Максим Шахов - Телохранители для апостола
Матерясь, Андрей вскочил и зигзагами бросился влево, туда, где могла состояться встреча Паолы с арабом. Но почти на его глазах «Рено» развернулся и поехал в ту же сторону, что и «Бьюик». Естественно, ведь стрелок кого-то заметил и открыл огонь. Значит, надо менять планы, надо уходить в другом направлении.
Андрей бросился вправо, и снова пуля ударилась в дерево в полуметре от него. Но теперь Демичев боковым зрением заметил, что стрелок сместился тоже вправо. У него там машина? Не дать уйти!
Бегать зигзагами несложно, труднее отделаться от навязчивой мысли, что следом за тобой неторопливо поворачивается ствол снайперской винтовки. И всегда в таких случаях кажется, что ты двигаешься медленно и неуклюже. Что сейчас раздастся очередной хлопок и пуля вопьется тебе в грудь или в голову. Такие мысли всегда заставляют нервничать и сбивают дыхание.
Резкая остановка и бросок в другую сторону. Ага, стрелок тоже занервничал! Он-то рассчитывал, что я буду бежать в этом направлении. У него что, патронов мало? Не надейся на это, у него вполне может быть при себе и пистолет. Что ты будешь делать, супермен, если он с пистолетом рванет сейчас тебе навстречу?
Человек в темно-серой куртке и маске не стал идти на сближение. Наверное, у него был приказ прикрыть отход своего босса, а потом уходить. Андрей понимал, что снайпер не знает о том, вооружен ли этот человек, в которого он только что стрелял. И один ли он. Снайпер скорее всего предположил засаду или то, что их догнали чьи-то спецслужбы. Он просто уверен, что этот человек вооружен.
И тут Андрей, что называется, нарвался! Он выскочил чуть правее машины, которая ждала снайпера, и выскочил почти на открытое место. Около автомобиля стоял еще один человек, и он не раздумывая разрядил в сторону Андрея половину обоймы пистолета. Каким-то чудом Демичев успел упасть. Ветки, листья, древесная кора посыпались на Андрея. Он ударился коленом о корень дерева и зашипел от боли.
Ситуация была наиглупейшая! Он один, без оружия атаковал двоих бандитов и еще на что-то надеялся. Самое умное сейчас было притвориться убитым и молиться, чтобы никто не отправился это проверять. Несколько быстрых хлопков слева от себя он услышал почти сразу. Кто-то закричал около машины, хлопнула дверца, взревел мотор.
И только через несколько секунд, когда звук мотора стал удаляться, он услышал голос Паолы.
– Андрэа! Ты живой? Андрэа!
Демичев поднял голову и посмотрел на дорогу. Паола с испачканными коленями, горящими, как у фурии, глазами и с пистолетом, снабженным черным набалдашником глушителя, смотрелась восхитительно. Ее бы еще в купальник переодеть. И лучше топлес. А через плечо пулеметную ленту.
– Я здесь, – отозвался Андрей и поднялся с земли, отряхивая колени и морщась от боли. – Вот почему я не люблю самодеятельности. Ты могла с самого начала предупредить, что у тебя есть пистолет. Я тут в войну играю, а она, оказывается, вооружена.
– Что ты ворчишь? Ты цел, тебя не ранили?
– Вообще-то меня трудно ранить, – засунув руки в карманы брюк, заявил Демичев. – Я очень шустрый. Лучше ответь мне ты. Кто же ты на самом деле, что это за игры, в которые ты меня втянула, кто эти люди, которых за невинным занятием охраняют снайперы и у которых оружие предусмотрительно снабжено глушителями. Кто ты, милая?
– Я же сказала тебе, что у меня бизнес, – раздраженно и немного виновато затараторила Паола, отводя глаза в сторону, – у меня дела, у меня конкуренты, у нас тоже в бизнесе не все проходит гладко. Иногда приходится и повоевать.
– Ну да! – понимающе кивнул Андрей. – Православные священники обмениваются с арабскими террористами какими-то ворованными реликвиями, а бизнес-леди за ними следит. Ты что, торгуешь антиквариатом, у тебя престижные салоны по всему миру? Или у тебя аукционный бизнес? Слушай, а Аукционный дом Кристис – это не твой? Ты же в Лондоне дела ведешь.
– Интересно, а откуда ты про него знаешь? – язвительно ответила итальянка. – Между прочим, он был основан еще в 1766 году. Ты сам-то кто, ковбой?
– Я просто служил в армии в морской пехоте, – соврал Демичев, решив, что надо хотя бы использовать девушку в своих целях. – Ладно, не хочешь признаваться, тогда я сделаю тебе подарок. Ты этого араба хорошо рассмотрела?
– Нет, не очень.
