Андрей Бадин - Два часа до катастрофы
— Зачем следили? — грозно спросил подошедший Фэд.
— Приказали.
— Вы были на асфальтовой «десятке»?
— Вторая группа.
— Кто еще есть?
— Никого. Они вас потеряли, и поэтому мы вернулись на исходную точку — к МУРу, в надежде, что вы привезете полковника Семенова. Так и случилось, но когда произошел теракт, мы решили вам помочь, но все время за вами не поспевали.
— Козлы вы! — выпалил Ник и кинул парням документы. — Мы подумали, что вы вторая машина террористов, и решили взять заложников из нее. Из-за вас мы того мудака упустили. Он четверых уложил.
— Видели, — оправдывались парни.
— Сейчас мы вас отпустим, но передайте вашему тупоголовому начальству: если еще раз кто-то из ваших будет нам в жопу дышать — уроем. Всех уроем, ясно?
— Ясно, — закивали контрразведчики.
Ник и Фэд быстрым шагом прошли к «Навигатору», залезли в него и мигом умчались с места нелепой разборки.
— Ну что, попробуем догнать того урода на такси? — спросил Фэд.
— Можем попробовать, но я думаю, зря потратим время. Он ушел с концами.
— Жаль.
— Чекисты, кретины, помешали.
Некоторое время Сергей не мог взять себя в руки, злился, ругался, как последний амбал в порту, но наконец успокоился и привел разум и чувства в так называемое «освобожденное» состояние. Он глубоко вдохнул, медленно выдохнул, расслабился и констатировал:
— Семенова мы спасли, а тех девочек и таксиста нет. Это плохо.
— Эти ублюдки людей не жалеют, ни своих, ни чужих, — грустно подтвердил Фэд.
Через пятнадцать минут парни примчались в лесной массив парка «Сокольники», заехали на глухую аллею и остановились. Вышли и осмотрели джип.
— Видимых повреждений нет, — констатировал Фэд. — Заляпан кровью, краска кое-где почернела от пороховой гари, чуть передний и задний бампера повело, а ходовая в норме.
— Как броня? — спросил Ник.
— В ажуре, что ей сделается. Мост, я думаю, тоже целехонек, хотя… надо будет проверить на яме — может, от ударов деформировался.
— Отделались без потерь, — усмехнулся Ник, достал трубку сотового телефона и набрал номер Петровича.
Глава 11
Как только полковник Семенов вбежал в свой рабочий кабинет, то сразу уселся в старинное кожаное, видавшее виды кресло и постарался успокоиться. Его трясло от избытка в крови адреналина, а в ушах все еще стоял сильнейший звон. Полковник чувствовал, что не может прийти в себя, поэтому вскочил, достал из шкафа недопитую бутылку хорошего французского коньяка и залпом прикончил ее. Влил в себя двести пятьдесят граммов и даже не поморщился. Закусывать не стал, а только выдохнул, кинул посудину в пластиковое ведро для бумаг и снова уселся в кресло.
Через минуту алкоголь проник в кровь, расслабил мышцы, расширил сосуды и долгожданной тепловой волной покатился по всему телу. Петрович глубоко вдохнул, сладко выдохнул и развалился в кресле. Но, несмотря на прихлынувшее расслабление, легче ему не стало. Ему было очень страшно, как бывает страшно маленьким детям в темной комнате, но в данном случае этот необъяснимый страх сковал разум и волю взрослого опытного человека, полковника уголовного розыска.
Петрович сидел и не мог понять, что с ним происходит. Он боялся подняться, подойти к двери и открыть ее, несмотря на сильный стук. Кто-то настойчиво рвался с той стороны, но полковник сидел не шелохнувшись и чего-то ждал.
И вот пугающе зазвонил телефон, но Семенов и его не взял. Он сидел и тупо смотрел на аппараты на столе, на содрогающуюся от ударов дверь кабинета и на колышущиеся на ветру ветки дерева за окном. Он не мог встать, потому что боялся, что произойдет что-то ужасное, и поэтому сидел и сидел.
Наконец дверь открылась, и на пороге появился генерал Берестов с двумя замами и подчиненным Семенова Ильей Роговым. Они слышали взрыв у проходной, видели, как полковник словно ошпаренный пробежал по двору до входа в здание. Он не отвечал на звонки и призывы открыть дверь, и друзья подумали, что с ним плохо. Поэтому Берестов приказал принести с вахты второй ключ и отпереть дверь.
— Петя, ты ранен, контужен? — Генерал приблизился к полковнику, обнял за плечи и внимательно посмотрел в лицо. Следом за начальником вошел врач и первым делом стал щупать у Петровича пульс. Осмотрев его, он наконец сказал, что видимых повреждений нет, но могут быть травмы внутренних органов.
