Валерий Карышев - Девять граммов на весы Фемиды
– Скажите, гражданин Серебряков, – обратился к Вадиму один из таможенников, видимо, старший, – что вы везете запрещенного? Покажите вашу декларацию!
– Да ничего запрещенного я не везу! Вот моя декларация. Ну, перстень у меня золотой, цепочка золотая с медальоном…
– А вот это что у вас? – спросил таможенник, вытаскивая из потайного пояса очередные пачки долларов. – Товарищи, – обратился он к понятым, – тут находится шестьдесят тысяч долларов. Сейчас мы составим акт, а вы распишетесь. Вас, товарищ Серебряков, тоже прошу расписаться.
– Ничего я подписывать не буду! – почти прокричал Вадим.
– В таком случае мы составим акт, что вы от подписания акта отказались. В принципе, для вас это никакого значения не имеет.
– Но у меня через час самолет!
– Дело не в самолете. Вам придется сейчас остаться. Вы же знаете, что есть статья о контрабанде, куда входит также незаконное перемещение денежных средств в недекларированной валюте. Так что вы теперь, так сказать, субъект преступления.
– Да ладно, ребята, за это не сажают! – попытался улыбнуться Серебряков.
– Не волнуйтесь, Вадим Михайлович, – сказал мужчина в штатском. – Конечно, мы вас в Лондон выпустим. Деньги, правда, вам придется оставить на хранение. – Он достал пустой бланк. – Вот это вам надо заполнить и расписаться.
Вадим взял листок и стал читать. Суть написанного заключалась в том, что он сдает свои деньги на ответственное хранение.
– Я так понимаю, что вы тут самый главный, – обратился он к мужчине в штатском.
– В общем, это так. Я из ФСБ. И мы к вам, Вадим Михайлович, имеем достаточно серьезный разговор. Никто вас сажать не будет. Только вы должны будете помочь нам в одном деле.
– С удовольствием! – ответил Вадим с облегчением.
– Мы сделаем так. О делах поговорим после вашего отпуска. Сейчас спокойно летите в Лондон, а как вернетесь – пожалуйста, к нам на беседу. Там можете и деньги получить.
Последняя фраза обеспокоила Вадима. Не первый раз его напрягают правоохранительные органы. Что они еще придумали?
Через несколько минут Вадим вышел из служебного помещения и подошел к Лене.
– Быстрее, мы уже опаздываем на посадку! Что случилось? – спросила она.
– Да ничего серьезного. Жаль только, деньги потерял. Ну ничего, кредитная карточка осталась.
Ликвидация
Миша Коптев сидел в съемной квартире и смотрел телевизор. Напарника не было, он пошел встречаться со своей девушкой и может появиться под утро.
Мишка подошел к мобильному телефону, проверил, есть ли сигнал, чтобы потом не попасть под раздачу от старших. В таких ситуациях некоторые пацаны были жестоко избиты своими же ребятами – Миньков приказал сделать это за то, что те находились в каком-то баре, а телефон там не работал, так как изоляция не позволяла радиоволнам проходить внутрь, но Минькова это не касалось.
Он повторял: это не моя проблема, что ваши мобилы не работают. Вы должны были все проверить. Поэтому теперь все бойцы бригады постоянно проверяли, есть ли сигнал на мобильнике.
Миша посмотрел в окно. На дворе была ночь, около полуночи. Интересно, чего Напарник загулял? Неожиданно он услышал, как входная дверь медленно открылась.
– Напарник, ты? – громко спросил Миша.
– Я, я, Мишаня, – ответил Эдик, входя в квартиру.
– Ну что, с чувихой был?
– Да.
– Куда ходили?
– В баре посидели, то да се… В общем, девчонка просто отличная. Я тебе честно скажу, – Эдик стал переодеваться, – я жениться хочу.
– Жениться? Кто же тебе разрешит? У Папы согласия сначала спросить надо.
– Папа, Папа… Папе конец скоро.
Миша удивленно посмотрел на него:
– С чего ты это взял?
– Сейчас я тебе такое скажу, что у тебя глаза на лоб полезут!
Они уселись за стол. Эдик продолжил:
– Ты знаешь, что Папа хочет лыжи делать?
– Что это значит?
– Свалить хочет. Короче, смотри, что получается. Обрати внимание – после того, как кто-то из наших завалил таможенника, там такая война началась! С той стороны достаточно серьезная группировка. Они с ментами еще завязаны или с фээсбэшниками. Короче, наших пацанов стали арестовывать. В день по одному-двое забирают. А потом я что-то не то почувствовал в отношении Мени. Но это только мои предположения, – повторил Эдик. – Меня дал команду своему киллеру, Психу, убрать всех ребят.
– С чего ты это взял, что ребят Псих убирает? – спросил Мишка.
– Ну, во-первых, смотри – за две недели мы потеряли пять бойцов, они убиты. Правильно?
