Сергей Соболев - Борт № 1
Время течет неумолимо. Сумасшедший «муджи» с поясом шахида улыбается во весь щербатый рот. Радуется чему-то, болезный.
Вот он наклонился к застывшей фигурке человека.
– Пуффф! – послышалось с той стороны. – Б-баххх!!
Он не способен говорить членораздельно, у него с речью какие-то проблемы. Но может издавать разные звуки, вроде тех, что только что воспроизвел над ухом застывшей «бельгийки».
– Маги! – крикнул стоящий за спиной оператора моджахед. – Иди сюда! Сюда иди, кому сказано!! Ко мне!!
От дома паломников долетает арабская речь; похоже, Умар разговаривает с кем-то по рации.
– Я спрашиваю, ты готов снимать?! – обращаясь теперь уже к Жану, крикнул, брызгая слюной, моджахед. – Или тебя пристрелить прямо сейчас?!
– Готов, – сказал Жан. – Включаю камеру.
– Включил? Все, съемка идет?
– Да, – нехотя сказал оператор. – Идет съемка.
Со стороны строения к ним перебежал еще один боец.
Он снял с Маги пояс… И тут же надел его на оператора, закрепив липучки на спине.
– Руки назад! Живо, а не то выстрелю!
Оператор неохотно подчинился. Ему связали руки. Надели на голову мешок и вдвоем, подхватив под руки, потащили к тому месту, где своей участи дожидались остальные четверо заложников.
Умар выглянул из-за угла строения. Убедившись, что все пятеро заложников находятся в нужном месте и в нужной позиции, поднес к губам рацию.
– Полковник, видишь этих пятерых заложников?.. Даже если ты их не видишь лично, то тебе наверняка уже доложили твои наблюдатели!
– Ансар, вы только усугубляете ваше положение! – донесся из динамика заметно севший из-за длительных переговоров голос полковника Хаммадеха, начальника штаба пятой пехотной бригады. – Выполните наши требования и будете жить!
– Ты говоришь совсем не то, что мы хотели бы от тебя услышать!
– Уже завтра вы будете доставлены на ливанскую границу! Для вас откроют проход! Даю слово чести. Ты слышишь меня, Ансар?!
– Я наши требования выдвинул, полковник!
– Назови ваши требования еще раз!
– Выпускаете нас отсюда! Со всем оружием и снаряжением, какое у нас здесь имеется! И с заложниками! Вы должны пропустить в ущелье – к мосту! – тот транспорт, который пришлют за нами!.. Разблокируете ярмудское шоссе! По прибытии на место мы отпустим всех заложников! Ты меня услышал?
– Да, я тебя услышал, Ансар!
– Теперь твое последнее слово!..
– Заложников передадите нам здесь! Тяжелое оружие тоже оставите в ущелье! Транспорт будет наш!..
– Почему ты не спрашиваешь, полковник, кто эти люди? – задал вопрос Умар старшему переговорщику. – Кто эти пятеро, чья жизнь сейчас целиком в твоих руках?! Тебе что, это не интересно?
– Все они люди, – ответил после паузы полковник. – Жизнь каждого из них бесценна…
– А я сейчас скажу, кто они, эти пятеро.
– Это не имеет значения, Ансар. Не нужно новых жертв, слышишь?!
– Двое местных… Ну, эти вам особо не интересны, не так ли?
– Почему ты так решил?
– Потому что погибли уже сотни тысяч простых людей, наших сограждан… Более миллиона ранены, покалечены… Миллионы беженцев… Вам наплевать на простых людей. Да, полковник?
– Это неправда!..
– Погоди, я не все сказал!.. Третий заложник… вернее, третья, поскольку это женщина… Она монахиня!
– Ансар, вы обещали не трогать монахинь! Вы же давали такое обещание, когда сюда приезжали посланники из международных организаций!
– Смерть этой женщины будет на тебе и на твоем хозяине, главном алавите.
– Не делайте этого, Ансар!..
– Не перебивай меня! Еще двое… О, это интересные люди! – Теперь уже Умар сделал паузу. – Врач из Бельгии, ее зовут Лаура Мартенс. Ты знаком с ней, полковник? Ты слышал это имя? Повторяю: Лаура Мартенс.
– Не понимаю, о чем ты? Впервые слышу…
– А сотрудника телевизионной компании, видеооператора по имени Жан, гражданина Канады, ты тоже не знаешь?
– Ансар, эти люди не служат в моей пятой бригаде! И я никого из них не знаю.
– А вот я думаю, они твои шпионы! Твои и «Мухабарата».
– Чушь какая-то…
– Ну, это теперь уже неважно. Все они погибнут. И виноват, еще раз повторю это, в их смерти будешь виновен ты и твой кровавый хозяин, который цепляется за власть изо всех сил!..
