Стивен Хантер - Мёртвый ноль
— Конечно.
— Рад за Мо! А завтра?
— Агентство весь день, мистер Коллинс и наш состав в Афганистане.
— Надеюсь, еда не подведёт. «Бургер кинг», двойной воппер, без картошки. Предпочитаю Макдональдсовскую картошку, в «Бургер кинге» текстура хуже. Думаю, какой-нибудь ЦРУшный убийца из начинающих сгоняет за ней.
— Думаю, да, сэр.
— Будущего президента не устраивает не самая лучшая картошка фри, — сказал он величественно. — Это вульгарно.
— Я прослежу за питанием, — ответил Райан.
— Это будет радостью перед рестораном моего брата в Балтиморе завтра. Я рад его увидеть, но еда… О, я абсолютно не понимаю, как он это продаёт. На главной улице любой деревни найдёшь лучше, и сготовлено будет на плите размером с мелкий телевизор босоногой беззубой старухой. А он на этом ещё и поднялся. Ваша пресса говорит, что я негодяй? Вот мой брат- это негодяй! Я встречусь с ним, а вот идея обедать с ним меня отвращает.
— Ну, это создаёт вам гуманный облик.
— А почему бы нам тогда не встретиться в «Попайе»? Вот был бы аванс в сторону цивилизации!
Он прилёг ненадолго, принял душ, попрыскался дезодорантом, помолился- или забыл? Трудно вспомнить… освежился декседрином и был готов как тигр перед прыжком. Гал разложил одежду. Но перед отправлением к Мо был его любимый момент: завести часы.
— Сэр, слуги готовы.
Он сел, босой, и налил себе стакан воды.
— Пусть заходят.
Ассистент беззвучно скомандовал и один за одним вошли полдюжины слуг, почтительно согнутые, и расставили странные предметы на бюро, на кофейном столике, на каминной полке, на прикроватном столике, на любой плоской поверхности в спальне огромного номера. Предметов было куда как больше, нежели слуг, поэтому весь процесс занял время, пока каждый слуга не поставил предметы именно туда, где им было положено находиться и сходил за следующим, после чего встал на своё место в линию вместе с остальными слугами. Когда они закончили, Абба Гул убедился, что все предметы равноудалены в идеальном порядке.
Это были шкатулки для часов, элегантные коробочки, которые, открываясь, демонстрировали, что внутри них скрываются вельветовые… ээ… штуки? выступы, опоры, выпячивания… если у этого и было название, Зарзи его не знал. Это были искусственные запястья. Затем настала очередь часов, вынимаемых из своих дорожных коробочек. «Ролексы», «Патек Филиппы», «Бланпайны», «Раймон Уэлсы», «Вашерон Константины», «Белл-и-Россы», «Брегеты», «Шопарды», «Жерар-Перье», «Пьеге», «Картье», «Омега», «Фортиссы» и так далее, и так далее. Их было больше восьми дюжин- все механические, все показывающие идеально точное время, все секундные стрелки на одинаковых позициях безо всякого расхождения, как случается на дешёвых кварцевых поделках, элегантные, дорогие и сверкающие.
Одни за одними, в строгом порядке слуга надевал часы, за которые отвечал на искуственное запястье в открытой ящичке, пока комната не стала напоминать скрытую комнату для частного обзора у самого дорогого парижского ювелирного магазина. Затем стало ясно, что все коробочки соединяются тонкими шнурами, которые сейчас разматывались слугами, с продолговатым коммутатором, а он, в свою очередь, включался в электросеть отеля.
— Сэр?
— Да, Гул, продолжай, — отозвался Большой Дядя.
Гул нажал главный переключатель на коммутаторе и каждое из вельветовых запястий начало медленное, методичное вращение, описывая круг порядка четырёх дюймов в диаметре. Этим часы, все с автоподзаводом- шедевром часового искусства- получали энергию на два часа идеального хода. Номер был теперь не ювелирной витриной, а скорее замком с привидениями, полном призраков, вращающих часы и возвращающих их к точной жизни, беззвучно и синхронно, создавая симфонию мягко движущихся циферблатов. Поскольку было темно, светящиеся цифры сверкали ещё ярче, а многие золотые детали ловили и отражали этот свет.
