Максим Шахов - Непрощенный
Вода быстро прибывала. Вверху мигал желтый глазок светодиода. В его всполохах камера шлюза казалась мрачной дьявольской клетью, предназначенной для медленного и мучительного лишения жизни находящихся в ней узников. Но Сэм Мэтью и Григорий Кащеев были абсолютно спокойны. Они давно не верили ни в Бога, ни в черта…
91
– «Альдебаран»! Застопорите ход! – крякнул динамик малого пограничного катера. – Сейчас к вам будет высажена досмотровая группа!
– Че это за дела, кэп? – немного растерянно проговорил Моня.
Насчет кораблей Лизка, конечно, слегка преувеличила. Никакие корабли «Альдебаран» не окружали. Это были два пограничных катера. На носу каждого из них были установлены крупнокалиберные пулеметы. Один из катеров остановился поодаль, второй подходил к яхте.
– Не знаю! – приоткрыл дверь рубки капитан. – Может, из-за войны с грузинами…
– Моня, они нас что, арестуют, да? – уцепилась за рукав Мони Лизавета.
– Да на фиг мы им нужны? – отдернул руку Моня, но в голосе его особой уверенности не чувствовалось.
Стального цвета катер быстро подошел к левому борту «Альдебарана». На борт яхты ловко перепрыгнули трое пограничников с автоматами, в касках и спасательных жилетах. Последним, далеко не так ловко, на «Альдебаран» десантировался мужчина лет тридцати. Он был в камуфляже без опознавательных знаков. Моня, будучи тертым калачом, с ходу опознал в нем фээсбэшника.
– Блинский Витек! – пробормотал он совсем тихо.
Досмотровая группа вела себя очень культурно. Сперва старший проверил документы на яхту у кэпа, потом по очереди сличил фото в загранпаспортах у Мони, Шварца и Лизаветы.
– Больше на борту никого нет? – спросил старший.
– Нет, – махнул головой капитан «Альдебарана».
– Покажите, пожалуйста, внутренние помещения!
Кэп в сопровождении двоих пограничников нырнул в надстройку. Переодетый фээсбэшник, тоже будучи тертым калачом, обратился к Моне:
– Какова цель вашего визита?
– Отдых, – пожал плечами Моня.
– А в Турции что, не понравилось?
– Турок там до фига, командир, – сказал Моня. – А мы ж русские как-никак. Отдыхать по-другому привыкли…
– Понятно, – улыбнулся фээсбэшник, переглянувшись с пограничником.
– А что мы не так сделали? – спросил Моня. – Что вы нас на абордаж?
– Да это никакой не абордаж. Просто у нас тут на днях состоится заседание комитета по организации Олимпиады. Вот мы и проводим плановые мероприятия…
– И надолго эти ваши мероприятия?
– До окончания заседания. Хотите совет?
– Хочу, – кивнул Моня, уже сообразивший, что Логинов тут ни при чем.
– Я бы на вашем месте, – здесь фээсбэшник красноречиво посмотрел на Шварца, – пока воздержался от выхода в город. А то вас на каждом углу будут останавливать с такой фактурой. Для проверок…
92
Вода заполнила камеру шлюза доверху. Только возле мигающего глазка еще какое-то время беспокойно метались пузырьки воздуха, но вскоре исчезли и они. Давление в камере медленно выравнивалось с забортным. Когда это произошло, индикаторный светодиод перестал мигать, зажегшись ровным сине-голубым цветом.
Сэм Мэтью протянул к нему руку. Сенсор сработал немедленно. И светодиод снова замигал. Наружный люк камеры начал медленно открываться. Автоматически. На случай отказа привода его можно было открыть и вручную, вращая штурвал. Но любое физическое усилие под водой сопряжено с повышением расхода дыхательной смеси. А от ее количества напрямую зависит жизнь пловца. Поэтому Сэм Мэтью сидел словно мумия. Он знал цену каждого галлона кислорода.
Кащеев же развернулся и смотрел в сторону открывающегося люка. Как ни был он уверен в своем дыхательном аппарате, но инстинктивно ему хотелось покинуть шлюз как можно быстрее. Мэтью хладнокровно дождался, пока индикатор зажегся обычным цветом «белое тепло».
– Ты готов? – спросил он негромко.
– Да! – кивнул Кащеев.
– Тогда вперед.
Подхватив мешок с поклажей, Сэм Мэтью выбрался первым. За ним из шлюза выскользнул Кащеев. Мэтью включил на маске фонарь и коснулся пальцами наружного сенсора. Индикатор внутри шлюзовой камеры выключился. Одновременно это было сигналом экипажу «Наутилуса», что выход прошел нормально.