Из динамиков раций больше не слышится арабская речь. Переговоры зашли в тупик. Возникла зловещая пауза.
– Крайний слева – журналист, – шепотом произнес Мусад. – Сбоку от него… его соседка – доктор из Бельгии.
– Держи левый угол здания, – распорядился старший. – А я буду держать окна второго и третьего этажа дома паломников.
– Моджахеды попрятались! Держу саму площадку и угол здания.
– Без команды не стрелять.
В такие секунды успеваешь о многом подумать. Кэп не знал в точности, о чем сейчас думают двое его подчиненных, находящихся по другую сторону ущелья, на открытой взорам террасе женского монастыря. Оба со связанными руками, с мешками на головах. Мог лишь догадываться… Лично он думал о том, может ли он при известных ему раскладах дать команду местным – через мухабаратовца – на штурм монастыря, в котором закрепились моджахеды. И не столько даже о том, может ли, – такая возможность у него сейчас имеется, – сколько о том, должен ли он это делать. Имеет ли он право отдать такой приказ, тем самым обрекая столь тщательно разработанную операцию на провал? А если даже отдаст приказ, – да вот прямо сейчас, через застывшего позади в ожидании спецслужбиста, – то удастся ли спасти заложников? Прежде всего – чего уж там, своя рубашка ближе к телу – двух его подчиненных?.. Даже с учетом того, что на кону сейчас стоят жизни его людей, сотрудников «Бастиона», он должен действовать хладнокровно. Проявлять выдержку. Да, это будет стоить ему новых седых волос – куда уж больше, впрочем, он и так весь седой. Но все равно надо тянуть время… до последнего.
И еще он думал в эти драматические мгновения вот о чем. Дать немедленное согласие на вариант «басмачей» тоже нельзя. Моджахеды что-то заподозрили. Не зря Умар ввернул в разговор упоминание о шпионах, засланных в монастырь. Это может быть случайной оговоркой, импровизацией. Но не следует полностью исключать и того, что за эти словами стоит трезвый расчет.
Кэп ощутил, как взмокла спина, а губы, наоборот, пересохли. Усилием воли он переключил мысли, отбросил эмоции и заставил себя думать исключительно о деле.
На настоящий момент все готово к штурму основной позиции удерживающего городок Маалула и восточную часть ущелья отряда моджахедов. А именно женского монастыря Святой Феклы, где находится их штаб и где джихадисты удерживают большую часть взятых ими в заложники людей. На дамасском шоссе, аккурат в том месте, где расходятся скалы южных отрогов Каламунского хребта, открывая проход и проезд в горную котловину, сейчас стоит взвод танков. Два «Т-72» и один «Т-62», выстроившись в одну линию, несколько под углом к самому полотну, заняли весь этот довольно узкий проход. Расстояние от их нынешней позиции до ближайших строений, занятых боевиками Карима, составляет два с половиной километра. «Т-72М» оснащены комплектами ДЗ – динамической защиты. Дополнительно спереди, до уровня башни, и с двух бортов наварены решетки из арматуры. Зачастую при попадании в «экраны» кумулятивных гранат и противотанковых ракет их БЧ либо срабатывают, либо разрушаются от динамического удара…
У джихадистов наверняка остались в арсенале не только гранатометы и выстрелы к ним, но и «ПТУРы»: этот отряд очень хорошо вооружен. Наблюдателями замечены как минимум две позиции боевиков с противотанковыми комплексами: одна оборудована в центральной части городка, другая находится близ женского монастыря. На вооружении у джихадистов имеются американские «BGM-71», более известные как «TOW-2». Так что танковые экипажи тоже сейчас серьезно рискуют.
Расстояние от этой позиции до комплекса зданий женского монастыря составляет четыре с хвостиком километра. Стрелять по намеченным целям прямой наводкой не получится: слишком большое для этого расстояние. Но высокая точность, как при стрельбе по движущейся «броне» или по укрепленным точкам, здесь не нужна. Танкисты по сигналу – если таковой поступит – должны открыть огонь по главной позиции джихадистов. Но не по самим монастырским зданиям, а по нависшему над ними карнизу скальных пород. Если начнется штурм, это отвлечет внимание джихадистов, внесет в их действия на какое-то время сумятицу.
В восточном проходе, там, где за мостом шоссе сворачивает за скальный выступ, сосредоточилось до роты армейского спецназа. Четыре группы по двадцать – двадцать пять бойцов в каждой. В расселине возле моста, той самой, через которую к монастырю вышла группа Малика, вобравшая в себя еще четверых, затаились сейчас еще две штурмовые группы. Эти по сигналу начнут давить огневые точки в нижних пещерах и первыми начнут штурмовать лестницу, с тем чтобы как можно скорее взобраться по ней к монастырскому комплексу.