— Со мной все нормально, — глухо произнес полковник, и все сразу учуяли сильный аромат выпитого коньяка.
— А, — улыбнулся Берестов, — «успокоительное» принял?
— Трясло, — оправдался Петрович.
— Понимаю, адреналин, — генерал уселся на стул, закинул ногу на ногу и уставился на друга. — Как ты?
— Нормально, только звон в ушах. Еле слышу.
— Вам надо в больницу на обследование, — сказал врач.
— Не надо, я в норме, а звон пройдет.
Врач достал маленький фонарик и посветил в глаза Семенову. Определил, в норме ли у того аккомодация, и успокоился.
— Ну, не хотите, как хотите, но я бы вам посоветовал…
— Ладно, Михалыч, — махнул генерал, и врач удалился.
Семенов проводил его взглядом, потом встал, достал из шкафа бутылку воды, отвинтил пробку, поднес горлышко к губам и сделал несколько жадных глотков.
— Сушняк замучил, не рано ли? — спросил Берестов, и его заместитель, полковник Самойлов, кивнул в знак согласия.
— Что у вас произошло? — Петрович обратился к Рогову.
— Я вам сообщил: террористка умерла. Ее увезли на вскрытие. Рапорт на столе. — Илья показал на красную папку.
— Материалы вскрытия готовы?
— Времени мало прошло, — ответил за Рогова Берестов. — Она скончалась час назад.
— Да, события навалились на нас каким-то смертоносным валом. — Семенов сел в кресло. — Что на месте взрыва?
— Улицу перекрыли, работают эксперты, — ответил Рогов.
— Сделали копии записей с камер видеонаблюдения?
— Сделали, — кивнул Берестов. — Тебе помогли твои друзья?
— Да.
— Они были в джипе?
— Да. Они меня привезли, но высадили далековато, и я пошел пешком. И чуть было не дошел. Кстати, за нами следили от самой проходной, — вспомнил Петрович. — Мы поехали к Пономареву, и нам в хвост пристроилась серая «десятка». Мы оторвались от нее, но, видимо, они вернулись…
— Да, неприятные события, — посетовал Берестов. — Смертница взрывает себя у проходной уголовного розыска…
Вдруг зазвонил телефон, полковник взял трубку, поднес к уху, но попросили генерала, и он передал ее Николаю Николаевичу. Тот взял ее, внимательно выслушал сообщение, а потом сказал:
— На Садовом кольце перестрелка между твоими друзьями и, видимо, террористами. Машина, на которой те уехали, уничтожена. Один из бандитов погиб, второй бежал, захватил заложницу, потом убил ее, потом захватил еще одну, но вскоре пристрелил и ее.
— А Ник? — сурово произнес полковник.
— Среди твоих потерь вроде нет. Это сообщил прикрепленный к центру полковник контрразведки Анатолий Ильин. Помнишь такого?
— Как не помнить.
— Ладно, пойдешь к проходной, на место взрыва?
— Нет, не пойду. — Петрович наотрез отказался идти на место преступления, и генерал да и остальные офицеры поняли его и сочувственно покачали головами.
Через минуту все вышли, и Семенов остался один. Развалился в кресле, закрыл глаза и через мгновение заснул крепким сном. Но выспаться ему не дали — в кармане запиликал сотовый. Полковник нехотя достал телефон, поднес к уху и услышал голос Сергея Михайлова. Тот вкратце рассказал о том, что с ними произошло после того, как они умчались от здания угрозыска, рассказал и про следившую за ними асфальтовую «десятку» фээсбэшников, про перестрелки и убийства и про угнанное террористом такси. Поинтересовался, как самочувствие полковника, и пожелал ему здоровья.
— Жаль, ты не запомнил номер, — посетовал полковник.
— Далеко было, не разглядел, да и думал в тот момент о другом — как завалить гада.
— Все равно объявляю такси в розыск, — сказал Семенов. — У него заднее стекло разбито?
— Да, очередью достал, — кивнул Ник. — Ну, Петр Петрович, до связи.
— Пока, береги себя. И, Сережа, большое спасибо.
— Да ладно, — отмахнулся Михайлов, — будьте здоровы.
Сергей отключил телефон, а Петрович положил трубку на стол, вынул из уха мини-рацию. Посмотрел на спасшую ему жизнь чудо-фасолину, закрыл глаза и стал снова погружаться в сон, но вдруг спохватился и через селектор передал команду на розыск угнанного террористом такси.
А палестинец пронесся на машине два квартала и, поняв, что погони за ним нет, успокоился и остановился у бордюра. Привел себя в порядок, спрятал автомат в целлофановый пакет, вылез на улицу и преспокойно пошел к метро. Спустился в подземку, проехал несколько станций, вновь вышел в город, поймал такси и приехал домой, в небольшую однокомнатную квартиру на окраине столицы.
