Михаил Нестеров - Вольные стрелки
На капоте лежали снимки, сделанные в том числе и Цыплаковым. Вид «Ауди» Харламова сзади. Первое отличие – на машине вице-премьера заднее стекло было наполовину занавешено. Для Глумова это в первую очередь означало, что «Ауди»оснащензанавесками. Умопомрачительный вывод... Сергей сходил в «Леруа Мерлен». Держа наготове снимок, попытался найти похожую занавеску. А там, подумал он, легко будет подогнать ее до нужного размера и повесить хоть на медной проволоке – ведь снаружи-то такие детали не видно. Он пытался достичь максимального соответствия с подлинником и с этой работой не справился.
Ближе к вечеру Гекко-старший привез номера, сделанные на заказ у «сапожника». Они получились на загляденье. Как пасхальные яйца, сравнил Глумов. Светоотражающий фон, голограмма, флаг...
* * *Черт возьми! Цыплаков вдруг сообразил, куда мог подеваться личный телохранитель Сергея Харламова. Напрашивалось определение: «его приставили» к Ирине Харламовой. Кто знает, может быть, так оно и было? Цыплакову следовало проверить свою догадку, заодно снять с себя и другие страхи. У него появится информация, которую не сможет проверить его контролер.
Что же замышляет Разлогов?.. В это время Цыплаков сидел напротив генерала и мог мысленно обращаться к нему лично: «Покушение на Харламова? Но выгодна ли тебе его смерть? Харламов будет полезней живой, но послушный, как я. Или мой неизвестный инспектор. Аксиома: если одна тактика приносит успех, нельзя менять ее на другую». Цыплаков прикинулся идиотом и представил, как Харламов под присмотром братьев Гекко вышибает мозги еще одному майору-строителю.
Так что же замышляет Разлогов? С чего начать анализ?
Генерала интересовали не столько контакты Харламова (и в этом плане Цыплаков был неплохим информатором), сколько его режим – «точно установленный распорядок жизни, условия функционирования, деятельности». И это при том, что режим Харламова походил на загадочный огурец: ни окон, ни дверей. Его встречи расписаны на много дней вперед? Цыплаков не был уверен даже в этом.
– Расскажи своими словами о личной жизни Харламова, – генерал наконец-то оторвался от очередного доноса своего агента. – Что ты знаешь об этом?
– На личку у Харламова времени нет, – ответил Цыплаков. – Если, разумеется, не считать работу своей личной жизнью, так сказал бы покойный Миркович. Я часто думаю о нем. Был бы он жив, обыкался бы мужик.
– Оставь Мирковича в покое. Продолжай.
– На чем я остановился? – Цыплаков, по обыкновению, решил еще немного повалять дурака. – На личной жизни вице-премьера Харламова? По всему выходит, что ведет он исключительно ночную личную жизнь. И она коротка, как секс в обеденный перерыв.
– Это смотря какой перерыв.
– Да нет, дело в том, что еще и пожрать надо успеть, – пояснил Цыплаков генералу. – Кстати, о перерыве. Насчет секса – не знаю, но Харламов порой встречался со своей женой в одном из московских ресторанов.
– Хорошо.
– Хорошо что? Что они просто пообедали, а незаодноотобедали?
– В этой твоей записке, – Разлогов поднял и снова опустил лист бумаги, – я не нашел точного субботнего расписания Ирины Харламовой. Вот здесь ты пишешь: «Я сам несколько раз сопровождал Ирину Михайловну, когда, по определению самого Харламова, «вирусная эпидемия превышала средний уровень опасности».
– Точно. Это мои слова.
– Продолжай в том же духе.
– Обычно Ирину Михайловну сопровождал кто-то из нашей конторы.
– Объясни на своем примере.
– Как скажете. – Цыплаков манерно откашлялся. – Я входил в охраняемый консьержем подъезд, поднимался на четвертый этаж, звонил по телефону. Ирина отвечала мне, выходила из квартиры, и вдвоем мы спускались по лестнице.
– Не на лифте?
– Лифтом она пользовалась, – подтвердил Цыплаков, – лишь в одном случае – возвращаясь домой.
– Интересовался, почему?
– Однажды на мой вопрос ответил мой шеф, Гриневский: «Чтобы не опоздать». То есть лифт мог застрять в самый неподходящий момент. Для меня это стало откровением.
– Почему?
– Ну, у меня была своя версия: Ирина или не боится маньяков, или наоборот – каждый раз поджидает их. А зачем вам столько инфы по Ирине Харламовой?
– Хочу сводить ее в один из московских ресторанчиков.