Вслед за Мэтью Кащеев тоже включил фонарь на маске. Теперь они напоминали двух шахтеров, случайно оказавшихся под водой. Мэтью отдал Кащееву прорезиненный мешок, после чего подтянул за конец их «подводного коня». Это был компактный подводный скутер. Его Сэм транспортировал наружу чуть раньше.
Таким образом, все было уже наготове. Мэтью спрятал мешок в своеобразный багажник скутера и кивнул Кащееву. Они уселись, точнее, улеглись друг за дружкой. После этого оба выключили свои фонари.
– Поехали! – негромко сказал Сэм Мэтью.
93
«Шифротелеграмма
Совершенно секретно
Срочно
Начальнику ГУ контрразведки ФСБ
Настоящим довожу до Вашего сведения, что сегодня на связь с куратором от резидентуры вышел осведомитель Шерхан, проживающий в лагере переселенцев из Чечни «Амаль».
Шерхан сообщил, что со вчерашнего дня в лагере отсутствуют Иса Хумандов и Тухан Тимаев. По сведениям родственников, оба попали в аварию в районе Эрзурума.
Во исполнение Вашего указания, силами резидентуры по данному факту была произведена проверка с привлечением агента Фатиха, являющегося сотрудником турецкой дорожной полиции. Фатих только что сообщил, что никаких аварий и дорожных происшествий с участием Тухана Тимаева и Исы Хумандова в базе данных за истекшие сутки не зафиксировано.
Замначальника Стамбульской резидентуры».«Шифротелеграмма
Совершенно секретно
Срочно
Заместителю начальника
Стамбульской резидентуры
Прошу предпринять меры для проверки нахождения Тухана Тимаева и Исы Хумандова в лечебных учреждениях в районе Эрзурума.
Замначальника главного управления контрразведки ФСБ».94
Подводная прогулка на скутере разительно отличалась от надводной. Несмотря на приличную скорость, никакого сопротивления воды Кащеев с Мэтью не ощущали, поскольку находились за прозрачным пластиковым обтекателем. Ощущение было такое, что струи воды просто баюкают их, растянувшихся на поверхности спокойной речушки.
Кащеева невольно стало клонить в сон. Сперва он даже испугался, не признак ли это азотного наркоза. Однако предшествовать сонливости должна была беспричинная эйфория, а ее-то Кащеев не испытывал. Так что все было в порядке.
Сэм Мэтью уверенно вел скутер по приборам. Они мягко светились на своеобразной приборной панели. Можно было не сомневаться, что Сэм сделает поправку на декомпрессию. Компрессионная болезнь – вторая после азотного наркоза страшилка ныряльщиков. При более-менее длительном пребывании на глубине в крови человека растворяется избыточное количество дыхательной смеси. И при резком выходе на поверхность с кровью происходит абсолютно то же самое, что и с колой при открытии бутылки. Избыточные газы начинают немедленно выделяться, от чего кровь попросту закипает. Что происходит при этом с незадачливым аквалангистом, лучше не описывать.
Но Кащеев на этот счет был спокоен. Во-первых, они не так долго пробыли на глубине, а во-вторых, Мэтью в этом деле был намного более подкован, нежели Кащеев. Так что Кащееву оставалось только расслабиться и получать удовольствие от необычной прогулки. К тому же абсолютно бесплатной. Ведь за все платил тезка Мэтью дядюшка Сэм…
95
«Шифротелеграмма
Совершенно секретно
Срочно
Начальнику ГУ контрразведки ФСБ
Настоящим довожу до Вашего сведения, что, во исполнение Вашего указания, силами резидентуры произведена проверка нахождения в лечебных учреждениях в районе Эрзурума Тухана Тимаева и Исы Хумандова. Сведений об их поступлении на стационарное лечение не получено.
Одновременно нами была произведена проверка связей Тимаева и Хумандова с бывшим полевым командиром, в настоящее время гражданином Турции, Хадамом Эхиндиевым (Эхинд-оглу). В ходе нее было установлено, что одновременно с Тимаевым и Хумандовым исчез племянник Эхиндиева Арби. Арби Эхиндиев также имел статус беженца, но проживал при базе сейнеров своего дяди.
Особо подчеркиваю, что все трое – Тимаев, Хумандов и Арби Эхиндиев – являлись участниками незаконных вооруженных формирований на территории Чечни. При этом принадлежащие Хадаму Эхиндиеву сейнеры занимаются промыслом по всей акватории Черного моря, в том числе и у побережья Кавказа. В связи с вышеизложенным, не исключено, что завербованные Аль-Каидой Тимаев, Хумандов и Арби Эхиндиев произвели либо в ближайшее время произведут высадку из одного из сейнеров Хадама Эхиндиева на побережье Грузии для дальнейшего проникновения в Чечню.
