – никогда моя рука не могла подняться на собственного сына…

Следующие десять лет моей жизни стали каторгой. Маркус сделал всё для того, чтобы моё существование стало настолько жалким и адским, что порой я начинал грезить наяву о смерти. Он не торопился убить меня, нет. Сыну доставляло огромное удовольствие видеть мои мучения. Он мог часами сидеть рядом с моей тюрьмой, которой стала крошечная клетушка, рассказывая о своих жутких планах по созданию собственной армии. Часто он издевался надо мной физически, отдав приказание паре огромных Носферату избивать меня до полусмерти. Я впадал в забвение, которое могло длиться несколько дней. Мои силы истощались, солнца я не видел, и вообще представления не имел, что происходит на поверхности.

В том месте, где я находился, порой творились жуткие вещи. Крики умирающих женщин было слышно за версту, несмотря на то, что моя камера, как я предполагал, находилась довольно глубоко под землёй.