– Ну, правильно…
– Теперь, где мы их теряли? В подъезде, в квартире, на стоянке, где машины ставили. Значит, какой можно вывод сделать? Что тот, кто их убивал, знал, где они живут. Правильно?
Мишка снова кивнул.
– Это первое. Второе – все пятеро, которых убили, сопротивления не оказали, хотя были вооружены. Из этого следует, что если бы к ним подошел кто-то из враждебной группировки, с кем мы воюем, то наверняка бы началась стрельба. Не будут же они просто так давать себя убить! Значит, напрашивается вывод – убирал их кто-то из наших, и у них не возникало никаких подозрений. А если кто-то из наших, то, кроме Психа, никто мокрухой заниматься больше не будет.
– В принципе, я согласен с тобой. Но все же это основано на косвенных уликах… – Миша тут же осекся, посмотрев на Напарника, – вдруг он его расшифрует, скажет, что он из милиции, если пользуется такими терминами.
Эдик удивленно посмотрел на него:
– Какие слова ты знаешь – косвенные улики… Вообще, у меня создается впечатление, что ты, парень, к нам ментами подослан…
Мишу обдало холодным потом.
– Ты что, братан! С чего ты решил? Какие менты, какая засылка? Я с Севера приехал, я же тебе много раз рассказывал!
Эдик кивнул, продолжая улыбаться.
– Ладно, Мишка, не дрейфь, – сказал он. – Я тебе сейчас раскроюсь – я свалить хочу.
– Свалить?! Ты что, Эдик? Это исключается! Меня на принцип пойдет. Он показательный суд над тобой устроит, пошлет бойцов, они найдут тебя и публично кончат. Да еще, не дай бог, горло перережут или еще что… Даст волю Психу, его фантазии садистской! Тебе делать этого нельзя!
– Ты меня не выдашь? – неожиданно проговорил Эдик, глядя на Мишку.
– Ты что, братан? Зачем мне тебя выдавать?
– Мишка, вопрос очень серьезный. Я давно с тобой поговорить хотел. Поверь мне, я, конечно, как ты говоришь, не обладаю прямыми уликами, что ты на ментов работаешь, но чувствую, что-то тут не то.
– Братан, да ты что?..
– Ладно, не оправдывайся. Я не хочу говорить на эту тему. Это твое право, твое дело. Может быть, мне кажется. Я ничего против тебя не имею.
Коптев не ожидал такого. «А вдруг он меня проверяет? – подумал он. – А вдруг он действует по заданию Минькова? Сейчас я ему карты раскрою, а он позвонит ребятам? Нет, Напарник не такой. Слишком долго мы с ним в одной квартире жили, я его знаю. Не может он такого сделать!»
Тем временем Эдик продолжал:
– Мишка, я предлагаю тебе такой вариант. Я полностью уверен, что следующие, кого будут убирать, – это мы с тобой. У меня есть план. Давай мы самого Психа уберем! Он на меня плохо действует психологически.
– В каком смысле?
– Я когда вижу его садистскую рожу, на которой написано – погодите, пацаны, и ваша очередь придет, я к вам приеду! – трястись начинаю.
– Да ладно, это нервы…
– Да, нервы. Работа такая, нервная. Но я не хочу так жить. Ты считаешь, он не заслужил уничтожения?
– Как же ты собираешься это сделать? – спросил Мишка заинтересованно.
– Очень просто. Заметь – у него есть одна особенность, которой нужно воспользоваться. Он все время находится один, ни с кем не ходит. Значит, если он приедет, предположим, к нам, на какое-то задание нас вызывать или что-то еще, мы с тобой можем спокойно его шлепнуть. Мало ли кто его убрал! Война идет, может быть, это кто-то из группировки, которая таможенный склад опекала. Да Меня его особо искать и не будет.
– Как же ты собираешься его шлепнуть?
– Можно стволом, можно удавкой. Все зависит от ситуации. Да и потом, ты же у нас боксер…
– И что из этого?
– Стукнешь его одним ударом, чтобы он в нокауте оказался…
Миша пожал плечами.
– Вообще, он комплекции средней, наверное, свалится…
– А потом мы вдвоем набросимся, придушим или шлепнем…
– Чего это тебе такие мысли в голову приходят?
– Миша, у нас нет других вариантов! Мы следующие, или через раз, я точно говорю! Посмотри, сколько ребят осталось в группировке! И обрати внимание – Меня новых не набирает. Ты вспомни, когда у нас были такие варианты с посадками пацанов, он тут же молодежь брал. А тут никого не берет. Более того, Меня сворачивает дела. Он уже продал пару коммерческих структур.
– Продал?
– Ну, чтобы бабки заработать. Так что скоро он все распродаст, бабки возьмет, да еще общаковские добавит и свалит куда-нибудь в теплые страны, где пальмы и синее небо с теплым морем! А мы с тобой либо в земле лежать будем, либо в изоляторах гнить. Тебе такая перспектива подходит?