– Я его видел недавно. Несколько дней назад валялся на пляже Остии, наслаждался солнцем и морским воздухом. Я ни за кем не следил, просто так получилось, что рядом со мной в шезлонгах разговаривали двое мужчин. Относительно рядом, потому что я не слышал их голосов. Так вот, одним из них был этот самый араб. Второго, скорее всего итальянца, я запомнил плохо и очень сожалею об этом, потому что он, по-моему, умер.
– Что значит умер? Как умер?
– Наверное, утонул. А еще точнее – его утопили. И не открывай так сильно глаза, а то они у тебя лопнут. Рассказываю все по порядку. Они сидели, разговаривали. Потом пошли к воде. Как они окунались и как плавали, я не видел. Затем араб вернулся один, мокрый. Он вытерся полотенцем, оделся в кабинке и ушел. Итальянец так и не вернулся. Я тоже довольно скоро ушел с пляжа, но полотенце того итальянца так и осталось лежать на шезлонге.
– Не понимаю, а почему ты решил… – Паола хмуро смотрела на Андрея, но свой вопрос так до конца и не сформулировала.
– Детка, – уверенно ответил на ее не до конца заданный вопрос Демичев, – потому, что у этого итальянца был вид не слесаря с завода и не продавца книжного магазина. У него был вид человека с положением. Это всегда заметно, если ты обладаешь хотя бы минимальной наблюдательностью. А потом этот араб, когда вернулся из воды, он свое полотенце бросил на полотенце итальянца с таким видом. Ну… как цветы на могилу бросают. На могилу своего врага, с удовлетворением. И это не бред воспаленного воображения. И не говори, пожалуйста, что я детективов начитался.
– Ты уверен в своих подозрениях?
– Уверен, – уже очень серьезно ответил Андрей. – Если у тебя есть связи, то наведи справки, выясни, не пропал ли кто из высокопоставленных чиновников города, округа, республики. Может, кто-то из крупных бизнесменов.
– А почему ты не обратился в полицию тогда же, на пляже?
– С чем? Ты-то хоть немного меня знаешь, а полицейские? Отнесутся как к больному туристу из России. Скажут, что я алкоголик. Извини, подруга, это ваши итальянские дела. Кстати, он меня видел в лицо. И эти двое тоже.
Глава 8
После обмена паролем и отзывом Рослякова провели внутрь посольства. Помощник советника по культуре Анохин был российским разведчиком. О его статусе гадать не стоило. Раз из Управления пришла рекомендация обратиться за помощью к Анохину, значит, он эту помощь мог оказать.
Росляков шел следом за этим невысоким лысеющим человеком лет пятидесяти и смотрел на его спину. «А хорошо они тут получают, – подумал Росляков. – Костюмчик у него долларов за пятьсот. И ботиночки из натуральной кожи. Тоже потянут баксов на триста. И галстук из бутика. Разведка!»
– Вот сюда проходите, – улыбнулся вполне приветливо Анохин, пропуская гостя в небольшую комнату. – Это у нас «ящик», комната для переговоров. Полностью блокирована от всяких воздействий извне.
– А сами? – усмехнулся Росляков. – Сами-то слушаете?
Анохин засмеялся и покрутил неопределенно кистью правой руки. В комнате площадью метров в двадцать стоял стол с шестью стульями, в углу под кондиционером – мягкий уголок и два кресла со стеклянным столиком. У самой двери небольшой бар, кофемашина.
– Выпить чего-нибудь хотите?
– Нет, спасибо, – покачал головой Росляков, с наслаждением усаживаясь в углу в кресло и вытягивая ноги. – Сейчас только начни потреблять жидкость, потом до вечера не остановишься.
– Ну, как хотите. Давайте тогда к делу. Мне пришло распоряжение подключиться и оказать вам посильную помощь от нашего ведомства. Можете излагать.
– Для начала просветите по вашей линии. Какова ваша оценка ситуации в Италии с активизацией экстремистски настроенных кругов?
– Все мало-мальски заметные группировки под нашим контролем. Не всегда удается внедрить в них своего агента, но в целом мы информацией располагаем. И всегда свежей. По нашим сведениям, сейчас в Италии серьезных групп нет. То, что имеется – уровень детского сада. В основном молодежь – студенты. Лозунги, споры, листовки, вербовка в свои ряды новых членов. Ну, еще регулярные собрания с жесткой конспирацией.
– На «пятую колонну» не тянут?
– Нет, скорее элемент своей культуры. Неокультуры противостояния западу.
Росляков вытащил из внутреннего кармана легкой льняной пары конверт и протянул разведчику.
– Это лицо вам знакомо?
Анохин вытащил несколько фотографий. На фото был тот самый араб, которого Максим снял во время встречи с отцом Лонгином.
– По ориентировкам, кажется, не проходил, но где-то я его видел, – задумчиво ответил Анохин. – Скорее всего на снимках за спинами лидеров какой-то группировки. И что с ним связано?