Вся картина была похожа на замедленное пиротехническое шоу, а позади каждого циферблата, как знал Зарзи, была целая галактика зубчатых колёс, осей, стержней и драгоценных камней, собранных вместе в непознаваемой логике, ведомой экстраординарным воображением и порядком, прослеживаемыми назад во времени к устройствам, созданным безвестными гениями в европейские средние века. Это был, конечно же, Запад: не тот, который дал компьютеры, небоскрёбы или женщин с пышными бёдрами и накрашенными ногтями, это всё пришло позже. Но это было его ядром, его сутью и он горячо любил всё это: все зубчатые колёса, тончайшие пружинки, вращающиеся заводные противовесы, стрелки, неизбежно движущиеся по кругу, измеряя не время, как многие думают, а всего лишь запас упругости их главной пружины. Вот на что были настроены часы, а время было лишь метафорой, к которой применялась их способность. Времени на самом деле не существует. Его нельзя потрогать, взвесить, полизать, попробовать на вкус. Все часы вращались против направления своего хода, и воображение, которое создало механизм заводки, было чистой магией, глубокой, основательной и мудрой, и Зарзи любил его во всей его славе.
Штаб ФБР в Балтиморе
Объездная дорога Балтимора, Мэриленд
17-00
Следующий день
Шесть встреч, и на каждой Боб произносил свою речь касательно невероятных способностей Рэя Круза в стрельбе с рук. Дважды людям из Агентства, балтиморским властям, полиции штата Мэриленд и на двух встречах Секретной службы. И каждый раз обозначались позиции, сверялись радиочастоты, указывались координаты авиации и весь этот сложный парад планирования и контрпланирования разворачивался в третий, четвёртый и в пятый разы. Все были вымотаны, но домой никто не уходил.
Боб сидел рядом с Ником и несколькими другими- галстуки развязаны, пиджаки сняты, рукава закатаны- в офисном углу для спецагентов в самом обычном офисном здании, которое Бюро арендовало и затем привело в соответствие со своим бюрократическим стилем. Но была одна особенность: одним из боссов здания раньше была женщина, и она повесила за стеклом в холле первого этажа забавную игрушку, изображавшую Дика Трейси и подборку комиксов. Никто из мужчин не заметил этого и никто из последующих спецагентов не снял их.
Собрались по случаю рапорта о ситуации. Спецагент обобщил все попытки за этот день установить местоположение Рэя Круза, которые включали в себя прочёсывание мотелей и гостиниц, сдаваемых апартаментов, трейлерных парков, ночлежек для бомжей, просмотров всех сводок местной полиции, всех случаев превышения скорости и хулиганства (идиотизм, думал Боб: Крузу сейчас только дебоширить не хватало) и так далее, включая сведения ото всех служащих-счётчиков в заведениях общепита и ритейла, обзор почтовой активности, частных такси, сборщиков мусора дорожных рабочих, обслуги светофоров и тому подобных. Проверялись все возможные телефоны, велась вся невидимая рутинная работа, на которой держится правопорядок.
Ничего.
— Вы эксперт, — кто-то сказал Суэггеру. — Где бы мог появиться снайпер морской пехоты?
— Прямо сейчас он может лежать где-нибудь в норе, засыпанный листьями и ветками. Его лицо раскрашено чёрно-зелёным, он готов гадить и ссать там же, питаться в этой норе и умереть там. Он долго полз, чтобы добраться до этой норы и он не намерен её покидать.
Раздались смешки, по большей части усталые.
Ник спросил спецагента Трэвиса: — есть что-нибудь новое из Вашингтона?
— Пришло всякое о дальнейшем расследовании прошлого Круза.
— Сержант Суэггер, гляньте туда как будет возможность, вдруг что будет там.
— Конечно, — отозвался Боб.
— Эй, — сказал старший балтиморского SWAT. — Сержант Суэггер, я помню- вчера вы сказали «хороший католик». А может, он добыл мантию священника и в таком виде заберётся на колокольню на площади?
— Как Рэймонд Шоу в «Маньчжурском кандидате»- добавил ещё кто-то.
— У нас люди расставлены вокруг церкви, — ответил Ник, — но это очень толковое суждение. Круз сам по себе смотрится похожим на попа, так что это может сработать. Я направлю ещё людей туда завтра.
— Камуфляж, — сказал Боб.
— Простите, сержант?
— Камуфляж.
— Вы думаете, он прикинется кустом? Или он уже там, замаскированный под куст?
Опять раздался смех, и даже Боб улыбнулся от остроты агента.
— Нет, — ответил Боб. — Я так не думаю. Несмотря на то, что я сказал не так давно, он не будет красить лицо и не наденет болотный костюм. Но весь его разум заточен на незаметность. Такова была его задача в Афганистане. Камуфляж. Смешаться с окружающей средой. Сейчас- не с землёй, а с местным населением. Так что почему бы ему не прикинуться…
Стояла тишина.
— Поглядим так: где ему расположиться, чтобы его не видели? Каково его первое качество? Что в нём главное? Кто он?