– Заодно и пообедаете, – не утерпел Цыплаков.
Глава 27. Члены закрытого клуба
Вейсберг и Разлогов походили на двух членов закрытого клуба, уединившихся после непростого рабочего дня в тиши и прохладе. Они потягивали напитки и по большей части молчали. Каждый думал о сокровенном, находился в своем придуманном на этот вечер мирке, даже если кивком или словом поддерживая беседу. Лично Юлий Вейсберг знал цену таким вечерам.
Их очередная беседа подходила к концу. Прежде чем попрощаться и проводить гостя до двери своего главного офиса, Вейсберг повторно озвучил свои условия:
– Меня интересует военный городок только вместе с коммуникациями.
– Это само собой, – генерал удивленно вскинул бровь. – Как же иначе? Без коммуникаций нет и городка,не будет и сделки, – акцентировал он. – Вам предстоит подать заявку об отчуждении коммуникаций, и только тогда они будут отрезаны от городка.
– Да я готов распрощаться с ними через минуту после того, как вступлю во владения.
«Кто из нас больше заинтересован в двусторонней сделке? Наверное, Разлогов, – прикинул Вейсберг. – Почему? Потому что тот пошел на сделку в первую очередь со своей совестью, причем не в этом конкретном случае, а давно. Была ли у него совесть? Разумеется – у него же погоны на плечах».
Давно, очень давно Вейсберга, толкнувшего налево вагон сахара, спросили: «Что будешь делать со своим миллионом?» Это был самый важный вопрос в его жизни, он поднял молодого бизнесмена на высоту, опуститься с которой было равносильно падению в бездну. С той поры он не опустился ни на рубль, только вверх.
«Что ты будешь делать со своим миллиардом?»
Ответ на этот мысленный вопрос, адресованный Разлогову, знал сам Вейсберг: «Часть возьму авансом и потрачу на то, чтобы единственный человек, способный помешать сделке, отошел в сторону. А дальше...» Харламов не посмеет обнародовать секретные материалы, потому что момент будет упущен. Он наконец-то поймет, что безопасность – миф, и махнет на это рукой.
Вейсберг попытался присоединиться к мыслям и чувствам Сергея Харламова и полагал, что ему это удалось. Он даже проникся к нему остатками своей жалости...
Но еще ничего не закончено. Все только начинается.
– Не знаю, не знаю, – замялся неожиданно для себя у двери Вейсберг. – Ваш план похож на действия урок.
– Главное, он работает.
– Может, у вас есть другие варианты?
– Но нет времени на их доводку, – возразил Разлогов. – Реализовать можно что угодно, но каково будет качество, вот в чем вопрос.
Вейсберг сказал не то, что вертелось у него на языке:
– Захват заложника – крайние меры.
– Стоит ли вам забивать этим голову? Если я посчитал, что для достижения цели все средства хороши, то пусть так и будет.
– Даже в том случае, если наручники на ваших руках защелкнутся через секунду после удара молотка аукциониста? – длинно спросил Вейсберг.
– Но вас-то и этот вариант устроит?
Вейсберг со своими деловыми партнерами был на «ты». Исключение – Разлогов. Он попытался найти причину – и нашел ее. Он обращался к генералу так, как обращаются к нескольким лицам. Может, подсознательно он видел за его спиной армию?.. Неубедительное, малость отдающее лирикой объяснение, но оно Вейсберга устроило.
И все же он не удержался от вопроса:
– Что вы сделаете со своим миллиардом, генерал? На что его потратите?
Разлогов с минуту смотрел в темные глаза Вейсберга, будто играл с ним в игру – кто первым моргнет. Вейсберг проиграл. Разлогов искренне рассмеялся то ли этой маленькой победе, то ли вопросу, ответ на который родился только сейчас. И только что панибратски не похлопал Вейсберга по плечу.
– Я пущу его в дело.
И задержался на пороге уже по своей инициативе.
– Да, кстати, вы уже определились с гостями? – спросил он.
– Какими гостями?.. А, список приглашенных на вечеринку имеете в виду? – Вейсберг неожиданно рассмеялся. – Будьте осторожны, генерал: они спросят с вас, если вы обломаете им праздник.
– С корабля на бал?
– Простите?
Разлогов был вынужден расшифровать:
– Гости с крейсера соберутся в прежнем составе в военном городке?
– Именно, – подтвердил Вейсберг. – За исключением разве что питерского губернатора да рок-матерщинников.
Эта встреча состоялась в главном офисе Вейсберга на Тверском бульваре, 13. Отсюда было рукой подать до офиса личного агентства Сергея Харламова.
