Анна Данилова - Пикник на красной траве
«Да».
– Хорошо, тогда живи пока спокойно и ни о чем не думай. Вот вернется Лютов, и я поговорю с ним о тебе. И пусть все идет как идет…
Марго вздохнула – ей было тяжело.
Маша невольно стала помехой в ее собственной жизни. Теперь придется уделять ей внимание, возиться с ней, как с маленькой, улаживать, если понадобится, конфликты между нею и Лютовым, иногда гулять с ней, выгуливать, как собачонку, помочь превратить спальню в мастерскую… И вдруг она вспомнила рисунки.
– Маша… Подожди…
Маша остановилась на пороге кухни, и в глазах ее Марго увидела страх.
– Ты чего испугалась? Я резко крикнула? Ну, извини. Просто я хотела тебя спросить: это ты рисовала пастелью два круглых аквариума с человеческими головами? Я видела их в особняке, там еще такие кресты, кладбищенские?..
Маша резко замотала головой.
– Ну не Марк же…
«Да! Да! Да!» – она энергично закивала.
– Он ничего не рассказывал тебе об этих головах? Это…
Марк Аврелий все знал об Астровых. Он мог нарисовать эти головы. Что здесь особенного, раз он так любил и уважал своего хозяина… И как это мне раньше не пришло в голову, что он тоже умеет рисовать. Ну да!
Он тоже художник, иначе откуда бы он знал всех тех бородатых мужиков, которым он продавал работы Маши? А если он не художник, то нарисовать головы мог просто так, под настроение, тоскуя о хозяине… Или же он рассказал о трагической смерти своих хозяев Маше, и та, расчувствовавшись, сама взяла и нарисовала эти головы… Как все странно. Я ничего не понимаю.
Зазвонил телефон. Это был Лютов. Он рассказал Марго о приглашении Савченко.
«Хорошо, я пойду с тобой. Но как мы поступим с Машей? Оставим ее одну? Ладно, я постараюсь ей все объяснить…» Она положила трубку.
– Я останусь… – вдруг услышала она и почувствовала, как похолодела ее спина, а по голове словно кто-то провел ледяной рукой. Такое бывает с чувствительными натурами, когда они смотрят киношные мелодрамы, в которых мертвецы оживают, а все главные герои оказываются друг другу близкими по крови людьми.
Маша, неожиданно проронившая фразу, смущенно пожала плечами: мол, не знаю, как так получилось…
– Вот и славно… Я знала, что тебе здесь будет хорошо и ты очень скоро восстановишься. Заговоришь. Чувствуй себя как дома. Звонил Володя. Понимаешь, нас пригласили в гости. Если хочешь, пойдем с нами…
Она замахала руками.
– Хорошо… Значит, ты остаешься… Что еще… Ах да… Ты, наверное, хочешь у меня спросить, кто такой Володя и откуда я его знаю? И еще тебе наверняка интересно, почему я, имея такого человека в друзьях или родственниках, жила вместе с вами в особняке, так?
Маша опустила голову. Да, безусловно, она хотела знать все, это естественно, нормально. Ей надо знать, у кого она живет, что за человек хозяин этого гостеприимного дома. В каких отношениях с Марго.
– Володя – друг моей матери. Мы с ним тогда немного повздорили, я вспылила и ушла… (Надо срочно придумать что-нибудь про Петровский бульвар: как я там-то оказалась ?) Мы как раз проезжали мимо вашего особняка, у меня началась истерика… Нет, ты не подумай, он не приставал ко мне, у него этого даже в мыслях не было. Про нападение и про то, что меня хотели изнасиловать, я все придумала. Просто; у меня было плохое настроение, да и нервы ни к черту… Кстати, про цыган я тоже все придумала, чтобы разжалобить Марка.
Мне надо было заработать немного денег, вот и все, и я выдумала этот долг. А что касается моих родных, то я воспитывалась в интернате. Моя мама умерла, и, кроме Лютова, у меня никого на свете нет. Он хороший и добрый. Что касается тебя, то я уверена, что он тебе поможет. Я ответила на твои вопросы, которые ты мне передала телепатическим путем? – Марго улыбнулась, подошла и обняла ее. Поцеловала в висок. Как сестру, которой у нее никогда не было, но о которой она всегда мечтала. – Бедненькая ты моя… Все будет хорошо, вот увидишь…
И Маша ответила на ее объятие, поцеловала Марго в шею, прижалась, как котенок, словно хотела согреться ее теплом и любовью. «Люди рождены друг для друга», – вспомнила Марго слова императора Марка Аврелия, и ей показалось, что душа его бесприютного тезки только что навестила ее собственную душу.
* * *Лютов после обеда с Савченко решил съездить в Люблино, чтобы собственными глазами убедиться в том, что у Марго «поехала крыша», раз ее посещают такие странные галлюцинации. Остановившись перед квартирой Астровых на лестничной площадке, Лютов подумал о том, что он трус.
