Максим Шахов - Секретный маршрут
51
Во дворе Корнеева ничего подозрительного Логинов не заметил. В подъезде тоже. А вот дверь открывать никто не торопился. Более того, в квартире Виктор расслышал какую-то возню и приглушенные голоса.
– Черт! – быстро сказал Виктор, подаваясь в сторону и окидывая взглядом лестницу.
Он был готов к самому худшему, но убегать, не выяснив, что случилось с Ириной, не собирался. Наконец замок приглушенно щелкнул. Дверь отворилась на несколько пальцев.
– Заходи! – сказала Ирина, быстро отступая в сторону.
Логинову выражение ее лица показалось подозрительным, но, какой-то миг поколебавшись, он решительно шагнул через порог. И тут же увидел, что туалет Ирины находится в довольно плачевном состоянии.
– Что случилось? – хмуро спросил он.
– Ничего, – махнула головой Ирина. – Сплачивались просто...
– Что-что?
– Трахались с Корнеевым на кухне! – раздраженно прошептала Ирина. – Раздевайся, чего встал?
– А я черт знает что подумал... – покачал головой Виктор. – Вам что, ночи уже не хватает?
– Форс-мажор просто, – так же шепотом сказала Ирина. – Пришлось прибегнуть к сексотерапии...
– Что за форс-мажор?
– Пошли на кухню, сейчас расскажу.
– А где Корнеев?
– В ванную отправила.
Пока Корнеев охлаждался после жарких ласк на кухне, Ирина ввела Логинова в курс дела:
– Тебя ищут. По местному каналу недавно передали фоторобот. Довольно качественный и узнаваемый...
– Ах, вот оно что...
– Да, – кивнула Раззуваева. – Корнеев, бедный, чуть не подавился. Еле успокоила и наставила его на путь истинный.
– Спасибо, Ир, – тронул Раззуваеву за руку Логинов. – Но теперь мое пребывание здесь становится слишком опасным...
– Прекрати, Логинов, – вздохнула Ирина, прикуривая сигарету. – Меня Корнеев чуть не затрахал, с тобой спорить сил нет...
– Ты просто не знаешь последнего прикола, – вздохнул Логинов.
– Так выкладывай в темпе, пока Корнеев в душе.
Логинов выложил – коротко, по существу.
– Нехило, – тоже перешла от волнения на жаргон Раззуваева. – Это какая-то...
– Жопа, – подсказал наиболее емкое слово Виктор. – Я по уши в говне.
– И что ты собираешься делать теперь?
– Ограбить банк, – сказал Виктор.
– Что?!
– Ограбить банк. Причем в течение ближайшего часа. Только мне для этого нужен сообщник.
– Ты сумасшедший, – покачала головой Ирина. – Ну раз надо, так надо... Что от меня требуется?
– Ты не подойдешь, – покачал головой Виктор и сунул руку в карман. – Для тебя у меня есть другая работа...
52
Абу подался чуть вперед и рывком развернул камень. Потом снова рванул его на себя. На этот раз валун поддался и, встав на попа, прикрыл вход в пещеру, но неплотно, оставив вверху довольно большую щель.
Поправлять его было некогда, потому что в следующую секунду передний джип поравнялся с расщелиной. Абу поспешно убрал руки и замер.
Он надеялся, что наблюдатель ничего не заметил. Но джип вдруг остановился. Хлопнула дверца, под ногами полицейского заскрипели камни.
Абу понял, что это конец. Из-за своей глупости он выдал местоположение пещеры, и теперь был обнаружен. Однако вчерашние события сильно изменили Абу.
На этот раз он не стал молиться Аллаху. Не колеблясь, йеменец бросился к ящикам. Использованный «калашников», наспех упакованный водителем «Мерседеса», лежал наверху.
Абу выхватил его из пакета, нашарил полный рожок и вставил его на место. Он не собирался сдаваться и просить пощады, поскольку это было бессмысленно. Абу, несмотря ни на что, решил попытаться вырваться из этой ловушки, а если не повезет, то хотя бы продать свою жизнь подороже.
Метнувшись к проему, Абу приготовился стрелять. Однако полицейского в поле зрения не оказалось. На линии огня была лишь задняя часть джипа. Абу мог прострелить внедорожнику колеса или попытаться задеть его бензобак, но это навряд ли помогло бы ему вырваться. Поэтому йеменец прижался к стене и стал ждать, что будет дальше.
А дальше снаружи донеслось приглушенное кряхтение. И еще какой-то едва уловимый, но очень характерный звук. Абу понадобилось несколько секунд для того, чтобы понять, что происходит снаружи. Один из полицейских просто мочился неподалеку от расщелины под стеной ущелья.
