Стражи Армады. Предел везения - Андрейченко Владимир

– Сейчас ты стреляй по ним, а я сам себе помощь окажу. Только, наверное, зря все это…

Артем быстро перезарядил автомат и открыл огонь. А Квашня, достав из нагрудного кармана пластмассовую коробку аптечки, вскрыл ее. Высыпав перед собой содержимое, выбрал один из одноразовых шприцев и прямо через ткань комбинезона вколол препарат в ногу. Затем распечатал перевязочный пакет и просунул его в один из разрезов на боку. Быстрые лечебные манипуляции закончились тем, что сталкер наспех залепил рваные дыры на костюме куском медицинского пластыря. После этого, сморщившись от боли, перевернулся на живот и возобновил стрельбу.

Монстры же, словно растерявшись на время, не замечая получаемых ранений, продолжали реветь и грызться между собой. И тут, к огорчению людей, на поляне появилась свора худосочных зверьков, похожих на доисторических динозавров. Сходство это определялось передвижением на двух задних лапах. Передние же, короткие, увенчанные острыми когтями, свисали на груди. К тому же, раскачивающиеся длинные хвосты выполняли роли противовесов, чтобы удерживать тела в вертикальном положении.

– А вот и крысаки пожаловали! – резюмировал Квашня. – Ну, все, паря, теперь нам точно хана!

При появлении снующих во все стороны мелких мутантов химеры пришли в полное неистовство. Яростно ревя, они разбежались в разные стороны и начали гоняться за крысаками, сужая круги и все ближе подбираясь к лежащим людям. Вокруг творился настоящий хаос. Движения зверей становились более резкими. Порой зрение не успевало отслеживать их молниеносные броски. Несколько крысаков бросилось на напарников. Квашня безрезультатно пытался отбиться от тварей, с ненавистью вцепившихся в его комбинезон с разных сторон. Артем же перехватил одного мутанта за шею и, не зная, что предпринять дальше, мотал им как тряпкой. Последним, что заметил парень перед потерей сознания, было летящее в прыжке гибкое тело химеры с выпущенными на мощных лапах когтями. А затем произошло неожиданное. Вокруг людей возникло облако, искажающее пространство. В полуметре от земли из воздуха на миг появились знакомые очертания улыбающегося Нафани, а после этого в разные стороны разошелся веером мощнейший взрыв, сопровождающийся вспышками, озарившими всю округу.

Мир померк и затих на неопределенное время…

Сознание вернула ноющая боль во всем теле. При малейшем движении звенящую голову словно простреливало электрическим разрядом, перебивающим гул барабанов. Перед едва разлепившими налитые свинцом веки глазами плавали радужные круги. Артем со стоном приподнялся и сел. Мутным взглядом окинул округу. Повсюду лежали смердящие горелой плотью тела монстров. Поднеся руки к лицу, парень оторопело посмотрел на зажатого в кулаке мертвой хваткой крысака. Вывалившийся из зубастой пасти язык зверька свесился набок. Глаза потускнели и уныло взирали на окружающее.

Давно рассвело. Солнечные лучи пробивались сквозь густую листву. Откинув задушенного крысака в сторону, морщась от непереносимой вони, Артем сообразил, наконец, что изменило вид поляны. Черная копоть на всем. Сажа, нагар, обугленные стволы деревьев, трава и листья. Последствия большого взрыва, вызванного оберегающим парня домовым. И мгновенная мысль: «А где Нафаня? Жив ли остался мой заботливый телохранитель?»

Впрочем, говорить о жизни сверхъестественного существа – то же, что рассуждать о вещах, недоступных для человеческого понимания. А была ли у домового жизнь в привычном для реальности этого мира смысле? Кто знает… Но то, что он пожертвовал собой ради людей, оказалось неоспоримым фактом.

Вконец измученный Артем медленно опустил на землю Квашню и тяжело рухнул рядом с ним. Парня трясло, как в припадке. Дышать полной грудью не давал плотно обтягивающий комбинезон. Широко открыв рот, он пытался захватить легкими как можно больше воздуха. Терпкий запах прелой листвы дурманил сознание. Хотелось закрыть глаза, забыть про все на свете и уснуть… И пошло бы оно все, куда подальше… Но раздавшийся позади звериный рев заставил вздрогнуть и вернуться в реальность.

Квашня застонал и медленно открыл глаза. Мутный взгляд его остановился на Артеме. Сквозь стиснутые зубы сталкер попытался сказать что-то, но зашелся в тяжелом кашле. Лишь после этого пожилой проводник сквозь тягучий стон смог, наконец, проговорить:

– Слышь, Везунчик, мы, что ли, живы еще? Эт хорошо… Только, чую я – ненадолго. Со мной тебе от них не уйти. Их телепат ведет. А этот, если за дело взялся, пока не закончит, или его самого кто не завалит, не отстанет от жертв. Упрямый, зараза. Так что, решение будет такое… – кашель вновь одолел сталкера. Придерживая грудь здоровой рукой, он сумел, наконец, погасить очередной приступ и продолжил: – Дай-ка попью водички… Видишь, во-он? Поможешь мне забраться на тот бугор, а сам дальше пойдешь… И чтобы летел, как стрела! До Рубежа осталось метров пятьсот, не больше. Слышь? Пулеметы работают. Это вояки зверье косят. Подтянулись… Вот тут они молодцы, не то что в Зоне. Там зажравшиеся. Нашего брата, чуть что, в расход сразу пускают. Порядок, значит, поддерживают. Нельзя же, вроде, в Зону людям лезть… Только порядки те и законы сами люди и выдумывают. А кто из них рассуждал, прав ли он, навесивший нам на шеи ярлыки преступников. Вот то-то и оно…

– Нет, Михалыч, я вас не брошу… – Артем постепенно приходил в себя, дыхание его выравнивалось, но тело все равно плохо слушалось команд, подаваемых мозгом.

– Ты, паря, со старшими-то не привыкай спорить. Они дело говорят. Жизни, поди, поболее повидали. Сделаешь так, как я говорю, понял?! И не дерзи. У тебя дети есть?

– Нет еще…

– Вот то-то и оно, что «еще»! А у меня и внуков уже двое… Я же за-ради них в Зону-то ходил. Младший, Дениска… лейкемия у него. Деньжищ на лечение большущая куча уходит. Родители бились, старались, да все напрасно… Что там могут сделать наши неучи-врачи в районных лазаретах? Да и средств у них для пациентов – кот наплакал… Дети-то мои думали, что безнадёга дело, а тут я… Вот теперь в Европе, в одной из самых лучших клиник пацана лечат. Веселым, рассказывают, бегает и жизни радуется… А ты говоришь: «не брошу». Еще как бросишь! Хочешь, чтобы Олеська твоя с другим мужиком жила?!

– Не хочу…

– Во-о-от. Так, значит, бросишь и побежишь далее. Чтобы девка твоя никому более не досталась! И детишек тебе нарожала на папку похожих. Вставай, давай, придержи меня и пошли…

Стиснув зубы, Артем помог Квашне подняться на ноги. Тот стоял, шатаясь, и прикрывал здоровой рукой правый бок. Комбинезон с этой стороны оказался обильно залит кровью. Парень хотел подхватить сталкера под мышку, подставив ему плечо, но тот лишь отстранился.

– Сам пойду. Ты только поддерживай меня малость, чтоб не упал, значит. А то не встану потом… Похоже, печень они мне зацепили. Кровь, видишь, темная идет, да чернеет быстро, высыхая… Не жилец я, Везунчик, не жилец более. Все равно не успеем до людей-то дойти. Помру вскорости. Слушай меня, я этих дел насмотрелся, знаю, что говорю. Автомат только мой возьми. А то скользкий стал, из рук выпадает. Да рюкзак скинь с меня. Он только вниз зря тянет. Не нужон больше. Патроны из него достань, на вершине мне отдашь…

Минут двадцать ушло на то, чтобы взобраться на возвышенность. За это время Квашня все же умудрился два раза упасть и ненадолго терял сознание. Артем взмок, пот струился по лицу и щипал глаза. Слезы застилали обзор. От напряжения он даже забыл про то, что еще недавно из-за отсутствия сил был не способен встать с земли.

Наконец, трудное восхождение закончилось. Выбрав небольшую впадину между несколькими крупными валунами, Квашня остановился.

– Здесь, значит, и нужно их ждать. Давай мне автомат и патроны. Передохнем немного и будем прощаться. А Нафаня твой молоде-ец. Как он за тебя собой-то пожертвовал, а? Люб ты ему. Видать, с детства приглянулся, раз он так поступил. Как это светлые ученые головы говорят? Аннигиляция, кажись. Если бы не он, нас с тобой в живых уже бы точно не было – факт. Жалко его, не смог, наверное, миссии своей до конца исполнить… Хотя, как знать, может это и являлось его целью? Боженька-то, он знает, что делает, да зачем все на свете существует. У каждого свое предназначение… – сталкер ненадолго замолчал, прикрыл глаза и облокотился спиной о покрытый серо-зеленым мхом бок камня. А потом продолжил, глядя на валун: – Вишь, чё? Время-то, оно и камни точит со старанием. Раньше, поди, крепким был. А сейчас один вид массивности. Трещинами весь покрыт. Ударь чем тяжелым посильнее – и крошиться начнет. Вот так и жизнь наша: когда-нибудь и ей конец придет… Нет ничего вечного. Но только вот что я скажу тебе, парень. Ежели не зря все устроено, и конец неизбежен, тогда и жить надо так, чтобы не грустно было уходить потом к Творцу в услужение. Я вот сейчас ни о чем не жалею, и смерть свою приму достойно. Чего и тебе желаю… Только не сегодня, а лет, эдак, через сотню с лишним… Хе-хе… Так что, не подведи меня, старого. Живи с пользой. И чтоб не только для себя, а и людям с тобой хорошо было… Ну, иди, давай… Я прикрою… – Квашня вновь зажмурил глаза. – Да не терзай душу! И так все тело ломит, а еще ты тут нюни распустил… Отомстишь потом, со временем, за меня… и всех остальных… Олеську свою чмокни посильнее в губы, да привет передай от Михалыча, не забудь… Счастья вам… Иди, сказал!