Он боялся вставлять в замок ключ, боялся звуков, боялся, что его кто-то увидит здесь, боялся того, что в квартире действительно обнаружит мертвые головы. Поэтому он сначала довольно долго звонил. Так долго, что онемел палец, давивший на звонок.
И только после этого, убедившись в том, что там, в квартире, никого нет, прислушался к звукам в подъезде и достал ключи.
Он быстро открыл дверь и вошел в квартиру. Кто-то невидимый вел его по коридору прямо в ванную комнату. Вот оно, влажное полотенце. А что, если это Марго его намочила? Хотя оно уже и не влажное. Да и цветы в горшках на кухне… Так. Цветы.
Земля тоже подсохла, но цветы-то не засохли, значит, за ними действительно кто-то следит и поливает. В спальне он увидел и розовые туфли, о которых рассказывала опьяневшая Марго. Красивые туфли, дорогие. Да, она права, здесь действительно обитает женщина. Может, соседка сверху или снизу? Или подружка? Какая еще подружка? Чья? Лютов нервничал. Он смотрел на собственное отражение в зеркале до тех пор, пока не решился сдвинуть его, чтобы пройти во вторую квартиру. И когда зеркало поехало, он почему-то сразу понял, что у Марго с головой все в порядке и что сейчас он увидит аквариум. И он увидел его.
И даже услышал легкое жужжанье и бульканье – работал компрессор, качающий воздух. А вот и фотографии, о которых говорила Марго, тоже на месте, среди красивейших, сказочных водорослей. И коробка с пледом. И армейские термосы. Это было серьезно, невероятно, это было смертельно опасно. Кто эта женщина, что здесь живет?
Убийца?
Весь в поту, клацая зубами от озноба и страха, Лютов вышел из комнаты ужасов и остановился в коридоре. Прислушался. Было, слава богу, тихо. И тогда он достал свой сотовый телефон и набрал номер Савченко.
– Александр? Это я, Лютов. Да уж, действительно давно не виделись. Ты можешь ответить мне на один вопрос? Значит, так.
Астровых убили, отрезали им головы. А что потом сделали с этими головами? Куда их дели? Отдали Инге? Ты уверен? А в чем?
Почему странный вопрос? Нормальный.
Ты не мог бы поточнее узнать? Это важно.
Хорошо, спасибо, я тебе перезвоню через несколько минут.
Пот уже лил с него градом. Он не знал, стоит ли открывать крышки термосов, чтобы самому увидеть эти головы. Но неужели Марго решительнее и храбрее его? Марго – отчаянная, рисковая, ее уже только за это можно уважать. Она сильнее его. Вот так будет точнее.
Он вернулся в комнату с аквариумом, опустился на корточки перед термосами, как вдруг услышал характерный звук открываемой двери. Входной двери. Кто-то вошел в квартиру, во вторую квартиру, ту самую, где находился он. Теперь он никогда не выйдет из этой комнаты, и третий снимок, уже с его полуразложившейся физиономией, будет украшать или устрашать обиталище золотых рыбок… От страха он застыл и не мог пошевелиться. Ему стало холодно. Выйти сейчас из комнаты означало столкнуться с хозяином или хозяйкой этой квартиры, этих термосов и аквариума… Но и оставаться здесь он тоже не мог.
Живот его наполнился словно холодной водой, которая просилась наружу. Физиологически он был унижен, поставлен в безвыходное положение.
Схватившись за ручку двери, он надавил на нее, дверь открылась, и Лютов вышел в коридор. Несколько шагов его разделяло от заветной двери, за которой открывался белый фаянсовый или фарфоровый вход в шумящий и журчащий рай. Он метнулся туда, заперся. Теперь возникла другая проблема: он слышал, как по квартире кто-то ходит, но что будет, если этот «кто-то» услышит его?..
…Он не помнил, сколько времени провел в уборной. Голова отказывалась принимать решения, ее мозговая деятельность оскудела, вырабатывая лишь элементарные вопросы: Савченко обидится, если Лютов с Марго не придут к нему на ужин? Догадается ли Марго, что он здесь? Как воспользоваться рычагом, чтобы вода не так шумела? Что будет, если он сейчас выйдет отсюда? Кто ходит по квартире, мужчина или женщина?
Он вышел, когда наступила тишина.
Никто не ходил, не производил никаких звуков. Это означало, что человек либо вошел в комнату с аквариумом и теперь любуется рыбками, либо он (или она) сел в кресло в гостиной или лег на кровать в спальне. В ванной комнате, через стенку, тоже никого не было, в этом он был уверен на все триста процентов. Значит, в коридоре никого нет и можно, если двигаться быстро, выйти из уборной, пройти, а лучше на цыпочках добежать до входной двери и там, сообразив, как быстрее открыть замки, вырваться из плена… Он бы так и сделал, если бы его рука не произвела другое движение – привычное, чуть ли не на уровне инстинкта. Он надавил на кнопку, и вода с шумом и грохотом ринулась из бачка в унитаз. Это был конец.