Абу пробормотал слова проклятия и подался назад. Несмотря на некоторый комизм происходящего, опасность не миновала. Полицейский находился слишком близко. И в любой момент мог обнаружить пещеру.
Стиснув автомат, Абу ждал, пока полицейский опорожнит свой мочевой пузырь. Секунды растянулись на целую вечность. Наконец полицейский оправился и вжикнул «молнией» форменных брюк. В следующий миг под его ногами заскрипели камни.
Шаги приближались. Абу закусил губу и вскинул автомат, готовый в любой момент открыть огонь. Но ему снова повезло. Полицейский прошел совсем рядом, в каких-то четырех метрах от расщелины, но как раз в этот момент его окликнули из джипа:
– Вади! Быстрее! Катер обнаружил всплывший у берега труп в форме! По рации приказали прекратить поиски и срочно возвращаться к морю!
– Иду уже! – кивнул полицейский.
Вскоре оба джипа, развернувшись, поехали обратно. Абу Алькас опустил автомат. Его руки дрожали. Выждав еще немного, он подался к валуну, немного перекантовал его и закрыл ход в пещеру наглухо.
Судя по услышанному, в окрестности стянули целую кучу полицейских. И начальство в любую минуту могло приказать им снова прочесать ущелье. Поэтому Абу решил не высовываться наружу, пока за ним не придут люди Аль-Каиды...
53
Алексей Корнеев принимал душ. Несмотря на некоторый дискомфорт, внесенный в его жизнь появлением Ирины Раззуваевой, Алексей пребывал в отличном расположении духа.
Его пресная жизнь либерального интеллигента, обреченного на непонимание масс и игнорирование властей, вдруг стала интенсивной и полной неожиданностей. Во всех смыслах. Алексей даже не догадывался, что секс может быть настолько разнузданным, что им можно заниматься на его кухне и что это будет так классно. Стоя под душем, Корнеев пришел к очевидному выводу, что бороться за демократию надо активнее...
– Эй! Алексей! Ты что там, уснул? – прервал мысли Корнеева стук в дверь.
– Нет!
– Открой!
Алексей быстро отодвинул занавеску, прикрылся полотенцем и открыл дверь.
– Хочешь составить компанию? – потянулся он губами к щеке Ирины.
– Хочу! Но не сейчас! – отстранилась та.
– А когда? – спросил несколько разочарованный Корнеев. В своем душе сексом он тоже еще не занимался. Как-то недосуг было за либеральной деятельностью.
– После ограбления, – сказала Ирина. – Одевайся, Виктор ждет!
– Какого ограбления? – уставился на Ирину Корнеев.
– Банка... Держи трусы!
– Какого банка? – запрыгал на одной ноге Корнеев.
– Я не знаю названия. Виктор покажет. И расскажет...
– Ты хочешь сказать, что я с ним буду грабить банк? – замер в надетых на одну ногу трусах Корнеев.
– Да! Только это будет не совсем ограбление. Одевайся, чего встал?
– А что это будет?
– Акция протеста. Имитация ограбления, призванная привлечь внимание общественности...
– Как это имитация ограбления? Я не согласен!
– Корнеев, ты вообще за демократию или нет?
– За демократию, конечно, но...
– А если за демократию, то не выделывайся. А то я могу и разлюбить тебя. Ты этого хочешь?..
– Нет, конечно! Но...
– Ограбления не будет! Вы не возьмете ни копейки! Так что даже согласно нашего недемократичного Уголовного кодекса это не может рассматриваться как преступление! Поэтому бояться тебе нечего! – отрезала Ирина. – Оделся? Молодец! Пошли к Виктору!
54
Люди Аль-Каиды не пришли за оружием ни в этот вечер, ни на следующий день. И все это время Абу Алькас безвылазно проторчал в своей пещере.
Ночью температура воздуха заметно упала, и йеменцу стало полегче. Отбросив брезгливость, он выбирал из ящиков лучше всего сохранившиеся рыбины, вгрызался им в хвосты и высасывал сок.
На этих запасах Абу и продержался сутки. На свое счастье, он не отравился, но иссохся основательно и держался из последних сил.
Тем временем саудовская полиция наконец отыскала все трупы исчезнувших полицейских и обнаружила затонувшую недалеко от берега шхуну. После этого поиски на суше прекратили окончательно. И на следующий день ночью Абу вдруг услышал какие-то звуки.
К этому времени из-за обезвоживания организма он находился в таком состоянии, что уже слабо соображал. Однако, когда заскрежетал отодвигаемый кем-то камень, Абу схватил автомат и приготовился стрелять.
Но тут кто-то негромко позвал его по имени:
