Максим Шахов - Красная кнопка
Среди великого множества островов самых разнообразных форм и конфигураций, разбросанных по просторам главного озера северного рукава Вуоксы, один, безусловно, отличался от своих безымянных собратьев. Уже хотя бы тем, что имел свое личное наименование – Северный. В одном месте его периметра высокие и крутые каменистые берега расступались и образовывали что-то вроде крохотной лагуны.
Одной своей оконечностью остров приближался к поросшему густым лесом берегу метров на сто – сто пятьдесят. Но подобраться с этой стороны к береговой черте было весьма затруднительно: смешанный лес быстро переходил в травянистые труднопроходимые болота. Надо было прекрасно знать местный ландшафт, чтобы вдоль узкой прибрежной полосы выбраться на малозаметную колею лесной дороги, а уже оттуда – на более-менее приличную для продвижения на каком-либо транспорте просеку. Под словами «на каком-либо» следовало понимать мощные внедорожники с приводами на все колеса, но не слишком тяжелые, чтобы ненароком не увязнуть в топком местном грунте.
Так и получалось, что Северный самым естественным природным образом был надежно защищен от нежелательных попыток случайных проникновений как со стороны суши, так и с водной акватории. Ну а против предумышленного любопытства имелись и ряды колючей проволоки, по которой мог пропускаться электрический ток, и несколько наблюдательных вышек по всему периметру острова. Но главными средствами борьбы с действительно зловредными умыслами – хотя таковых пока не было зафиксировано – являлись скрытые средства видео– и аудионаблюдения, датчики движения, тепловизоры и контрольные лазерные лучи, мгновенно приводящие в действие систему наружного оповещения, включая звуковые сирены, сигнальные фальшфейеры, а в некоторых особо опасных местах и вполне реальные взрывпакеты…
В самой глубине островной лагуны, открывающейся на простор Вуоксы, был оборудован небольшой комфортабельный причал для нескольких судов. Здесь располагались три катера с мощными моторами, пара гребных весельных лодок и даже приличных размеров яхта. С причала вглубь вели деревянные мостки со ступенями, теряющиеся в листве зеленого убранства Северного.
Эта единственная дорожка приводила в самый центр острова, к нескольким приземистым баракам с выкрашенными защитной краской крышами. А еще дальше располагались стрельбище и специальная контрольная полоса для отработки боевых навыков. Все это вместе и составляло секретный учебно-тренировочный комплекс-полигон, принадлежащий Федеральной службе безопасности.
Сейчас, в середине дня, на Северном царило полнейшее затишье. Никого не было видно на территории базы, ни единый звук или шум не выдавал присутствия людей на этом «необитаемом» острове…
Потому, наверное, еще большей неожиданностью стали два мощных, громких взрыва, прогремевшие с интервалом около двух минут откуда-то с ближайшего к острову берега. Уже через несколько секунд после первого взрыва из одного островного строения выскочили несколько человек и бегом бросились по тропинке к причалу. Второй взрыв застал их уже усаживающимися в один из катеров, отдающих причальные концы. Тут же, глухо заурчав, взревел мощный двигатель, и четверо человек на быстроходном плавсредстве, обогнув остров, понеслись к берегу.
Все они были одеты в зелено-коричневые с разводами защитные комбинезоны и высокие ботинки на ребристых подошвах. Трое держали в руках короткоствольные штурмовые автоматы, а за пояс четвертого, занявшего место у штурвала, был засунут пистолет. Путь до берега занял не более двух минут. Там, оставив катер около хлипкого деревянного причальчика, бойцы, вытянувшись цепочкой, через узкую песчаную прибрежную полосу бегом направились к гряде огромных валунов, за которыми начинался лес. Именно оттуда раздались взрывы, оттуда устремлялся вверх столб дыма и искр…
Сразу за валунами начинался небольшой сосновый перелесок, быстро переходящий в густой, но невысокий смешанный лес. Земля здесь была влажной и покрыта толстым слоем зеленого мха и отломившимися сучьями деревьев. На краю лесной опушки бойцы остановились перед начинающимся откосом неглубокого вытянутого оврага.
На его противоположной стороне они заметили свежую земляную воронку и несколько вырванных с корнями деревьев. Стволы и ветки других близкорастущих зеленых насаждений в некоторых местах были обуглены, и языки пламени продолжали облизывать кору и тонкие побеги. Над местом взрыва клубился сизый дым, в воздухе пахло гарью и чем-то неприятно кислым.
Неожиданно что-то зашевелилось на самом бруствере воронки и раздался полный ужаса крик:
– А-а-а-а!!!
На ноги поднялся человек. Его одежда превратилась в сплошные лохмотья. Рукава куртки и штанины были мелко изодраны и дымились. Человек шатался во все стороны и заполошенно охлопывал себя ладонями, пытаясь загасить тлеющую материю.
– А-а-а-а!!!
Бойцы оглянулись на старшего с пистолетом. Тот уже не торопился. Он внимательно осмотрел место взрыва и заключил:
– Опять эти долбаные «черные копатели»! Ведь только на днях одну группу прогнали. Правда, это значительно дальше было. А тут прямо к причалу подобрались! Зато те почти целыми ушли – ну разве что морды мы им разукрасили добросовестно, чтобы навсегда дорогу сюда позабыли…
– Ага, – вставил один из бойцов. – А эти, похоже, на неразорвавшуюся авиабомбу или мину напоролись. Здесь в болотах этого добра хватает со времен войны…
– Да-а-а, вот только я напарников его не вижу. Поодиночке на такой «промысел» не ходят.
– Гикнулся напарничек! Небось одни ошметки по деревьям висят. Сейчас подойдем, разглядим.
– Так! Ты и ты, – старший ткнул пальцем в двух бойцов, – обходите по краю опушки под прикрытием деревьев с двух сторон. Ты, – он указал на самого говорливого, – приближаешься с фронта. Бдительность не терять! Возможны любые провокации. Я подстраховываю вас сзади. Ясно? – Бойцы кивнули. – Вперед!
«Пляшущий» на бруствере мужчина заметил приближающегося к нему бойца, когда тот был уже в двух шагах.
– А-а-а, люди, помогите! Максик мой там остался!! – Мужчина обгоревшей рукой указал на воронку. – А может быть, там. – Он задрал голову вверх, к кронам деревьев.
Боец инстинктивно повторил движение мужчины, обратив взор к небу. И тут же получил сильный удар ребром ладони по горлу. Судорожно всхлипнув, он кулем упал на бруствер и, не удержавшись на его краю, покатился вниз, на дно воронки.
Старший, внимательно наблюдавший именно за этим своим подчиненным, мгновенно выхватил из-за пояса пистолет, но тут же выпустил его из ладони, схватившись за собственное горло: веревочная петля длинного аркана захлестнула незащищенную шею. Затем последовал мощный рывок назад, и, падая, старший потерял сознание.
Эти быстротечные события не были замечены пробирающимися под деревьями двумя другими бойцами. Один из них, беспечно закинув автомат за плечо, даже наклонился, чтобы сорвать несколько крупных ягод с кустика черники. В этот момент с толстого горизонтального сука дерева ему на спину упал человек, одетый во все черное. Удар двух тел о землю смягчил толстый слой мха, и боец, казалось, лишь на мгновение прикрыл от неожиданности глаза. Но, когда вновь их раскрыл, то почувствовал, что лежит на земле и не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой. Он дернулся, чтобы встать, но тут же ему на голову опустился жесткий ботинок, вдавив лицо в мох, а спокойный и негромкий голос откуда-то сверху назидательно произнес:
– Не шевелиться!
Боец послушно замер. Больше, чем крепко связанные руки и ноги, даже сильнее, чем обувная подметка, на него подействовал этот мелодичный голос: он был женским!
Последний из «великолепной четверки», который подходил к воронке слева по самому краю леса, просто совершенно неожиданно столкнулся нос к носу с выступившим из-за ствола дерева мужчиной. Холодные светлые глаза незнакомца в упор смотрели на него. Палец бойца на спусковом крючке автомата еще только собирался начать сгибательное движение, а левая рука мужчины уже крепко обхватила ствол оружия и отвела его в сторону. При этом на губах появилась чуть заметная усмешка, а два вытянутых пальца правой руки с неуловимой скоростью нажали на пульсирующую жилку на шее под скулой. Боец тут же лишился чувств.
«Ну вот, – подумал молодой мужчина, – а еще говорят, что у снайперов реакция замедленная».
Из воронки послышался недовольный голос:
– Я, понимаешь, лежу тут в грязи и вони, скрючившись, поджидаю «посылку», чтобы «запаковать» по-быстрому, а мне в это время «шлют» сверху абсолютно бесчувственное тело. Да оно таковым еще с полчаса оставаться будет! Говорил же тебе, Серж: не переусердствуй…
– А-а-а-а, черт, на хрен вас всех! Ты заживо гореть пробовал?!
Вылезая на бруствер и вытаскивая за собой бесчувственного бойца, Талеев негромко заметил:
