Олег Асфаров - Всё включено. Пули тоже
Когда Юрич бросился к лесу и Стас навел ему в спину оружие, Эдик вскочил на ноги. Конечно, ему было страшно, но он понимал, что его убивать не собираются, более того, будут всячески оберегать от всяческих неприятностей. Поэтому он, замирая в душе от страха при мысли о том, что у Стаса может оказаться плохая реакция, бросился прямо под прицел снайпера. Он заслонил собой убегающего напарника, раскинул руки и зажмурился. Ничего не произошло. Никто в него не стрелял. Стас громко выругался, отскочил на несколько метров в сторону, чтобы не потерять из виду убегающего ненужного свидетеля, и снова вскинул винтовку. Эдик почувствовал, что он может повлиять на ситуацию. Как только Стас изготовился к стрельбе, он вновь сместился на линию прицеливания и перекрыл ее своим телом.
– Давай, стреляй в меня, гадина! – заорал Эдик. – Вот он я! Давно вы меня искали?! Сволочи вы!! Ну? Давай!
Им овладело бешенство, и он принялся ругаться. Эдик подпрыгивал на месте и громко перечислял недостатки в сексуальном воспитании и ориентации Стаса и Лены. Речь его была бедна на сравнения и метафоры, но зато была очень эмоциональна и выразительна.
Шипящий щелчок прервал его словоизвержение. Стас выстрелил ему под локоть, и пуля прошла в нескольких сантиметрах от рукава куртки. Эдик замолк и быстро оглянулся с холодеющим сердцем. Но все было в порядке. Юрич покатился по траве, вскочил и бросился к лесу. Стас вновь отскочил в сторону и уже прицелился стоя. Эдик поторопился занять позицию перед ним. Он ухмыльнулся прямо в прицел. Стас опять выстрелил, и Эдик ощутил, как рассекаемый пулей воздух коснулся его щеки. Это было похоже на легкое прикосновение раздвоенного язычка кобры. Тут Эдик испугался уже по-настоящему. Он понял, что был на волосок от смерти. Эдик завопил что-то нечленораздельное и бросился на Стаса. Стас неожиданно быстро увернулся, высоко поднимая винтовку двумя руками. Эдик оказался сзади Стаса и увидел, как в последнем прыжке Юрич влетает в лес, а Стас сопровождает его вероятную, невидимую ему траекторию движения беспрестанными выстрелами. Эдик уже хотел вцепиться в шею Стаса зубами, но что-то тяжелое вдруг быстро и точно опустилось на его нервный узел под затылком, и он потерял сознание.
Эдик очнулся от постоянной, нудной боли в правой щеке. Он открыл глаза. Прямо перед ним, очень близко, росла трава. Эдик лежал на животе, раскинув руки и ноги. Тело слегка ломило, и он плохо чувствовал мышцы правого плеча и части спины. Парень приподнял голову и с кряхтеньем отряхнул со щеки мелкий камешек. Потом тяжело подтянул ноги к животу, сел и оглянулся. Стас и Лена стояли неподалеку. Юрича нигде не было видно.
– Мазила! – сквозь зубы пробормотала девушка. – Ты мазила, Стас! Тоже мне, мастер спорта по стрельбе!
– Заткнись, сучка, – тихо сказал снайпер. Он поменял магазин на винтовке. – Я пойду, найду его. Лишний свидетель нам не нужен. А ты присмотри здесь за этим. Забирай его и уходи. Я постараюсь быстро управиться.
Он кивнул на Эдика, сбросил рюкзак с плеч и, держа оружие на изготовку, скрылся в лесу.
– Правильно этот твой Стас сказал, – Эдик потер ноющее место под затылком. – Сучка ты. Чем это ты так меня? Камнем, что ли? Ведь могла и убить!
– Не волнуйся, Эдюша, – без улыбки произнесла Лена. – Никто тебя убивать не собирается.
Эдик неторопливо снял фляжку и вылил воду себе на макушку. Потом помотал головой, и брызги от него разлетелись по сторонам, как от собаки, которая только что вылезла из воды.
– Жалко мне Стаса, – заявил Эдик задумчиво. Он вытер лицо и сплюнул. – Убьет его Юрич, наверное.
– Ты что это глупости говоришь? – повернулась к нему Лена. Она сидела на камне и напряженно вслушивалась, то и дело поглядывая на часы. – С чего ты взял?
– Я не знаю, кто этот такой твой Стас, – Эдик выругался, – но против Юрича он не потянет.
– Глупенький, – усмехнулась девушка. – У Стаса винтовка.
– Да хоть пусть у него танк будет. Ты не понимаешь… Стас – это говно. А Юрич – это спецназ. Мне даже сравнивать их неудобно.
Лена тревожно оглянулась на лес, потом снова посмотрела на часы.
– Не жди. Стас не придет, – пробормотал Эдик.
Он с кряхтеньем поднялся и принялся отряхивать свои уже порядком заношенные джинсы.
