Андрей Дышев - Одноклассники
Он успел рассчитаться с водителем и спрятаться за палаткой, торгующей чебуреками, когда «жигуленок» подрулил к станции канатной дороги. «Лексус» где-то отстал по дороге, и его нигде не было видно. Вера, очень торопясь, купила билет и встала в очередь на посадку. Впереди нее толпилось не меньше полусотни горнолыжников. Девушка все время поглядывала на часы, озиралась и становилась на цыпочки, глядя на очередь поверх голов.
«Сейчас она сядет в кресло, и я ее потеряю», – понял Кирилл и короткими перебежками, прячась то за хинкальной, то за шашлычной, пробрался к кассе, а оттуда – к очереди. Его и Веру разделяло несколько человек. Он не сводил с нее глаз. Едва девушка начинала оборачиваться, он молниеносно приседал, прячась за яркими комбинезонами и рюкзаками.
– Вы крайний? – спросил его невысокий молодой человек с крупной головой, которую украшала аккуратная, волосок к волоску, прическа. Лицо незнакомца было гладко выбритым со свежими следами порезов. Он держался с большим достоинством и потому был похож на бюст какого-то партийного деятеля. Он был одет не для гор – в джинсы и кожаную куртку. К груди он крепко прижимал букет тюльпанов и небольшой подростковый рюкзачок с рисунком легкомысленного зайца на верхнем клапане.
– Я, – ответил Кирилл, не спуская глаз с Веры. – Только за мной еще человек десять заняли. Сейчас подойдут.
Наконец очередь дошла до нее. Вера кинула на снег лыжи, наступила на крепления, и автоматика намертво прищелкнула лыжи к ее ботинкам. Кресло подлетело к ней сзади, подхватило, и девушка, словно на дельтаплане, воспарила над склоном.
Очередь быстро таяла перед Кириллом. Он вышел на посадочную площадку и, путаясь в лямках рюкзака и чехла, взгромоздился на подплывшее сзади кресло. Канатка тащила его вверх, под ним беззвучно проплывали накатанная просека трассы, верхушки деревьев, журчащие по камням ручьи. Веру он хорошо видел благодаря ее ярко-красному комбинезону. Она покачивала лыжами, словно при помощи них управляла своим полетом, и смотрела вниз. Рельеф под креслами все время менялся, и глубокие провалы, увеличивающие высоту до холодка в животе, резко сменяли отшлифованные лыжниками бугры, до которых, казалось, можно было дотянуться лыжной палкой.
Вдруг, когда высота от кресла до земли стала сравнительно небольшой, Вера отстегнула предохранительную цепочку и спрыгнула вниз. Кирилл увидел, как она упала на крутой склон, покрытый глубоким девственным снегом, но тотчас встала на лыжи и, оттолкнувшись палками, зигзагом покатилась вниз.
«Упустил!» – подумал он, хотя уже был готов повторить ее рискованный трюк и, отстегнув цепочку, с рюкзаком и ружьем в охапке, повалился в пустоту, словно выпрыгнул с самолета с парашютом.
Шум ветра в ушах, чувствительный удар, и он с головой зарылся в сугроб. Какой-то лыжник, проплывающий сверху, присвистнул и сказал:
– А что случилось? Всем прыгать?
– Нет, – ответил Кирилл, поглаживая ушибленное бедро. – Только мастерам парашютного спорта.
Разлепив глаза, Кирилл посмотрел по сторонам, но Веры уже и след простыл. Он сделал несколько шагов по снегу и понял, что намного, если не навсегда, уступает ей в скорости передвижения. Это был дикий склон, по которому по каким-то соображениям лыжники не спускались. Вполне возможно, что склон был лавиноопасным.
Впрочем, Кирилл не слишком задумывался над этим. Закинув на плечи лямки, он сдвинул на затылок свою волчью шапку и, увязая в снегу, пошел ближе к лесу, где, по его мнению, сугробы были не столь глубоки.
Оказавшись в царстве деревьев, которые служили ему превосходной опорой, он стал спускаться, уже почти потеряв надежду еще когда-либо поговорить с Верой. Однако не успел он преодолеть засыпанный снегом валежник, как увидел ее. Девушка стояла к нему спиной и пристраивала на лице большие зеркальные очки. Затем она вынула из кармана красную косынку и повязала ее на голове, упрятав под нее волосы. Сделав это, она выскользнула из леса на склон, с которого минуту назад Кирилл выбрался с таким трудом.
Он видел ее сквозь частокол деревьев. Девушка стояла под канатной дорогой, глядя на проплывающих вверху лыжников. Кирилл, из последних сил вытаскивая увязающие в сугробах ноги, пошел к ней, понимая, что это последний шанс выяснить, что означает вся эта ошеломляющая акробатика и ее слова на бумаге: «Ты мне очень понравился». За ним оставалась глубокая колея, напоминающая окоп.
– Вера! – позвал он, обнимая ствол сосны, стоящей на самом краю просеки.
Она обернулась молниеносно и вроде бы негромко вскрикнула. Ее глаза были спрятаны за зеркальными стеклами, но Кирилл понял, что девушка сильно испугалась.
– Ты?! – в ужасе воскликнула она, глядя то на Кирилла, то на болтающихся вверху лыжников. – Умоляю тебя!! Уходи отсюда!! Уходи!!
Глава 39
ДВЕ КАПЛИ
Опешив от столь странной реакции, Кирилл остановился и оглянулся по сторонам. Ни на просеке, ни среди деревьев он не увидел, от чего, по мнению Веры, ему следовало бы немедленно уйти, но, уважая просьбу, он сделал шаг назад и встал за стволом сосны.
Вера, казалось, забыла о нем. Поставив лыжи «плугом», чтобы удержаться на склоне и не покатиться вниз, она подняла палки вверх и скрестила их над головой. Не успел Кирилл подумать о том, что может означать этот знак, как в снег упал небольшой рюкзак, а следом спикировал букет тюльпанов.
В первое мгновение Кириллу показалось, что между двумя событиями – скрещенными палками и падением на снег различных предметов нет никакой связи и что рюкзак с нарисованным на нем зайцем и цветы какой-то недотепа уронил нечаянно. Однако, подняв голову, он увидел медленно уплывающего в кресле большеголового молодого человека. Взявшись рукой за штангу, человек повернулся, насколько мог это сделать в тесном кресле, и полными отчаяния глазами посмотрел на Веру.
Переставляя лыжи, девушка приблизилась к рюкзаку, ловко подцепила его палкой и подняла. Понять что-либо в происходящем Кириллу было невмоготу. Опираясь о ствол дерева, он смотрел на девушку и покусывал тонкую ледяную пластинку. Вера открыла рюкзачок, заглянула внутрь. Кириллу трудно было даже предположить, что она там увидела. Но по тому, с какой торопливостью она сунула рюкзачок за пазуху и оттолкнулась палками, он понял, что девушка получила то, что хотела.
Несколько сильных взмахов палками – и Вера, со свистом разрезая лыжами снежный наст, понеслась вниз. Через несколько секунд она скрылась из виду.
Не ожидая уже ничего более интересного, Кирилл сел на снег, задрал голову и посмотрел на кроны сосен. Может быть, он хотел найти какую-нибудь дичь и для приличия пальнуть в нее картечью десятого калибра. Или же это движение было проявлением чувства досады, что приключение, на развитие которого он надеялся, неожиданно закончилось, и он застыдился своего мальчишества. На короткое время им овладели одиночество и скука. Можно сказать, что на очень короткое. Не успел Кирилл посмотреть на пробивающиеся между колючих веток лучи солнца и чихнуть, как по просеке пролетело нечто напоминающее реактивный снаряд. Всего секунду или две стремительный объект был в поле зрения Кирилла, а затем, взмыв в воздух на естественном трамплине, словно в пропасть провалился.
Кирилл успел рассмотреть, что это был мужчина в белом комбинезоне на сноуборде. Взяв ружье двумя руками и орудуя им, как веслом, Кирилл ринулся вниз по склону. Через несколько десятков метров он оказался на краю крутого обрыва. Отсюда, с головокружительной высоты, фигуры Веры и сноубордиста казались каплями, медленно стекающими по фарфоровой чашке. Девушка была каплей крови, а сноубордист – каплей молока. Вера уходила влево, удалялась от маркированной трассы. Мужчина в белом постепенно догонял ее, несмотря на то что девушка на огромной скорости неслась по склону, мастерски вписываясь в повороты. Оба лыжника ухнули вниз с очередного обрыва и на некоторое время исчезли из виду. Когда они появились на широком выкате, упирающемся в шоссе, то напоминали уже маковые зерна, причем сноубордиста можно было различить только благодаря его синей доске.
Сев на снег, Кирилл скинул рюкзак и вытащил из него бинокль. Чтобы изображение не дрожало, он оперся локтями о колени. Пятидесятикратная оптика позволила ему отчетливо рассмотреть, как сноубордист догнал Веру и поравнялся с ней. Несколько сотен метров они мчались рядом друг с другом, оставляя за собой веера снежной пыли. Можно было предположить, что мужчина что-то кричит Вере. Амортизируя ногами на кочках, она ушла от него в сторону, пронеслась между прозрачных кустов, но сноубордист снова догнал ее и на вираже сбил с ног. Они оба упали в снег. Лыжи Веры, словно лопасти разбившегося вертолета, разлетелись в стороны, красной птицей мелькнула в снежном вихре ее косынка. Перекувырнувшись несколько раз через голову, девушка осталась неподвижно лежать на снегу. Сноубордист, освободившись от доски, приблизился к ней, склонился, расстегнул «молнию» на ее комбинезоне, словно намеревался слушать ее сердце или делать массаж. Но не сделал ни того, ни другого. Вытащив из-под ее комбинезона рюкзачок, он спокойно сел рядом на снег и прижал руку к своему уху. Похоже, он говорил по мобильнику.