Лена облизнула губы и снова бросила взгляд на стрелки часов.
– Ну, вот что! – наконец приняла решение девушка – Пойдем!
– Куда? – лениво поинтересовался Эдик – Далеко? А то я устал порядком за последнее время.
Он оглянулся, потом махнул рукой и уселся на траву.
– Не очень, – серьезно ответила Лена. – Несколько часов хода. Поднимемся наверх и пройдем по руслу притока. Спустимся на грунтовку. Там ждет машина.
Эдик кивнул головой, сорвал травинку и сунул ее в рот.
– Я тебе советую лучше подождать здесь. Вернется Юрич, пойдем вниз. Он лучше знает, куда идти.
– Вставай!
Девушка вскочила на ноги и выдернула пистолет из-за пояса. Эдик посмотрел на нее с интересом.
– Ой! – прикрыл он рот ладонью в притворном испуге. – Ты в меня стрелять собралась, да?
Лена покачала пистолетом и сунула его обратно.
– Ничего… – пробормотала она, – ты у меня и так пойдешь!
Она сжала зубы так, что желваки выступили у нее на скулах, и шагнула к Эдику.
– Ты меня бить будешь? – полушутя спросил Эдик и поднялся.
– Еще как, – процедила Лена. – У меня зеленый пояс по карате.
– Ого. Это серьезно, – покачал головой Эдик. Он понял, что девушка настроена очень решительно и пойдет на все, чтобы подчинить его своей воле. Возможно даже, что она, в отличие от Эдика, умеет драться. Ей было что терять, на кону стояли огромные деньги, поэтому парень отскочил на пару шагов назад и оглянулся, ища какое-нибудь оружие. Но подходящей палки или камня нигде не было видно. Тогда Эдик решил принять бой. Он сощурился, оскалил зубы и поднял сжатые кулаки.
– Эй! – мужской голос, несколько приглушенный расстоянием, долетел до готовых сцепиться противников. Из леса вышел Стас. Он помахал рукой и медленно стал подниматься вверх по склону.
– Ну, что? – повернулась к парню Лена. – Кто говно? А? Дурачок… я ведь чуть было не поверила.
Она уперла руки в бедра, откинула голову и громко засмеялась. Эдик угрюмо и растерянно посмотрел на нее. У него вдруг подкосились ноги, и он тяжело опустился на траву. Он так и сидел, опустив голову, обрывая травинки, а Лена с улыбкой смотрела на него, пока Стас, прихрамывая, не подошел к ним.
– Нехорошо драться с девушкой, Эдик, – проговорил Стас голосом Юрича и отбросил капюшон. Лена изумленно обернулась. Эдик стремительно вскочил, словно под его задом разорвалась толовая шашка, и безмолвно застыл, вытаращив глаза. Юрич вытер руку, которой отбросил капюшон, об штаны, и Эдик заметил на капюшоне огромное мокрое темное пятно.
– Камень упал на твоего Стаса, – хрипло проговорил Юрич и вытер руку еще раз. – Так уж получилось, – качнул он винтовкой. – Пойдем, Лена… пистолетик-то отдай.
И тут Эдик засмеялся.
– Ой! Ой… ой!..Я не могу. Я не могу!
Эдик присел от натуги, схватился за живот, запрокинул голову и принялся издавать горлом какие-то клокочущие звуки. Его лицо покраснело, а в глазах появились слезы. Несколько раз он пытался что-то произнести, показывая пальцем на девушку, но у него ничего не получалось.
Юрич шагнул к Лене и ловко выдернул у нее из-за пояса пистолет. Она стояла, опустив голову, а Эдик все смеялся до тех пор, пока Юрич не плеснул ему в лицо водой из фляжки.
* * *Ветер, нагретый солнцем в горячих предкавказских степях, не приносил прохлады. Он с треском трепал края огромных выцветших зонтиков, которые стояли возле кафе, залетал под рубашки, шевелил воротники, закручивал маленькие пыльные столбики на покрытой асфальтом привокзальной площади и бросал в лицо жаркий, пахнущий полынью воздух. Люди, приехавшие в аэропорт, или покидающие его, стремились побыстрее преодолеть открытое пространство, словно они внезапно попали под проливной дождь.
Женщины придерживали рукой волосы, щурили глаза в огромных солнцезащитных очках и пытались надеть на детей маленькие панамки или кепки, от которых детишки категорически отказывались. Мужчины в легких рубашках, с пятнами пота под мышками, тащили огромные чемоданы. Приятный женский голос диктора заглушался ревом самолетных двигателей. У меня вдруг возникло непреодолимое желание улететь куда-нибудь в Анадырь или в Певек, где местные жители покупают себе на лето не безрукавки и шорты, а обычные куртки.
В Минводах стояла обычная летняя кавказская степная жара. Несколько собак, покрытых пылью, лежали без движения в чахлой тени молодых деревьев, и при взгляде на них создавалось впечатление, что эти животные умерли мгновенно от сильнодействующего яда.
